Идея взять с собой оружие пришла Стижиану в голову когда он вспомнил количество противников, с которым сталкиваешься на верхнем уровне склепа. Сказать, что их там много – это как сказать что в море много воды, а Стижиан хоть и умел драться с несколькими противниками одновременно, такое количество было ему не по силам. По сути, никто из монахов не смог бы без оружия драться хотя бы с пятью, и тут на помощь приходят посохи, в особенности те, что наделены хоть какой-то магией.
Посохом Стижиан пользовался не только для хорошего замаха, обращавшего в пыль с десяток пляшущих скелетов, но и как волшебную… дубину. Внутри него скрывалась некая непонятная магия, которая в зависимости от душевного и физического состояния своего носителя использовала те или иные заклинания: Тео открыл таких пятнадцать, Стижиан ещё десять, полный список не был известен никому.
Итак, Стижиан накинул плащ, взял в руки посох и подобно герою сказок выпрыгнул в окно, оставив крепкий сон храпящего Амита нетронутым. До Склепа трёх королей своим ходом можно было добираться целую ночь… но на поездах!
Не было такой станции "древний проклятый склеп", был городок Ормарта, раскинувшийся в паре километров от склепа. Ормарта не был большим и богатым городом, его жители выживали лишь за счет ежегодной весенней ярмарки и одной кондитерской. Летом выращивались некоторые зерновые культуры, кто-то разводил скот, и этим ограничивалась деятельность города.
Самый ранний поезд отправлялся в четыре сорок с платформы, что в южной части Монтэры. Стижиан прибыл на перрон в четыре тридцать и поезд уже стоял там, пыхтя и жужжа, ожидая сигнала к отъезду. Монах порылся в карманах в поисках ринельских серебряных, и подумал о том, что для некрупного города, которым являлся Ринель, это слишком большая честь, ведь этими монетами пользуется практически вся республика.
Он прошел в полупустой вагон, заполненный в основном пожилыми дамами и маленькими детьми, сел в самом конце у окна и выложил маленькие серебристые монетки на соседнее сидение. К великому счастью, некоторые особо одержимые верой в Сияние люди молча молились на рисунок на рукаве плаща. Белая звезда с четырнадцатью гранями, где грани являли собой символ одной из церквей, построенных на месте падений каждого из четырнадцати осколков Северной звезды. Для верующих людей этот знак является символом надежды, а монахи почитаются почти за святых, ведь любой, кто носил этот плащ, должен помогать людям.
Пожилая женщина, в пышном платье выцветшего коричневого цвета, с короткими седыми волосами, чуточку отдающими розовым, сидела у окна напротив и с горящими глазами любовалась символом на плече монаха. Не вставая с места, она свернула ладонь в кулачок, приложила его к груди и кивнула головой, правда, на службах это обычно делали стоя и вместо кивка был поклон. Закончив, она просто отвернулась и снова устремила свой взгляд в пространство за окном. Стижиан не обратил на это внимание – к этому он давно привык.
Поезд медленно тронулся, да так плавно, что монах сразу этого и не заметил. Он любил поезда, но не как средства передвижения, а как средство для восхищения. Не смотря на то, что эта железная дорога строилась ещё в то время, когда монтэрский монастырь был маленькой часовней, оранские ученые и механики умудрялись создавать разного рода штучки, позволяющие старым поездам ехать по не менее старым рельсам с такой же легкостью, как подтаявшее масло ложилось на хлеб. Удовольствие… Стижиан любил развалиться на всё сидение, прислониться лбом с холодному стеклу и спать. Спать до тех пор, пока кондукторша не начнет расталкивать заспанного монаха, тихо приговаривая "мы приехали, Во-Сен, мы приехали".
Стижиана знали все кондукторши поездов в лицо и по имени уже давно, знавали и многие машинисты, некоторые зачастую возили монаха бесплатно, хотя это было лишним. За окном стояла весна, во всей её сыро-грязной красе, влажность за окном была просто фантастическая, а Стижиан не мог уснуть. А как хотелось… Как хотелось!
– Доброе утро. – С улыбкой на лице произнесла молоденькая девушка в рабочей форме кондуктора: серый пиджак и того же цвета свободное платье под ним. – Прошу, оплатите проезд. – Она ещё шире улыбнулась, в основном радуясь тому, что ей хватило духу подойти к такому благородному человеку, это монах мог прочесть в её глазах, и каждый раз, видя благоговение в лицах людей, ему стоило немалых сил держать себя в руках и не рассказывать о том, как благородные монахи дегустируют вино перед весенней выставкой.
