На партийную стипендию учится Сырмус у профессоров Анри Марто и Люсьена Капэ. “Работая с железной неутомимостью,- сообщит о нем в 1912 году в “Парижском вестнике” Луначарский,- Сырмус приобретает редкую технику и наконец чувствует в себе силы вновь начать свое дело с богатым репертуаром, находящимся в полной власти виртуоза. Первые концерты в Люцерне и Цюрихе вызвали восторги публики и критики” [75]. И с той поры имя Сырмуса, которого оценил, которому помог учиться Ленин, не сходит со страниц газет почти всех стран Европы.

Но вернемся на Мари-Роз, где живут Ульяновы. Покидая Женеву и перебираясь на берега Сены, Ленин надеялся, что в большом городе за ним будут меньше следить. А на самом деле он и здесь в поле зрения агентов царской охранки.

Еще осенью 1909 года от заграничной агентуры узнали в Петербурге о готовящемся Международном социалистическом конгрессе. И еще тогда уведомили из российской столицы всех начальников губернских жандармских управлений и охранных отделений, что “на помянутом съезде будет присутствовать в качестве делегата от Российской социал-демократической рабочей партии известный деятель последней Ленин...” [76]. А вскоре глава заграничной агентуры сообщил из Парижа в Петербург: “...на очередном собрании 2-й Парижской группы содействия РСДРП Ленин прочел доклад о последнем заседании Международного социалистического бюро... в коем он принимал участие в качестве представителя русской социал-демократии, коснувшись главным образом принципиальной стороны тех восьми вопросов, которые намечены бюро к обсуждению на предстоящем летом 1910 г. в Копенгагене Интернациональном социалистическом конгрессе” [77].

Международный конгресс II Интернационала открывался в воскресенье 28 августа. Но еще за три недели до этого Ленин пишет в Копенгаген М. Кобецкому, большевику, занимающемуся транспортировкой в Россию печатающейся за границей литературы: “Я бы хотел воспользоваться конгрессом в Копенгагене, чтобы поработать в Копенгагенской библиотеке” [78]. Он просит узнать, открыты ли в сентябре копенгагенские библиотеки, ибо ему необходимо познакомиться в них с материалами о сельском хозяйстве Дании. И сколько стоит, понедельно и помесячно, меблированная комната в Копенгагене? Может ли Кобецкий, не отрываясь от своих занятий, помочь ему ее найти?

[51] “Штрихи великого портрета”. М., изд-во “Правда”, 1957, с. 8.

[52] “Неделя”, 1964, № 4, с. 6.

[53] См. Э.Ш. Хазиахметов. Ленин и ссыльные большевики Сибири, с. 51.

[54] См. там же, с. 52.

[55] “Воспоминания о Владимире Ильиче Ленине”, т. 2, с. 84.

[56] Там же, с. 293-294.

[57] “Новое время”, 1960, № 12, с. 11.

[58] Там же.

[59] М. Горький. Литературные портреты, с. 19-20.

[60] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 47, с. 286.

[61] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 19, с. 54.

[62] Там же.

[63] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 55, с. 300.

[64] Там же.

[65] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 47, с. 225-226.

[66] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 55, с. 303.

[67] “О Владимире Ильиче Ленине. Воспоминания. 1900-1922 годы” с. 108-109.

[68] Там же, с. 109.

[69] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 17, с. 23.

[70] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 55, с. 438.

[71] Там же, с. 302.

[72] Ленинградский государственный исторический архив, ф. 14, оп. 25, ед. хр. 33, л. 119.

[73] “Советская музыка”, 1963, № 11, с. 49.

[74] Там же.

[75] “Парижский вестник” № 47, 23 ноября 1912 г.

[76] “Красный архив”, 1934, т. 1(62), с. 220.

[77] Там же, с. 221.

[78] В.И. Ленин, Полн. собр. соч., т. 47, с. 261.

Ленин приезжает из Парижа утром 26 августа. Он выходит из купе третьего класса. На нем недорогой темно-синий в узкую белую полоску летний костюм, панама с широкими полями.

