— Ты льстец, Шенегэн.

Он лишь улыбнулся, видимо решив, что лучше промолчать, и двинулся к двери.

— Тебе нужно куда-нибудь заехать по пути домой? Может быть, ты хочешь поужинать?

Она встала и последовала за ним.

— Ты голоден?

— Нет, я подумал, что, возможно, ты голодна.

— Я поела перед поездкой к Кевину.

По дороге домой мысли Габриеллы вновь обратились к женщинам, которых Джо мог приводить к себе домой. Ее интересовало, как они выглядели и похожи ли они на Нэнси. Она готова была поспорить, что они именно таковы.

Джо, как и она, похоже, был занят своими мыслями, и они не разговаривали до тех пор, пока в трех кварталах от своего дома Габриелла не попыталась завести разговор.

— Кевин устроил интересную вечеринку.

Джо издал похожий на ворчание звук и буркнул:

— Кевин всего лишь инструмент.

Габриелла умолкла, и небольшой остаток пути они проделали в тишине. Джо не произнес ни слова, пока они шли по ведущей к дому дорожке, и тогда, когда брал у нее из рук ключи. Розовый свет, горевший над дверью, смягчал его суровый профиль, играл бликами на завитках волос над ушами, когда он немного наклонился и открыл дверь. Затем Джо выпрямился и пошевелил плечом, словно оно болело.

— Ты повредил плечо, помогая мне сегодня? — спросила Габриелла.

— Я растянул мышцы, передвигая полки у тебя в магазине, но жить буду.

Он выпрямился, и она посмотрела на него, взглянула в его усталые темные глаза, посмотрела на появившуюся щетину и морщины на лбу.

— Я могу сделать тебе массаж, — предложила Габриелла, не успев подумать, чем ей может грозить подобное предложение.

— А ты умеешь?

— Конечно. — Образ Джо, завернутого в полотенце, мелькнул в ее сознании, и у нее ёкнуло сердце. — Я почти профессиональная массажистка.

— Такая же, как и вегетарианка?

— Ты насмехаешься надо мной?

Габриелла посещала курсы массажа и, хотя не имела диплома, считала себя неплохой массажисткой.

Тихий смех Джо прозвучал в ночной тиши, и звук этот окутал Габриеллу, заставив ощутить, что рядом с ней мужчина.

— Конечно, — признался он без тени смущения.

По крайней мере, он честен.

— Спорю, что через двадцать минут ты почувствуешь себя лучше.

— На что спорим?

— На пять долларов.

— На пять долларов? Пусть будет десять, и я готов.

Джо взглянул на маленькое полотенце, которое дала ему Габриелла, и бросил его на диван. Он предпочел остаться в боксерских трусах. Джо не любил, чтобы нижнее белье мешало свободно дышать, и не собирался подвергать себя риску превратить это крошечное полотенце в подобие индейского вигвама, если вдруг его член проявит себя в полной красе от прикосновений рук Габриеллы во время массажа.

Черт побери, ему не следовало бы даже стоять посреди гостиной в доме Габриеллы! Ему следовало поехать домой и хорошенько выспаться. Завтра в восемь утра ему предстоит докладывать об украденных предметах антиквариата, виденных им в доме Кевина. Ему надо отдохнуть и иметь ясную голову, чтобы составить обоснование для получения ордера на обыск. Обоснование должно быть четким, кратким и настолько убедительным, чтобы комар носа не подточил. Если оно не будет таким, Джо рискует упустить что-нибудь во время обыска, что потом может всплыть на процессе. Сегодня вечером ему предстоит сделать и еще кое-что. Ему надо отнести белье в прачечную, позвонить Энн Камерон и предупредить ее, что не сможет выпить с ней кофе завтра утром. Она милая женщина, и обязательно следует позвонить и извиниться, что их свидание отменяется.

А вместо этого он стоит в квартире Габриеллы и наблюдает, как она наливает масло в фарфоровую миску и зажигает свечи на камине и на разных стеклянных столиках, словно готовится к обряду жертвоприношения. Вместо того чтобы уйти, он стоит и смотрит, как ее юбка ползет вверх по гладкой коже ее ног и останавливается неподалеку от того места, взгляд на которое рождает у него буйные фантазии.