Стижиан вытянул руку, чтобы сгрести расползшиеся по разным краям сидения монеты, собрал их в кучу и высыпал в протянутую девушкой руку. Та ссыпала их в маленькую черную сумочку, висящую на уровне пояса, и её ноги согнулись в легком реверансе:
– Вы дочь Джунис, одной из здешних контролерш? – Спросил у неё монах, прежде чем понял, что это он зря: девушка засмущалась и вся залилась краской.
– Как вы догадались? – Она становилась все розовее и розовее с каждой секундой, у неё быстро стучало сердце и тряслись руки. Слишком много чести, думал Стижиан.
– Прочел ваш ореол. – Пошутил монах, и опять понял, что зря – должно быть девушка знала, что четкие ореолы, которые смог бы прочитать монах, бывают лишь у одаренных людей, имеющих предрасположенности к любого вида магии. – Шучу, – поспешно поправил себя он, – надеюсь с ней все в порядке?
У девушки не перестали гореть щеки, но глаза погрустнели, кончики губ опустились вниз. Она попыталась улыбнуться, но печаль не давала этого сделать:
– Маменька болеет, у неё уже третий день подряд жар, с ней сестрица сидит…
– Вы же в Монтэре живете, почему не обратились в монастырь? – удивился Стижиан, ведь нередко в город высылали с десяток монахов, которые более-менее дружат с заклинаниями исцеления, и те ходили по городу, излечивая людей.
– Маменька отказывается, думает нельзя из-за такой мелочи беспокоить слуг Богини… – Молодая кондукторша приложила руку к губам и глаза её налились слезами.
– Так, барышня, вы только не плачьте. – Стижиан засунул руку во внутренний карман плаща и вынул оттуда старый маленький блокнот с пожелтевшими страницами. – Сегодня же, после семи утра отправляйтесь в монастырь и от моего имени обратитесь к мастеру Тео Ветру. Не надо бояться гнева Богини и всё такое. Он поможет вам.
Стижиан нацарапал тонким карандашом свое имя и имя отца на листе блокнота, вырвал его и вручил девушке. Она посмотрела на этот клок бумаги с таким видом, будто бы монах дал ей один из осколков Северной звезды. Девушка, напрочь забыла о нормах поведения: она все же расплакалась и бросилась ему на шею, затем показала как красиво умеет делать реверанс, спрятала клочок бумаги где-то в зоне бюстгальтера и пошла дальше собирать оплату за проезд. Стижиан, натянуло улыбаясь, провожал девушку взглядом.
Три часа дороги тянулись целую вечность: за окном ещё царила ночная тьма, она постепенно рассеялась часам к семи, так что пейзажем за окном полюбоваться не удалось, да и нечему там уже было любоваться – Стижиан знал каждый куст и каждое дерево, растущее вдоль этой Монтэро-Ормартской железной дороги.
Находясь в полузабытьи, Стижиан в половине восьмого доехал до Ормарты. С магами, точнее с учениками магистров, Стижиан должен был встретиться у Склепа в девять утра, а это значило, не без ехидства думал монах, что они уже скорее всего завернулись в свои шелковые одеяние и пешочком топают на место встречи – путь незнакомый, неблизкий и пугающий слабонервных, да и утро не было не из теплых.
Стижиан усмехнулся и, взяв посох в руки, отправился в свою любимую и обожаемую таверну "У Трёх Королей". Никто не знает, как связано это название с тем обилием вкусностей, которые там подают. Таверна была более, чем приличная, и, несмотря на то, что там продавался немалый ассортимент спиртного разной цены и качества, дебоши здесь устраивались редко. Стижиан же приходил сюда ради мясных блюд.
Таверна располагалась в нескольких шагах от перрона. Это было двухэтажное здание из темной древесины, с большими широкими окнами, на которых висели бархатные занавески. Здесь работали пара привлекательных официанток, за которыми охотились почти все завсегдатаи, родившиеся мужчинами, и группа музыкантов, выступающих почти каждый день. Стижиана тут знали и принимали примерно следующими словами:
