На спине дракона сидели двое. Ныш легко уселся на просторный холм, и в объятия Ланса попали Ведимир и Салимар, которые переводили дух после воздушного путешествия. Дракон вновь скрылся в вышине, а друзья обменивались восторженными впечатлениями от пережитых потрясений.
- Да это же прямая дорога на Кичень, - воскликнул Ведимир, вглядываясь в скалы на горизонте. – Мы должны были добираться до этих мест еще целый день, а теперь мы почти дома!
Вскоре Ныш принес оставшихся по ту сторону пиков Ратмира и Елизара. Униаты склонили головы до самой земли перед драконом, благодаря его за дорогу и удачу, что без сомнений он должен был сулить им в неоконченном еще пути, а Ланс вновь потрепал чешуйчатого друга-великана по носу. Колдун прошептал Нышу на прощание добрые слова, а также очертил непонятные для окружающих круги вокруг ушей ящера.
- До встречи, Ныш! – крикнул Ланс дракону, вновь поднявшемуся над снегами. Игриво размахивая хвостом, зверь скрылся в горных лабиринтах. – Теперь ты сможешь всегда услышать призыв друга или позвать на помощь, за которую мы у тебя в долгу.
По пологому заснеженному спуску и широкой тропе путники добрались к закату до расщелины между двумя горами-великанами, за которой взору предстали массивные заросшие лесом отроги. Еще одну ночь друзья провели под темным звездным небом, согреваясь пламенем яркого костра, а с утренними лучами солнца вновь продолжили путь. Ельник редел, и вскоре до слуха скитальцев донесся стук топора дровосека. Они поспешили на резкие звуки, раздававшиеся в лесной округе, и выбрались к просторной поляне. Посреди неё стояла худая кляча, впряженная в низкие сани, на которые пожилой кривлич укладывал срубленные ветки.
- Будьте здравыми, да не потревожите вы гралов! – приветствовал работника Ведимир. Он поклонился до земли, отдавая уважение почтенному возрасту человека. – Давно не видали мы людей, а на родных землях не бывали и того дольше! Как выйти нам к Кичени, уважаемый, и что слышно в униатах?
Старик подозрительно осматривал незнакомцев, имевших потрепанный вид, чьи лица заросли жесткими волосами, а острое оружие сразу бросалось в глаза. Но разобрав дружелюбные интонации в обращении чужаков, также учтиво ответил им после низкого поклона:
- И вам не навлечь на себя гнев гралов, хотя ныне их милостей уж давно не видно в союзнических племенах. Вижу, что идете издалека – никак завела вас охота в дальние края, но известия за уходящую зиму не стали более светлыми и радостными. Полоры по-прежнему хозяйничают среди велесов, уж вскоре дризы преклонят колени перед тингольскими поганцами, а наш князь останется одним воином в поле, ибо покинули его прежние други.
- Но разве не установлен еще с лета мир между городами по оба берега Пенной реки, разве не соблюдает соглашения Хааматан, взявший в жены Милару, княжну велесов? - с тревогой спросил Ведимир.
- Ох, давно не заглядывали вы, сынки, в отчие дома, - сокрушенно закачал головой в разные стороны дровосек, устало присев на сани. – О каком мире можно говорить?! Стал после смерти Хаама владыкой у тинголов Атубатан, злобный шакал, что привел в земли велесов несметные войска. Под стенами Дерявы погиб один из моих сыновей, там же нашел покой великий князь Ведимир, а после и княгиню Изу конники сожгли на костре в наказание за убийство своего атана, ибо посчитали, что именно она умертвила его своими дарами. Да, много чего произошло за последнее время, темные дни пережили униаты, и не видно в них просвета.
- Ты никак ополоумел, дед! – воскликнул ошеломленный Ратмир. – Какими вестями ты встречаешь велеского княжича Ведимира?! Положено свернуть шею за наветы о гибели родных, хотя гралы сами отплатят тебе подобной же скорбной монетой!
- Истину я молвлю, - печально ответил старик, исподлобья вглядываясь в молодых странников, что повстречались ему в лесу. – Если и ваши слова правдивы, то, наконец, объявится воин, что поднимет свой народ против полорских захватчиков и воров! А ежели не верите мне, то поспешите в город, чтобы услышать те же слова от славного нашего князя Лякорича.
С темными думами и предчувствиями продолжили друзья дорогу по лесу. Очень скоро они вышли на его окраину, с которой виднелась груда домишек, окружавших высокую стену стольного града. Подобно небольшой крепости был выстроен Кичень у подножия Синих Вершин, но сам город давно разросся вокруг княжеского круга, как называли городище внутри каменных преград, где селились подле князя его дружинники и влиятельные бояре. В безмолвии поспешили путники к высоким стенам, в княжеский терем. Знакомые дружинники, бывшие на страже, встретили их около распахнутых ворот, но не радость отражалась на их лицах, а печаль, хотя в глазах, казалось, заполыхали искры надежды. Ведимира и его спутников тут же провели извилистыми тропами среди многочисленных строений к самому высокому из них – двухэтажному белому терему.
