- Тебе не надоело быть все время на содержании мужчин?

- Кто сказал, что я на содержании? Я столько же и отдаю, сколько получаю. К тому же, разве это не естественно для того, кого в раннем детстве отверг собственный отец, подыскивать себе другого, предпочтительно солидного папочку и играть с ним, пока он тоже не отвергнет тебя?

- Тебе никогда не хотелось остановиться на ком-нибудь одном?

- Уже нет, - я сделала паузу, стараясь, чтобы голос слегка задрожал. - Нет, с тех пор, как Тод погиб в начале этого года.

- Гасси рассказала мне. Я очень сожалею.

Над нами порхала желтая бабочка.

- Вот так и я, - сказала я, показав на нее, - вечно порхаю по жизни.

- Так что, ты действительно гонишься за жизненными благами, - горько произнес Джереми, - переходя от одного плейбоя к другому, роняешь себя, только для того, чтобы эти блага сохранить.

- Ты говоришь словами Гарэта, - сказала я сквозь зубы. - Это и не смешно, и не соответствует действительности.

- Возможно. Сейчас ты имеешь столько норковых шуб и золотых браслетов, сколько хочешь. А что будет, когда твоя красота поубавится, а с ней и интерес мужчин к тебе? Ты знаешь, как заканчивают такие женщины, как ты, если вовремя не остановятся? Чтобы избежать одиночества, они делаются все уступчивей и уступчивей, пока не превращаются в старых ведьм, над которыми все потешаются.

- Почему ты мне все это говоришь? - раздраженно спросила я.

- Это совершенно естественно, - сказал он тихо, - потому что, как бы я не пытался, я никогда не смогу дать тебе все это.

- Гарэт может, - сказала я.

- Между вами было что-нибудь прошлой ночью? - резко спросил он.

- Мне странно, что ты задаешь этот вопрос, зная репутацию Гарэта и считая меня такой пропащей.

- Было? - спросил он, схватив меня за запястье.

- Перестань, мне больно.

- Ты спала с Гарэтом или нет?

- Нет, но вовсе не из-за тебя. Ты не обращал на меня никакого внимания, когда мы приехали, отводил глаза, когда я на тебя смотрела. Если что-то и толкало меня в объятия Гарэта, так именно это.

Джереми закрыл лицо руками.

- Я знаю, знаю. Я в полном смятении. Через месяц я женюсь, а я чувствую себя так, как будто мне предстоит лечь в больницу на серьезную операцию.

- Это твоя проблема. Не правда ли? - сказала я, застегивая купальник и поднимаясь на ноги. - Пойду попью воды.

Я нашла Гасси на кухне. Она уплетала печенье и переговаривалась с Гарэтом, который стоял за штурвалом.

- Гасси и я только что говорили о том, что не можем дождаться, когда попробуем что-нибудь из твоих знаменитых блюд, - сказал Гарэт зловредно.

- Там в холодильнике цыпленок, - добавила Гасси. - Мне бы хотелось, чтобы ты приготовила то блюдо, которым угощала нас с Джереми.

- Это очень сложный рецепт, - быстро ответила я, - для которого требуется много такого, чего я уверена, здесь нет.

- А мы можем купить, - сказала Гасси. - Гарэт и я очень хотим компота и собираемся на следующем шлюзе зайти в местный магазин. Можем купить тебе все, что нужно.

Надеюсь, что по моему лицу было не очень видно, как я испугалась. Пока Гарэт и Гасси ходили в магазин, я ополоснулась, тщательно смыв с себя масло для загара. Когда я вошла на кухню, чтобы налить себе еще стакан воды, я вдруг почувствовала, как что-то мохнатое побежало по моей ноге. Я вскрикнула. Вбежал Джереми.

- Что случилось?

- Смотри! - закричала я.

Огромный паук побежал по полу и скрылся под мойкой.

- Это всего-навсего паук, - сказал он. - Они не кусаются.

- Я их ужасно боюсь, - всхлипнула я.

Он шагнул ко мне и неожиданно обнял. Когда его губы коснулись моих, нас обоих охватила дрожь. Тепло, головокружение и сладость этого поцелуя длились долго-долго. Он погрузил свое лицо в мои волосы.

- Боже мой, Октавия, ты сводишь меня с ума. Ну что мне делать?

- В данный момент ничего другого. Хочу, чтобы ты целовал меня, - прошептала я, беря его лицо в свои ладони.

