Литмир - Электронная Библиотека
Содержание  
A
A

Эстелль оглянулась на дверь:

– Бедняжка. Когда я вошла, она, кажется, никак не могла отдышаться. А к врачу она обращалась?

– С Хлоей все будет в порядке, Эстелль. Ее навыки машинописи могут даже улучшиться.

Эстелль почувствовала, что у доктора Вэл сегодня не лучший день, и секретаршу в кухонных варежках разумнее оставить в покое.

– Спасибо, что согласились принять меня без записи. Я знаю, что у нас с вами уже давно не было сеансов, но сейчас мне просто необходимо с кем-нибудь поговорить. В последнее время жизнь у меня приняла немножко странный оборот.

– Сейчас это повсюду. – Доктор Вэл рисовала в блокноте каракули. – Что у вас?

– Я встретила человека.

Доктор Вэл впервые посмотрела ей в глаза.

– Неужели?

– Он музыкант. Блюзмен. Играет в “Пене”. Там я с ним и познакомилась. Мы с ним... ну, в общем, последние пару дней он живет у меня.

– И как вы к этому относитесь?

– Мне нравится. Мне он нравится. Я не была ни с кем с тех пор, как умер мой муж. Я думала, что... ну, что я как бы предам его. Но сейчас я так не думаю. Все чудесно. Он веселый, и у него есть такое чувство... ну, мудрости, что ли, не знаю. Точно он все в жизни повидал, но не стал циником. Жизненные трудности его как бы забавляют. У большинства других людей такого нет.

– А вы сами?

– Мне кажется, я его люблю.

– А он вас любит?

– Наверное. Но он говорит, что должен уехать. Это меня как раз и беспокоит. Я только-только научилась жить одна, а теперь нашла кого-то, и он меня хочет оставить, потому что боится морского чудища.

Вэлери Риордан выронила карандаш и резко осела в кресле – очень непрофессиональное движение, подумала Эстелль.

– Прошу прощения? – спросила Вэл.

– Морского чудища. Мы как-то ночью пошли на берег, и там что-то вылезло из воды. Что-то огромное. Мы побежали к машине, а позже Сомик рассказал мне, что однажды в Дельте за ним гналось морское чудовище. А теперь оно вернулось. За ним. А он не хочет, чтобы другие люди пострадали, но, мне кажется, сам его боится. Он думает, это чудовище станет возвращаться снова и снова, пока будет чуять его неподалеку. Он надеется получить контракт в Айове – как можно дальше от берега. Как вы думаете – он просто боится постоянных отношений, да? Я о таком много читала в женских журналах.

– Морское чудовище? Это что – какая-то метафора? Какой-то блюзовый термин, значения которого я не понимаю?

– Нет, мне кажется, это рептилия. По крайней мере, так он его описывал. Сама я не очень хорошо его разглядела. В юности чудовище съело его лучшего друга. И мне кажется, он до сих пор бежит от чувства вины. Как вы считаете?

– Эстелль, морских чудовищ не существует.

– Вот и Сомик говорил, что мне никто не поверит.

– Сомик?

– Его так зовут. Моего блюзмена. Он очень милый. Очень галантный, сейчас такие редко встречаются. Не думаю, что это напускное – он для таких игр слишком старый. Я уж и не думала, что мне такое доведется пережить снова. У меня все чувства – девочки, не женщины. Я хочу всю оставшуюся жизнь с ним провести. Хочу родить ему внуков.

– Внуков?

– Конечно, он отдал своё веселым денькам с бутылкой и шлюхами, но мне кажется, сейчас уже готов остепениться.

– С бутылкой и шлюхами?

Казалось, доктор Вэл впала в какую-то амнезию, включив автопилот обалделого психиатра: она могла лишь как попугай повторять слова Эстелль, только в форме вопроса. Эстелль же требовалось большее участие.

– Как вы считаете – мне рассказать об этом властям?

– О бутылке и шлюхах?

– О морском чудовище. И у Плоцников мальчишка пропал, знаете?

Доктор Вэл с демонстративным видом тщательно оправила блузку и приняла позу степенного, уравновешенного и знающего профессионала.

– Эстелль, мне кажется, нам не помешает немножко подкорректировать ваш курс медикаментозного лечения.

– А я ничего и не принимала. Но я себя отлично чувствую. Сомик говорит, что если бы “прозак” изобрели сто лет назад, никакого блюза не было бы и в помине. Одна куча счастливых идиотов без всякой души. И я готова с ним согласиться. Антидепрессанты мне помогли, когда Джо умер, но теперь они больше не нужны. Я даже чувствую, что мне удастся кое-какие работы закончить – то есть, если останется время после секса.