Они взошли тесным строем на высокое крыльцо. Уже садилось солнце за снежными пиками гор, но путники не знали в этот день ни минуты отдыха, желая поскорее развеять смутные подозрения, что отравили и больно ранили их сердца. Поэтому даже когда перед лицом Ведимира юные стражники Лякорича закрыли проход вовнутрь, сказав, что князь в это время принимал просителей и разбирал их дела, велес уверенно разомкнул скрещенные копья, назвал свое имя и вступил в передние палаты. В дальнем конце длинной залы восседал при свете факелов престарелый князь, который приходился родным отцом мачехе Ведимира, княгине Седре. По обе стороны от правителя города на длинных скамьях вдоль стен сидели облаченные в длинные расшитые яркими нитками поверх темных материй одежды бояре, а посреди палат стоял простой люд, обращавшийся к верхам за советом, судом, правом или долгом.
- Не обойдут ваши дома милостивые гралы! Доброго здоровья вам всем! – обратился Ведимир громким голосом к кривличам, собравшимся в тереме. Просители расступились, и княжич большим шагом прошел вперед, представ пред очами князя Ляко.
- И вам здравия! – старый князь выдвинул вперед седую голову и прищурил глаза, чтобы не ошибиться в опознании явившегося в его покои человека. – Воистину лишь княжичу Ведимиру я бы позволил нарушить ведение мирских дел в своих краях. Нежданный, но очень радостный для нас всех твой приезд, мой сын! – Лякорич слегка кивнул в сторону молодых гостей, которые не замедлили отвесить приветственные поклоны.
- Я и мои друзья сегодня вышли из гор, великий князь, но слухи о тяжких бедствиях уже достигли наших ушей. К тебе пришел я, не медля, чтобы узнать все о делах в землях униатов.
- Весна идет, - задумчиво ответил князь. – И ты её первое предвестие. Будь желанным гостем в моем доме. Как угодно гралам, пусть стольник проводит вас наперво в баньку да за белую скатерть, уставленную яствами, а после и поговорим. И друзьям твоим не будет отказано в радушном приеме, статных воинов вижу перед своими подслеповатыми глазами!
Как и было велено князем, гостей умыли, обогрели, накормили и напоили, а после они вновь прошли в передний зал, что уже пустовал. Лишь князь все также в задумчивости пребывал на своем высоком месте.
- Много времени минуло с тех пор, как в знойные дни ты покинул Кичень, Ведимир, - обратился к мужчинам Лякорич, велев занять места около престола. – Как поговаривали, пропал ты с тех пор из родных земель. В недобрый час отлучился ты по собственным делам, много несчастий свалилось на главу твоего народа да и всех племен союза. – Князь внимательно оглядел молодых гостей, что привел вместе с собой велеский княжич, и, горестно вздыхая, поведал собравшимся слушателям о событиях, что случились в их отсутствие в отчих краях.
- Атубатан, как и обещал боярам Дерявы, после возмездия над княгиней Изой, которую сами же горожане отправили на костер, ушел на юг, но по его стопам набежали полоры, вторгшиеся в столицу, разграбившие все деревни и города до самых северных границ велеских краев. Князь Ульч, брат великого князя Шустя, занял княжеские палаты и стал управлять городом от имени твоего брата малолетнего Сигиря, которого тинголы увезли с собой в Шафри в качестве заложника. Ведь Атубатан потребовал вдобавок от велесов исполнить обещание их убиенного князя Ведимира и отдать в жены атану тинголов княжну Милару. Так вот, твоего брата обещали вернуть домой, когда княжна прибудет к своему новому жениху. А в это время Ульч объявил себя ставленником Сигиря в Деряве, тогда как от имени младшего княжича могла говорить лишь его мать, моя дочь Седра, ныне пребывающая под отчим кровом, или же его родные брат и сестра. Но никто не смел перечить полорским дружинам. Торик же отказался отпускать из своих войск велеских воинов, но не стал надвигать их походом в западные от реки земли. Князь дризов до сих пор медлит со своими решениями, не желая оставлять без обороны собственные уделы. А твоя сестра, Ведимир, не вернулась в Деряву, несмотря на принадлежащее ей право возглавить город после твоего исчезновения и гибели родителей. Милара написала мне, что чувствует себя в безопасности лишь в далеких холодных снегах и замуж за Атубатана не пойдет, но она не желает слышать и о брачном союзе с Ториком, который бы вновь скрепил велесов и дризов. Теперь без их поддержки тебе не возвратить вотчину.
