- Так неужто полоры бьют велесов на их же землях, и те не в силах прогнать прочь дружину полорского князя, которую в прошлые годы мы не раз одолевали своими мечами и копьями?! – воскликнул Ведимир, когда Лякорич закончил излагать известные ему сведения.
- Трудно собрать войско под единый стяг в зимние холода, когда в краю нет князя. Сельчане и горожане уже избавились от гнета полоров. Нынче их солдаты занимают лишь стольный град, стены которого высоки, а ворота отпираются лишь для купцов по особому распоряжению Ульча. Князь утверждает, что его права на возглавление Дерявы законны, и никто не в силах оспорить это право. Но, наконец, явился настоящий наследник власти в землях велесов. Только не знаю, решишься ли ты, Ведимир, заявить о своих правах. Велесы окончательно разъединены, и страх, что за твердое сопротивление полорам в их селения вновь пожалуют тинголы, которые теперь не будут столь милосердны и безразличны к их домам, как в прошедшую осень, еще очень велик.
- Не бывать такого, чтобы велесы страшились далекого врага! Я не оставлю полоров в сердце своих владений! Они ответят своими жизнями за гибель моего отца и матери.
- Но вряд ли вы загубите так много жизней и прольете крови неприятеля, если отправитесь к Деряве только впятером, - рассудительно произнес Лякорич. Ни радости, ни печали не было слышно в голосе старого князя, лишь назидательные интонации опытного воина.
- Знаю, великий князь, - немедленно ответствовал Ведимир. – Так прошу у тебя верных дружинников. Никогда не отказывали кривличи в помощи своим южным соседям велесам!
- Время посевов наступает, не смогу я оторвать своих мужиков от полей. Но отправлю тебе в подмогу сотню проверенных воинов. К тому же в Зуеве, у общих границ наших земель, встретишься с княжичем Гайаром, твоим двоюродным братом. Он сумел не пропустить полоров далее на север и отбросил их обратно к Деряве, но саму столицу не взять числом воинов, что собрал княжич после поражения от Атубатана. А за зиму многие разошлись по своим домам. Посоветуйся с братом как вернуть велесам главный город. Может решитесь возвратить утраченную дружбу с дризами… Ведь столицу не взять долгой осадой, надежны её крепостные укрепления, да и казематы наполнены припасами еще со времен твоего отца. А за это время обязательно придут на помощь своим прихлебателям злобные тинголы, так что и вам понадобятся новые силы и войска союзников.
- Но можно ведь ударить так сильно, что после первого раза полоры не успеют обнажить оружие и признают возвращение княжича Ведимира, - громко произнес Ланс, чем обратил на себя хмурый взор кривлича. Князь внимательно оглядывал темноволосого незнакомца, которого до сих пор не признал из окружения Ведимира, должного вскоре породниться с его семьей.
- Если хотите разбиться о закрытые ворота Дерявы, то попробуйте, - угрюмо ответил Лякорич. – Только простись сперва с моей внучкой, Ведимир, хотя она уже и не чаяла вновь тебя увидеть. Если ты намерен воспользоваться советом своего… друга… то боюсь, что ей придется вновь оплакивать тебя, только уже слезы прольются не в постель, а на твое остывшее тело.
Никто не переубеждал князя кривличей. Прежде громких слов следовало явить доблестные дела. В этих краях вряд ли кто-то слышал о великом государе морийском Ортензии, который брал некоторые города в одиночестве, хотя войска его всегда были за спиной своего вождя. Ныне граф де Терро обладал способностями, которыми возможно было изменить жизнь многих людей, и знание чародейства все явственнее всплывало в его голове. Он уже использовал колдовство, о котором вероятно даже не имели представление северные колдуны, но сам Ланс пока еще терялся во мгле своего прошлого, в котором эти навыки приобрел. Да и настоящее затянула пелена безнадежности и отчаяния от осознания того, что он никогда не увидит свою мать, что он не успел откликнуться на призыв Лиссы.
