Подранок Он жил, как все, Законом стаи: Бездумно шел за вожаком, То к тучам весело взмывая С гусиным звонким косяком, То из-за туч, Крыла смыкая, Скользил за дальний косогор… Гуляла, Пела в небе стая, И в сердце ликовал простор! Ему бы петь и мчать бездумно, Как прежде, Вторить вожаку, Когда бы там, внизу, не гумна И не ударил гром в строку! Взметнулась стая, Строй нарушив, Сомкнула поредевший ряд… Предзимье люто веет в душу, И раны под крылом Горят. Его болото приютило, Озера грели Как могли. Но не вернулась крыльям сила, Что отрывает от земли. Подстерегают птицу страхи За каждой кочкой и кустом. И елка, В старенькой рубахе, Склонилась маковкой-крестом.
Я иду Не пойму я: Поле или море? Счастье впереди, Глухое ль горе? Но иду… А мне сейчас бы — в сани Под тулуп овчинный! Гикнуть: «Н-о-о!» И в родную хату, К тетке Мане… Не видались мы Давным-давно! Только теток на пути — Не часто. И скрипят, Скрипят мои шаги По разливу мартовского наста. По волнам-сугробинам Глазасто Катятся зеленые круги. Даже солнце смотрит Неулыбкой, Стынет Незнакомою звездой. Синь Нависла ледяною глыбой, Ждет, Чтобы обрушиться бедой. Не пойму я: Поле или море? Счастье впереди, Глухое ль горе? Но иду! Отголосок ноября С годами Мыслится и любится Иначе: Не властна тьма, Не ослепляет свет. И горькие былого неудачи Становятся лишь суетой сует. Награды нет, И нету круглой даты. Но и черта ведь Не подведена. И луч последний Тихого заката Звенит и греет сердце, как струна. Сгущаются лиловые потемки, Но где-то зреет новая заря! И первый лед, Задумчивый и ломкий, Пока лишь — Отголосок ноября. Далекая страна Валентине и Николаю Буйловым В далекую страну, Как в старину, Назад на тридцать Или триста лет Уводит незаметный след. В полузабытой той стране Идет мальчишка по стерне, Идет, по колкой, Босиком, К отцу на пашню с узелком. А в поле В очи сорванца — Улыбка добрая отца, На пашне шумные скворцы И скирды — Скирды-близнецы. В мальчишке том И в той стране Я узнаю себя И Русь. Я К темной, выцветшей стерне Всем сердцем снова прикоснусь! Как в годы давние, Меня Отец посадит на коня: И вновь придвинутся леса! И что мне колкая стерня, И августовская роса! А мой отец смеется мне, Придержит, Если что не так. Смеется солнце в вышине, Не отставая ни на шаг. Горят в отавах клеверов Огни цветов, как светляки. Деревня В двадцать шесть дворов Полощет вербы у реки. Навстречу нам выходит мать, Ласкает доброго коня… Вот так же Будут ли встречать Еще когда-нибудь меня?! О край родной, Весенний гром! Неужто там не ждут меня!.. Кипрей дымится над бугром, Собой полнеба заслоня. Но я не верю Ни бугру, Ни почерневшему кресту, Я сам на ветреном юру Веселой вишней прорасту! «Под полою у красавицы зари…» Под полою у красавицы зари Отбивают косы косари: Звонкие литовки, будто тетива, Каждая по-своему поет. Замирая, Слушает трава, Тянется, На цыпочки встает. Молоточки клювами стучат И с ресниц у девонек-девчат Склевывают звонко — чок, чок, чок! — Золотинки — ласковые сны. Месяц, Раскаленный пятачок, Стынет на ладони у сосны. Дробным цокотом Молчунья-тишина Поразбужена, Зарей подпалена. По округе гул моторный Вкривь и вкось Перестуком крепко-накрепко прошит. Спозаранку дело каждому нашлось, Только, чур, Коль веселиться — от души! Видишь — Зоренька откинула полу!.. Пригласила нас хозяюшка к столу, На заречные луга с духмян-травой Всей деревнею на праздник даровой. |
