Владимир Ильич встречает мать и сестру на пристани. “Я нашла его очень похудевшим и изменившимся,- отмечает Мария Александровна,- но он уверяет, что чувствует себя очень хорошо” [88].

Они едут на снятую неподалеку квартиру. Ее адрес известен из письма, присланного Лениным Кобецкому,- дом № 17 по Каптенсгатан у фрекен Берг. “Сняли 2 комнаты: одна, побольше, для меня и Мани,- сообщает дочери Анне Мария Александровна,- другая - для него, очень хорошенькие и чистые, не высоко подниматься. Снял он их на 12 дней” [89].

Ленин и здесь много работает. С утра он обычно в библиотеке штудирует литературу о кооперации. Делает выписки из работ по статистике сельского хозяйства Германии. Производит подсчет данных к своей статье “Капиталистический строй современного земледелия”. А после обеда посвящает все время матери, прогулкам по городу. “Гуляем эти дни очень много,- пишет Мария Александровна дочери Анне,- осматриваем город и окрестности: прелестные здесь скверы и парки, масса цветов, красивые фонтаны. Вчера сидели долго в одном парке, слушали музыку” [90].

Мать присматривается к сыну, которого не видела уже давно. Да, он, конечно, похудел, но выглядит бодрым.

В Стокгольме Ленин выступает с рефератами о Копенгагенском конгрессе. “Вчера,- сообщает мать Анне,- В. читал реферат, Маня пошла с ним, а я залегла раньше спать... Следующую субботу В. собирается опять читать реферат...” [91]

На сей раз Мария Александровна идет с сыном на собрание большевистской группы. Никогда еще не доводилось ей видеть и слышать его выступающим перед большой аудиторией. “Мне кажется,- наблюдая за матерью, приходит к заключению дочь,- что, слушая его, она вспоминала другую речь, которую ей пришлось слышать... Об этом говорило ее изменившееся лицо” [92].

Мать переносится мысленно в мартовский день 1887 года. В Петербурге, в судейском зале, без публики заседает особое присутствие сената. Судят ее сына Александра, вместе с другими участниками террористической группы готовившего убийство Александра III.

В мрачном полутемном зале произносит Александр Ульянов свое последнее слово:

- Я понял, что изменение общественного строя не только возможно, но даже неизбежно... Наша интеллигенция настолько слаба физически и не организована, что в настоящее время не может вступать в открытую борьбу и только в террористической форме может защищать свое право на мысль и на интеллектуальное участие в общественной жизни. Террор есть та форма борьбы, которая создана XIX столетием, есть та единственная форма защиты, к которой может прибегнуть меньшинство, сильное духовной силой и сознанием своей правоты... Среди русского народа всегда найдется десяток людей, которые настолько преданы своим идеям и настолько горячо чувствуют несчастье своей родины, что для них не составляет жертвы умереть за свое дело...

Почти четверть века прошло с тех пор, как слушала Мария Александровна в судейском зале своего старшего сына. Кажется, срок небольшой. А как много изменилось за это время. Другого сына слушает она сейчас. И говорит тот не о горсточке героев, готовых умереть за святое дело, не о терроре, а о партии, зовущей к свержению самодержавия, говорит об упорной борьбе миллионов, революционной борьбе пролетариата...

Быстро пролетают две недели, проведенные Лениным в Стокгольме с матерью и сестрой. “Когда мы уезжали,- вспоминает сестра Мария,- Владимир Ильич проводил нас до пристани - на пароход он не мог войти, так как этот пароход принадлежал русской компании, и Владимира Ильича могли там арестовать,- и я до сих пор помню выражение его лица, когда он, стоя там, смотрел на мать. Сколько боли было тогда в его лице! Точно он предчувствовал, что это было его последнее свидание с матерью” [93]. Ее не станет почти шесть лет спустя - в июле 1916 года.

[79] И. М. Майский. Воспоминания советского посла. Кн. I, с. 338.

[80] Там же, с. 344.

[81] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 47, с. 296-297.

[82] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 19, с. 310.

[83] Там же, с. 353.

[84] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 5, с. 245.

[85] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 55, с. 311.