Кобецкий снял ему крошечную комнатку в квартире рабочего на улице Вестерброгаде. Снял по дешевке, как просил Ленин, за 14 крон в месяц.

Комната с одним окном, на втором этаже. Обстановка более чем скромная. Владимира Ильича, впрочем, интересует только стол, за которым он мог бы работать.

- Очень хорошо,- говорит он, осмотревшись.

Конгресс, на который прибыл Ленин, открылся во “Дворце концертов”, украшенном социалистическими лозунгами, плакатами. В обширном зале - 900 делегатов из 23 стран, в том числе из России, свыше сотни представителей печати.

Звучит музыка: оркестр копенгагенской оперы играет приветственную кантату, слова которой написаны поэтом Мейером. Выступает датский рабочий хор из полутысячи певцов. А затем поднимается председатель Международного социалистического бюро Э. Вандервельде и громко провозглашает:

- Объявляю восьмой Международный социалистический конгресс открытым!..

В этот день Ленин видит на улицах датской столицы огромную демонстрацию. Видит рабочих, выстроившихся на Западном бульваре, недалеко от вокзала, красные знамена. На больших плакатах читает лозунги: “Да здравствует международный пролетариат!”, “Да здравствует международное братство трудящихся в борьбе против капитализма!” А затем под звуки пятнадцати больших оркестров гигантская демонстрация приходит в движение. Вот как описывает ее очевидец: “Лес красных знамен. Красные гвоздики в петлицах у мужчин, красные бутоньерки у женщин на груди.

Тысячи молодых девушек в красных шапочках... Больше часа дробный топот рабочих батальонов оглашает улицы Копенгагена, и наконец весь кортеж вступает в большой пригородный парк Зондермаркен. Здесь демонстрантов уже ожидает громадная толпа. Все смешивается и сливается в исполинское море голов. Народу не меньше ста тысяч...” [79]

Деловая работа конгресса начинается на следующий день. Но сосредоточивается она не на пленарных заседаниях, а в комиссиях. Здесь развертывается борьба мнений. Здесь определяется характер принимаемых решений.

“Я заметил,- пишет И. Майский, присутствовавший на конгрессе от русской прессы,- что все более активные люди среди делегатов, все те, кто хотел оказать действительное влияние на решения конгресса, а не только блеснуть красноречием перед международной аудиторией,- все такие люди шли в комиссии, выбирая для себя ту комиссию или те комиссии, которые они считали особенно важными” [80].

Вместе с Луначарским, выступающим под именем Воинова, Ленин представляет Россию в кооперативной комиссии. Ведь вопрос о кооперации - один из существеннейших в борьбе за укрепление сил международного пролетариата. Оппортунисты между тем выдвинули тезис “нейтральности” кооперативов. Тезис ошибочный, вредный.

Нелегко Ленину отстаивать здесь собственную позицию, ибо трудное положение на конгрессе у русских социал-демократов. Трудное главным образом потому, что в России только что подавили революцию, что тысячи революционеров там казнены, сосланы на каторгу, брошены в тюрьмы, что партия ушла в подполье, а обессилевшие профсоюзы находятся на полулегальном положении.

А тут еще удар, нанесенный в спину. В центральном органе германской социал-демократии - газете “Форвертс” 28 августа, в день открытия конгресса, появляется статья о положении дел в РСДРП. Она носит подзаголовок: “От нашего русского корреспондента”. И хотя статья анонимна, Ленин сразу же определяет: автор - Троцкий.

Ленин и Плеханов, еще до конгресса объединившие свои усилия в борьбе против ликвидаторов, а также представитель Социал-демократии Королевства Польского и Литвы А. Барский пишут гневное письмо. Оно адресовано правлению социал-демократической партии Германии: “В разгар работы Международного конгресса, на котором все охвачены стремлением сохранять социалистическое единство, со всею осторожностью обсуждать внутренние споры партий в отдельных странах, по возможности избегать вмешательства в эти споры, пропагандировать силу, величие и моральный престиж социал-демократии во всех странах, в это самое время в Центральном органе Германской партии вдруг появляется без какого-либо повода, без всякой видимой надобности статья с невероятными нападками на русскую социал-демократию” [81].