Габриелла выключила свет, затем щелкнула выключателем рядом с камином, и оранжевое пламя, метнувшись из газовых горелок, начало лизать искусственные поленья. Он наблюдал, как она перевязывает лентой свои длинные кудрявые волосы, и спрашивал себя, сказать ли ей, что виденные ими в спальне Кевина шахматы из слоновой кости украдены в прошлом месяце из дома одного банкира.

С того момента, как увидел ее стоящей на узком карнизе веранды дома Кевина, Джо постоянно размышлял о том, чтобы сказать ей правду. Он думал об этом по дороге домой, пока говорил по телефону с шефом Уокером и после того, как повесил трубку. Он думал об этом, когда стоял перед дверью Габриеллы с ключом в руке и смотрел в ее доверчивые голубые глаза. Он думал об этом даже тогда, когда соглашался на массаж, что, как он понимал, само по себе вовсе не было удачной идеей.

Шеф Уокер не хотел, чтобы Габриеллу посвящали во что-либо, но Джо полагал, что она заслуживает того, чтобы знать правду о Кевине и о его полках, заставленных множеством предметов антиквариата, числящихся в памяти полицейских компьютеров украденными.

Всего час назад Джо еще был бы полностью согласен с Уокером. Но это было до того, как Габриелла страховала его у двери гостиной Кевина, пока он производил обыск. До того, как он взглянул ей в глаза и попросил довериться ему. До того, как она вместе с ним покинула дом Кевина через веранду. Еще час назад Джо не был полностью уверен в ее невиновности, да и это его мало трогало. Проявление заботы о ком-то не являлось его работой. И сейчас не является.

— Пожалуй, я принесу массажный стол, чтобы тебе было удобнее.

— Я хочу сидеть на стуле. Один из стоящих здесь в столовой вполне подойдет. — Жесткий, неудобный стул, который не позволит ему полностью расслабиться и забыть о том, что Габриелла его осведомительница, а вовсе не женщина, которую он хотел бы узнать поближе.

— Ты уверен?

— О да.

Когда Джо увидел, как она вне себя от ужаса цепляется за карниз, что-то дрогнуло в нем и его отношение к Габриелле изменилось. Видя, как она висит над его головой, а ее белые трусики полностью открыты его взору, он ощутил, как что-то ёкнуло у него внутри. Глядя на нее, Джо понимал, что ему не так-то легко удастся поймать ее, если она сорвется, хотя и знал, что ни за что на свете не позволит ей упасть. И в тот момент Габриелла Бридлав стала для него кем-то большим, чем просто осведомительница с прекрасной фигурой: она стала для него человеком, о чьей безопасности он должен заботиться.

Джо почувствовал и кое-что еще. Держа ее в объятиях и целуя в шею, он ощущал резкую тяжесть в груди даже после того, как опасность миновала. Возможно, это был запоздалый страх или реакция на стресс. Да, возможно, но, что бы это ни было, Джо не собирался углубляться в анализ. Вместо этого он предпочел сосредоточить свое внимание на Габриелле, которая приволокла деревянный стул и поставила перед камином.

И пусть Джо считал, что она заслуживает знать правду о Кевине, он не мог сказать Габриелле ничего, ибо все ее секреты можно прочитать в ее глазах. Она не умела лгать без того, чтобы не выглядеть так, словно молния вот-вот поразит ее за ложь. Он не мог ей сказать ничего, и задерживаться здесь ему не следовало.

Джо принялся обдумывать разумность такого шага, как данное Габриелле разрешение гладить его руками. Однако Габриелла не дала ему времени на размышление.

— Снимай рубашку, Джо, — сказала она, и голос ее обволакивал его не хуже того масла, которое она подогревала на маленькой горелке.

Джо решил, что пока уходить не стоит. Ему тридцать пять лет, и он умеет себя контролировать. Это просто массаж. Не секс. После ранения он регулярно получал массаж как часть лечения. Конечно, той его массажистке было за пятьдесят, и внешностью она не напоминала Габриеллу Бридлав.

Да, он может остаться. Пока он помнит, что Габриелла его осведомительница, заигрывание с ней может нарушить все его планы. А допустить этого нельзя. Ни за что, черт побери.