[86] Там же, с. 311-312.

[87] Там же, с. 316.

[88] “Переписка семьи Ульяновых”, с. 232.

[89] Там же.

[90] Там же, с. 234.

[91] Там же.

[92] Д. А. Ершов. М. И. Ульянова (Очерк жизни и деятельности) Изд. 2. Саратов, 1965, с. 50.

[93] “Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине”, т. 1, с. 211.

В Париже ждет Ленина З. Кржижановская. Она приехала из России. Подробно рассказывает о положении в местных партийных организациях. И Владимир Ильич внимательно слушает. Потом забрасывает вопросами. Передает через нее поручения Центральному Комитету РСДРП.

Сразу же засаживается он за неотложные письма. В одном из них сообщает: “Мартову и Троцкому я хочу ответить...” [94]

И тот и другой выступили в “Нойе Цайт” - журнале германской социал-демократии. Грубо исказили они сущность большевизма. Оболгали русскую революцию. Не может Ленин оставить их статьи без ответа!

Владимир Ильич ходит по комнате, как обычно, обдумывая прежде то, что выльется вскоре из-под пера. Мысленно ведет бой и с Мартовым, и с Троцким. Обнажает то, что прикрыли оба в штутгартском журнале “марксистскими” словечками, “несдержанным” фразерством.

Троцкий. “Иллюзия” думать, будто меньшевизм и большевизм “пустили глубокие корни в глубинах пролетариата” [95].

Ленин. “Это - образчик тех звонких, но пустых фраз, на которые мастер наш Троцкий. Не в “глубинах пролетариата”, а в экономическом содержании русской революции лежат корни расхождения меньшевиков с большевиками. Игнорируя это содержание, Мартов и Троцкий лишили себя возможности понять исторический смысл внутрипартийной борьбы в России. Суть не в том, “глубоко” ли проникли теоретические формулировки разногласий в те или иные слои пролетариата, а в том, что экономические условия революции 1905 года поставили пролетариат в враждебные отношения к либеральной буржуазии - не только из-за вопроса об улучшении быта рабочих, но также из-за аграрного вопроса, из-за всех политических вопросов революции и т. д. Говорить о борьбе направлений в русской революции, раздавая ярлыки: “сектантство”, “некультурность” и т. п., и не говорить ни слова об основных экономических интересах пролетариата, либеральной буржуазии и демократического крестьянства - значит опускаться до уровня вульгарных журналистов” [96].

Мартов. “Во всей Западной Европе крестьянские массы считают годными к союзу (с пролетариатом) лишь по мере того, как они знакомятся с тяжелыми последствиями капиталистического переворота в земледелии; в России же нарисовали себе картину объединения численно слабого пролетариата с 100 миллионами крестьян, которые еще не испытали или почти не испытали “воспитательного” действия капитализма и потому не были еще в школе капиталистической буржуазии” [97].

Ленин. “Это не обмолвка у Мартова. Это - центральный пункт всех воззрений меньшевизма... Мартов подменил школу капитализма школой капиталистической буржуазии (в скобках будь сказано: другой буржуазии, кроме капиталистической, на свете не бывает). В чем состоит школа капитализма? В том, что он вырывает крестьян из деревенского идиотизма, встряхивает их и толкает на борьбу. В чем состоит школа “капиталистической буржуазии”?.. В том, что русская либеральная буржуазия в 1905-1907 годах систематически и неуклонно предавала крестьян, перекидывалась по сути дела на сторону помещиков и царизма против борющихся крестьян, ставила прямые помехи развитию крестьянской борьбы... Мартов защищает ((воспитание” крестьян (революционно боровшихся с дворянством) либералами (которые предавали крестьян дворянам)” [98].

То, что сейчас пишет Ленин, призвано раскрыть исторический смысл внутрипартийной борьбы в России, обнажить всю пошлость и гнусность, все “нелепости и извращения” [99] в печатных выступлениях противников большевизма. “Ведь это прямо скандал,- заявляет Ленин Юлиану Мархлевскому, работающему в германской социал-демократии,- что Мартов и Троцкий безнаказанно лгут и пишут пасквили под видом “научных” статеек!!” [100]