– Они в данный момент вообще ничего не делают.

– Вероятно, потому, что сделать ничего нельзя.

– Я отказываюсь в это верить.

Пейн развел руками:

– Это можно понять. Но не стану же я вас пичкать той же информацией, которую уже собрало Бюро!

– Конечно нет. Однако вы хотя бы способны выслушивать мои соображения. Можете... Кажется, я понял, зачем пришел сюда. Хочу нанять вас не для того, чтобы вы продолжили расследование.

Пейн выглядел заинтригованным.

– Вот как? А для чего же?

– Я хочу, чтобы вы научили меня тому, что умеете... чтобы я смог продолжать расследование самостоятельно.

– Мне нужен пистолет, – сказал я.

– Какой именно? – спросил бородатый продавец с длинными волосами, собранными в хвост.

– Самый мощный, и чтобы в нем было побольше пуль.

– Патронов, – поправил продавец.

– Простите?..

– Заряды называются не пулями, а патронами. Пуля – это та часть, которая во время выстрела вылетает из ствола и поражает цель.

– Прекрасно. Самый... э-э... многозарядный.

– Для стрельбы в цель или самообороны? Некоторые считают, что пистолет – самый надежный способ защиты от грабителей.

– Как насчет вот этого?

– Револьвер? Он шестизарядный. В этих, полуавтоматических, зарядов больше. Но вам еще надо решить, какого калибра: девять миллиметров или сорок пятого.

– Какой крупнее?

– Сорок пятый.

– Он мне и нужен.

– Вам следует знать, что самый большой калибр не всегда самый лучший. В сорок пятом семь патронов в магазине и один в патроннике. А вот в этом девятимиллиметровом десять в магазине и один в патроннике. Мощный калибр и восемь патронов против меньшего калибра, но с одиннадцатью выстрелами.

– Насколько меньшего?

– Вы про девятимиллиметровый? Ну, скажем так, свое дело он всегда сделает. На самом деле в обойме всего десять патронов потому, что в середине девяностых Конгресс издал закон, ограничивающий возможности огнестрельного оружия, которое продается населению. Но до принятия закона...

Продавец многозначительно умолк.

– Что?..

– В субботу в городе проводится выставка оружия. Я познакомлю вас с моим приятелем, который желает продать девятимиллиметровую "беретту" с обоймой на пятнадцать патронов и одним в патроннике. Она была изготовлена еще до принятия закона.

– Вот это вещь.

– Еще бы. Не сомневайтесь, ничего криминального в продаже такого оружия нет. Просто закон запрещает производить или импортировать обоймы, вмещающие более десяти патронов. Но поскольку приятель купил свой пистолет до принятия закона, он владеет им легально. Эта модель нечасто появляется на рынке, поэтому, думаю, вам придется переплатить.

– Естественно.

– Вот только... – замялся продавец.

– Что "только"?

– Не обижайтесь. Очевидно, вы новичок в этом деле. Если не хотите прострелить себе ногу, придется подучиться.

В темноте за окном бушевала первая вьюга, но я не обращал на нее внимания, целиком погрузившись в Интернет и проверяя адреса, которые мне передал Пейн.

По его словам, на этих сайтах ФБР можно было найти полезную информацию об интересующих меня местах. Рядом с новым ноутбуком лежали словари – они должны были помочь мне найти слова, по значению близкие к понятию "спасение". Я не очень рассчитывал на успех. Трудно было себе представить, что кто-нибудь назовет свой город Искуплением, Успокоением, Милосердием, Заступничеством или, к примеру, Судом Божьим. Впрочем, как оказалось, в штате Юта имелась некая деревня под названием Суд Божий.

Справа от себя на стене я прикрепил большую карту Соединенных Штатов. Время от времени я поднимался и обозначал кнопкой с ярлыком очередное место, название которого перекликалось с религиозной тематикой. Через несколько часов кнопки покрывали всю карту, но это ничего не дало. На территории Монтаны ни одного подобного места не оказалось. Я начинал понимать, почему Гейдер не захотел проверять мою теорию.