Доктор Вэл содрогнулась.

– Я думала кое о чем помимо антидепрессантов, Эстелль. Очевидно, что вы в настоящее время переживаете серьезные перемены. И я не уверена, как мне действовать дальше. Как вы считаете, мистер... э-э, Сомик не станет возражать, если я приглашу его на сеанс вместе с вами?

– Это может быть круто. Он вашу фишку не переваривает.

– Мою фишку?

– Не вашу личную фишку – фишку психиатров вообще. Он провалялся какое-то время в дурдоме в Миссиссипи после того, как чудовище схряпало его друга. И фишка тамошнего персонала ему совсем не покатила. – Эстелль сообразила, что ее словарный запас и даже образ мыслей за последние несколько дней претерпел значительные изменения. Результат погружения в блюзовый мир Сомика.

Врач снова устало терла виски.

– Эстелль, давайте назначим следующий прием на завтра или на послезавтра. Скажите Хлое, чтобы записала вас на вечер, если днем все занято. И попробуйте привести своего кавалера. А тем временем постарайтесь убедить его, что моя практика... свободна от фишек. Будьте так добры?

Эстелль встала:

– А девчушка ваша сможет писать в варежках?

– Постарается.

– Так что же мне делать? Я не хочу, чтобы он уезжал. И в то же время чувствую, будто часть себя потеряла, влюбившись. Я счастлива, но не знаю, кто я теперь такая. Мне не по себе. – Эстелль сообразила, что начинает ныть, и от стыда уставилась на свои туфли.

– Всему свое время, Эстелль. Давайте оставим это на следующий сеанс?

– Хорошо. А констеблю о морском чудище рассказать?

– Давайте пока не станем. Такие вещи, как правило, сами утрясаются.

– Спасибо, доктор Вэл. До завтра.

– До свидания, Эстелль.

Эстелль вышла из кабинета и остановилась у стола Хлои. Девушки за ним не было, но из туалета в коридорчике доносились животные звуки. Может, зацепилась варежкой за колечко в носу? Бедняжка. Эстелль подошла к туалету и легонько постучала в дверь.

– С вами все в порядке, дорогуша? Вам помощь не нужна?

В ответ раздался высокочастотный стон:

– Я... прекрасно. Правда... прекра... снооо. Спасиб... О боже мой!

– Вы уверены?

– Да-а, все в порядке.

– Мне назначили прием на завтра или послезавтра. Доктор сказала записать меня на вечер, если днем не получится. – Из туалета доносился какой-то топот и грохот. Похоже, на пол вываливали все содержимое аптечки.

– Оу вау! А-ау! Оу аххх!

График приема, должно быть, действительно очень плотный.

– Извините. Больше не буду вас беспокоить. Вы мне позвоните, ладно, дорогуша?

Эстелль покинула дом Вэлери Риордан в беспокойстве еще более сильном, чем до приема. Уже давно, думала она, по крайней мере – целых полдня у нее под одеялом не было ее тощенького блюзмена.

Доктор Вэл

Между сеансами у Вэл выдался перерыв – время поразмышлять о ее подозрении: ссадив все население Хвойной Бухты с антидепрессантов, не превратила ли она город в сплошной крольчатник. Эстелль Бойет всегда была с придурью, в художниках такое от природы, но Вэл никогда не считала богемный сдвиг чем-то нездоровым. Напротив, представление о себе как об эксцентричной художнице помогло Эстелль пережить потерю мужа. Однако сейчас женщина бредит морскими чудовищами, а еще хуже – вляпалась в такие отношения, которые иначе как саморазрушительными не назовешь.

Неужели люди – рационально мыслящие, взрослые люди – до сих пор могут влюбляться столь безоглядно? Неужели они способны на такие чувства? Вэл и самой хотелось бы ощутить нечто подобное. Впервые со времени развода, подумала она, ей на самом деле хочется снова связаться с мужчиной. Нет, не просто связаться – влюбиться. Она вытащила из ящика “ролодекс” и пробежала по карточкам пальцами, пока не отыскала номер своего психиатра в Сан-Хуниперо. Ее анализировали всю учебу в институте и ординатуру – это неотъемлемая часть подготовки любого психиатра, – но терапевта своего не видела уже больше пяти лет. Наверное, пора. Что за цинизмом ее укусило, если она интерпретирует желание влюбиться как болезнь, требующую лечения? Может быть, все дело в ее цинизме? Конечно, рассказать ему о том, что она делает со своими пациентами, она не сможет, но все-таки...

29
{"b":"20276","o":1}