Глава седьмая

Уже садилось багровое солнце, и стала темнеть розовая вода, когда мы причалили на ночь к берегу, поросшему таволгой. Воздух дрожал от неумолчного щебетания птиц. Водяные крысы и совы готовились к ночной охоте. Мне удалось отвертеться от кухни, сказав, что приготовление цыпленка займет слишком много времени.

Я надела светло-серое полупрозрачное платье-мини. Мне не надо было смотреться в треснутое зеркало, чтобы убедиться, что я отлично выгляжу. Гасси в своем белом выглядела ужасно. Она была пунцовой от загара.

“Она похожа на огромного красного омара, - усмехнувшись, подумала я. - Осталось только добавить немного майонеза”.

Гарэт протянул мне купленный ими компот, в котором плавали кусочки яблока, апельсина и чего-то еще.

- И это весь ужин? - холодно спросила я.

- Совершенно дивно, - сказала Гасси, - попробуй!

Я сделала глоток и, скривившись, повернулась к Гарэту.

- На вкус совершенно, как микстура от кашля, - сказала я.

Джереми сидел за столом и лущил здоровенные бобовые стручки. Загорелый, в белой рубашке, он выглядел фантастично. Я незаметно слегка опустила молнию на платье, но, перехватив взгляд Гарэта, сделала вид, что мне очень жарко.

- Джереми, дорогой, - нежно проворковала Гасси. - Ты кладешь все стручки в кастрюлю, а бобы в мусорное ведро. Что-то ты сегодня рассеянный.

- Его мысли заняты другим, - заметил Гарэт.

- Все это проклятая рецензия, которую я должен написать для “Стейтсмена”, - сказал Джереми. Я должен сдать ее во вторник, а не могу заставить себя читать дальше первой главы.

- Так и напиши, - сказал Гарэт.

- Не могу. Автор - жена редактора.

- Какое роскошное платье, - проговорила Гасси, с завистью глядя на меня. - Мне бы хотелось, чтобы у меня было тоже что-нибудь сексуально-привлекательное.

- Вот у тебя и есть Джереми, - сказала я, глядя на него.

- Именно, и каждый из нас должен помнить об этом, - вмешался Гарэт.

- С этими крупными стручками одно надувательство, - проворчала Гасси, раскрывая ногтем последний стручок. - Всегда они обещают больше, чем могут дать.

- Как кое-кто еще, кого бы я мог назвать, - пробормотал Гарэт, наполняя мой стакан.

С кухни донесся запах мяты.

- Я умираю от голода, - произнесла Гасси.

На ужин Гарэт наварил креветок с чесноком и петрушкой, мы ели их с бобами и молодой картошкой.

- Наш новый дом с небольшим садиком, - проговорила Гасси с набитым ртом. - Ты только подумай, Джереми, дорогой, мы сможем выращивать свои собственные овощи. Ты просто волшебник, Гарэт! Нашел нам такой дом.

- Никакой я не волшебник, - ответил Гарэт, подцепив вилкой из блюда крупную картофелину и отправляя ее целиком в рот.

- Отличные креветки, - сказал Джереми, - возьми еще, Октавия.

- Нет, спасибо, - ответила я. - Я очень удивлена, что Гарэт умеет готовить. С его шахтерским воспитанием, мне казалось, он должен презирать мужчин, появляющихся на кухне.

Воцарилась неловкая пауза.

- Мой отец проводил все свое время на кухне, когда был дома, - ответил Гарэт. - Это была единственная комната в доме.

- Забавно, - сказала я, скривив губы. - Вы что, спали все в одной постели?

- Мне нравился твой отец, - поспешно вставил Джереми.

- Вот и моей матери тоже, - ответил Гарэт. - Шахтеры - настоящие мужчины, а это нравится женщинам.

Гасси почувствовала, что с моих губ вот-вот сорвется что-то ужасное.

- Как поживает твой очаровательный брат? - спросила она. - Я помню, как он заходил за тобой в школу. Когда он наблюдал за нашей игрой в лакросс, никто не мог забить ни одного гола, потому что все глазели на него.

- Он занимается семейным бизнесом, что ему совершенно ненавистно. Поскольку он руководит экспортными операциями, то вынужден проводить все свое время в постоянном общении с торговыми представителями фирм.

- А кто его жена? - спросила Гасси.