Когда же я вдруг осознал, какое множество населенных пунктов названо по именам святых, то пришел в совершенное отчаяние. К кнопкам на карте добавлялись все новые и новые. Вскоре кнопки у меня кончились.

– Каким образом человек может присвоить себе чужое имя?

Пейн обдумывал мой вопрос, по щепотке бросая корм в аквариум. Когда он уселся за стол, стул жалобно скрипнул.

– Прежде всего, если вы решились на подобное дело, необходимо выбрать город, в котором вы никогда не бывали.

– Почему?

– Там никто не знает вашего настоящего имени и не сможет уличить вас в присвоении имени чужого. Если вы выросли в Кливленде, то не должны выдавать себя за другого человека, родившегося в этом же городе. Иначе некто, усомнившийся в подлинности вашего нового имени, может поехать туда, показать фотографию и найти людей, знавших вас под настоящим именем.

Я кивнул.

– Поэтому вы едете в другую часть страны. Но избегайте небольших населенных пунктов, где каждый знает каждого и может сразу сообщить следователю, жил ли в их городишке человек, похожий на вас. Выберите большой город: там все непостоянно и память у людей короче. Скажем, ваш выбор пал на Лос-Анджелес или Сиэтл. Отправляйтесь в тамошнюю публичную библиотеку и читайте газеты, выходившие в первые годы после вашего рождения. Надо искать сообщения о несчастных случаях – пожарах, автокатастрофах и так далее, – в которых погибли целые семьи. Эта деталь важна: вам не нужны те, кто может опровергнуть вашу легенду. Изучите некрологи. Вам понадобится этнически схожий ребенок мужского пола, который, останься он в живых, был бы примерно того же возраста, что и вы сейчас.

– И затем?..

– Скажем, вы решили присвоить себе имя погибшего, которого звали Роберт Киган. Из некролога вы, скорее всего, узнаете, где именно он родился. Потом пошлете туда запрос с просьбой выслать копию его свидетельства о рождении. Это обычное дело. Люди постоянно теряют подобные документы. Конторы, ведущие запись актов гражданского состояния, привыкли к таким запросам.

– Но... – Тут я нахмурился. – Если Роберта Кигана нет в живых, разве в его свидетельстве о рождении не будет отметки, которая сделает документ недействительным?

– Подобные отметки не делались в те дни, когда компьютеры еще не стали неотъемлемой частью жизни нашего общества, – ответил Пейн. – В год, когда вы появились на свет, информация еще не циркулировала столь эффективно. Власти вышлют вам копию о рождении Роберта Кигана, не раздумывая. Стоит немного выждать, чтобы дальнейшие запросы не привлекли внимания. Затем обратитесь в архив с просьбой выдать копию о смерти Роберта Кигана. Ранее я упомянул Лос-Анджелес и Сиэтл именно потому, что в штатах Калифорния и Вашингтон в свидетельства о смерти вписывают номера карточек социального обеспечения. Многие родители просят внести такой номер в свидетельство о рождении, когда мать с ребенком выписывают из больницы, поэтому, по всей вероятности, и у Кигана в свидетельстве номер будет значиться, хотя он и умер младенцем. С его свидетельством и номером карточки вы сможете получить водительские права, паспорт и любой другой документ, удостоверяющий вашу личность. Вы сумеете устроиться на работу, платить налоги, открыть счет в банке. Короче, вы запросто сможете жить под чужим именем. – Тут Пейн пристально посмотрел на меня. – Но мы ведь говорим не о вас.

– Нет, речь идет о моем брате. Если Лестер Дент мертв, то мог ли Пита присвоить его имя, действуя так, как вы говорите?

Пейн продолжал сверлить меня взглядом.

– Еще до того, как вашего брата впервые арестовали, сфотографировали, взяли отпечатки пальцев и зарегистрировали как Лестера Дента? Теоретически – да.

Я вздохнул с облегчением.

– Значит, я не сумасшедший. Пити и Дент могли быть одним и тем же лицом. И Пити мог жить под именем Дента.