Снега таяли, широкие дороги затопили журчащие ручьи и грязные лужи. На телеге было не проехать, лишь лошади под ударами плетей все-таки пробирались вперед по слякоти и жиже, что намешивалась под ногами и копытами. Ведимир задержался в Кичени на пару дней. Он выступил на юг в родные края, едва была собрана дружина, и на добрых скакунах воины помчались вершить возмездие за разгром униатских поселений. Семь рассветов всадники встретили в пути, покуда не добрались до первых дремучих лесов, еще не покрывшихся листвой, которые тянулись нескончаемым покрывалом на восток в земли дризов. Здесь на окраине кривлических уделов возвышались первые города велесов. В Зуеве их уже ожидал Гайар.
- Полоры как лисы забрались в свои норы, закрылись за высокими стольными стенами и не суют более носа в дальние земли. Но сколько домов они уже разграбили, угнали весь скот, перерезали птицу, увели зерно! В Деряве более нет высокого слова князя, ибо Ульч не глаголет для всех едино, а лишь защищает своих людей. Мастеровых не выпускают прочь, заставляя работать днем и ночью на князя и его головорезов. Ульч всю зиму отправлял собственных дружинников на вылазки из города, и они обшарили все окрестные леса, где схоронились многие горожане – поганые полоры не пощадили ни голодных детей, ни их матерей, оставшихся вдовами после сражения с атаном Атубом, - делился горестными вестями со своим родичем княжич Гайар. – Многие воины покинули прежние дружины, бывшие в подчинении бояр князя Ведимира, предавших город тинголам, но остались и те, кто отныне служит новому князю, ибо вершит свою волю он от имени Сигиря, младшего княжича велесов, право на власть которого никто не был в силах оспорить. Но ты вернулся, Ведимир, и я передаю тебе свой меч, а также оружие всех тех, кто готов был подняться на мой зов. Мы последуем за тобой, как и подобает дружине идти за своим князем.
- Да помогут гралы нам в этом походе, брат мой Гайар. Но да не только духи будут свидетелями нашей победы, подобно орлу налетим мы на спящий птичник. Поверь, не выдержит Дерява, - уверенно заглядывал в будущее Ведимир, - поведу я войска на свой родной дом, но не для того, чтобы сжечь его, а чтобы воздать заслуженные почести в любимом городе велесов тем, кто погиб за него. И чтобы усадить по обе стороны от себя на высоком престоле обоих братьев, что будут подле меня в эти дни, - княжич решительным взором оглядел сперва Гайара, более юного, но столь же храброго, как все велеские князья, а потом обратил взгляд на Ланса. Лишь верные спутники Ведимира ведали, кем князю приходился чужестранец из далеких земель, что не походил видом на униатов. Разве что за сирига можно было принять колдуна по черным волосам, высокому росту и темным глазам. Они знали, что граф де Терро с заморского острова Алмааг являлся непростым человеком, был одарен силами самих гралов, ибо по-другому не понимали, как объяснить его невероятные деяния. Другим униатам княжич Ведимир представлял брата по матери как опытного воина и мудрого советника, и действительно даже в родных землях Веди прислушивался к словам графа и с благодарностью принял его план по завоеванию Дерявы. Его разработал колдун, и только он мог воплотить его в жизнь.
Более тысячи воинов, вооруженных мечами и копьями, в коротких кольчугах под светлыми льняными рубахами поскакали к стенам города Дерявы. Во все стороны униатских земель разносились радостные вести о возвращении в отчизну княжича Ведимира, но воины не спешили обгонять эти слухи. Не торопились они в пути, мчались ровным строем, распевая славные песни, призывавшие удачу в бою и смерть врагу. Постоянный лагерь разбили лишь на подступах к своей цели, когда до крепостных ворот оставалось не более половины дня скачки. На ровном лугу, покрывшемся весенней зеленью, Ведимир приказал ставить шатры. Княжич написал послание к главе города Ульчу, предупреждая того о возвращении истинного наследника велесов и требуя дружеского приема и мирного пира по этому радостному поводу. Но никто не стал дожидаться согласного ответа от полоров.
Во вторую ночевку в небе над лагерем дозорные разглядели огромную крылатую тень, а также линию яркого пламени, подобную вспышке молнии. Дружинники князя уже были предупреждены о небывалом союзнике, что обрушит свою мощь на укрепленный город, воины готовились к бою, седлая коней и высыпая на землю крупицы пшена, призывая гралов не покидать их ни в минуты победы, ни перед гибелью от рук врагов. Темное чудовище опустилось на пустынный луг, где с зажженным факелом-маяком его встречал человек.
