По приезду в Пилень Серпач привез Ведимиру послание от отца, в котором княжичу дозволялось возвратиться в столицу велесов Деряву, расположенную посреди южных соседских земель.
- Я исполняю волю князя Вислара и отбываю в родной стольный град, но как только растает лед на Ворошинке, я вернусь и заберу тебя с собой, - прощался юноша с тайей, чья близость тронула глубины его сердца, но сама девушка при расставании оставалась холодной и безмолвной.
С вершин гор зима еще намела немало снегов, кривличи возводили на потеху ледяные дворцы и жгли костры, призывая на землю теплое солнце. Время убегало прочь, с началом оттепели Пилень залили полноводные ручьи, а река затопила прибрежные дома. От велеского друга не было вестей, но Лисса невольно осознала, что ей следовало поведать ему о радостных событиях. Тайя ожидала ребенка, а далекие дороги вновь убегали в неизвестность грядущего. Пополнение в семье наметилось также у Ратмира и Коры, что еще сильнее сблизило молодых женщин. В работах и заботах пролетели месяцы, будущие матери вязали, готовили малышам удобную одежку, а их мужья пропадали вдали от семей. Ратмир в дружине князя Лякорича, головы кривлечей, осаждал опальный город у северного подножия Синих Вершин, а княжич Ведимир не поддавал о себе вестей.
- Как ты назовешь сына? – Кора спросила подругу, когда они вместе купали новорожденного младенца Лиссы, появившегося на свет в день равенства дня и ночи, когда небо уже заполонили осенние серые облака. – Малышу уже десяток дней, а гралы еще не видят его имени. Кто ж тогда защитит его в этом доме от напастей?!
Лисса лишь пожала плечами, недовольно поглядев на кривлянку, всё еще ступавшую по дому с большим круглым животом.
- Как назвать сына, которого совсем не просила у богов? Как назвать сына, который никогда не узнает ни отца, ни старшего брата? Ни любви родной матери…
- Оставь эти раздумья, которые не принесут никому блага, - строго ответила беременная женщина. – Он будет расти на твоих глазах. Ты еще не ведаешь, какую любовь ты можешь ему дать, и какой великой радостью он одарит тебя взамен! Союзные племена всегда называют первенца в семье по имени отца или матери. Разве ты не желаешь следовать этому обычаю?
- Что ж, - Лисса улыбнулась словам подруги, она взяла на руки светлого малыша, которого недавно произвела в муках и слезах на свет, и нежно поцеловала его розовый лоб, - он принесет мне много бед и переживаний, а может и радостей… Совсем как его отец. Пусть зовется Ведимиром.
Вскоре Кора родила здорового и крепкого сына, которому дала в честь мужа имя Ратмир. Но молодая кривлянка очень тяжело перенесла роды, после которых лишилась молока, так что кормление обеих младенцев взяла на себя тайя. С наступлением новой зимы в родительский дом приехал Ратмир, а затем дружинник увез супругу и сына в столицу кривличей Кичень, где отныне проходила его служба. Вместе с ними к отрогам гор отправилась Лисса с маленьким Ведимиром. Семейство поселилось в уютной избе вблизи мастеровых лавок города, и пока единственный взрослый мужчина в доме обнажал меч во славу и защиту своего князя, женщины воспитывали детей, следили за хозяйством и нанялись в рукодельницы к одной их стольных ткачих. Через год в Кичень пожаловали сваты от велесов – младший княжич Ведимир приезжал за юной супругой, но ею стала не Лисса, которая лишь от торговых глашатаев проведала о свадьбе велеса и княжны Седры, старшей дочери князя Лякорича. Спустя несколько месяцев в город пришли более печальные известия, хотя кривличи их встретили хвалебными песнями гралам смерти – князь Вислар, который в былые времена не раз подступал к Синим Вершинам, требуя податей с соседей в нарушение всех союзнических договоров, заключенных еще дедами и прадедами нынешних правителей, скончался после скоротечной болезни. Отныне за высокий престол в Деряве начали борьбу три его живых сына – Вислар, Двилар и Ведимир. Каждому из них еще под управлением отца были оставлены уделы и подчиненные города, но стольный трон давал власть над всеми землями велесов, и, как поговаривали в народе, младшие братья не собирались добровольно сдавать его в руки старшему.
В междуусобицы в велеских краях незамедлительно вмешались соседи. Двилара поддерживали дризы, князь которых отрядил на юг большое число дружинников для осады высоких столичных стен, защищавших Деряву от нападений неприятелей. По пути дризы разграбили восточные города велесов, в которых прежде сидел Вислар, а вблизи столицы к их войскам присоединились люди Двилара, и второй сын скончавшегося великого князя во всеголосье объявил о своем несогласии признавать верховные права старшего брата. Главной причиной этого протеста провозглашалась продажа велеских девиц в полорские земли, откуда живой товар отправлялся в Оларские Холмы и золотые храмы бресов на берегу Срединного моря, а распоряжаться человеческой жизнью в пределах униатских земель было неподвластно самим гралам, не то что обычным людям, пусть они и держали в руках силу и власть. Младший княжич обнажил оружие и поднял на битву своих дружинников, а также союзные ему войска князя Лякорича спустя два года после смерти своего отца, когда противостояние двух старших братьев завершилось гибелью Вислара от рук подосланных в город убийц, осыпанных Двиларом золотом. Дерява открыла ворота братоубийце, как прозвали княжича, самолично признавшегося, что загубил одну жизнь, чтобы не пролилась кровь сотен униатов. Двилар щедро наградил дризов и отослал их обратно в северные края. Он занял стольный грал, и велесы пировали семь дней во славу нового великого князя. Но спустя два месяца крепостные стены вновь оказались в окружении вооруженного войска. Его возглавил княжич Ведимир. К его лагерю подходили кривличи, готовые поддержать претензии младшего брата на престол велесов, тем более с берегов ледяного моря распространялись прорицания сиригов, что именно Ведимиру удастся объединить под своей властью потомков могучего Велеса, старшего из вождей, во времена которых были заключены священные союзы.
Ратмир вместе со своими боевыми товарищами также ушел в земли велесов, чтобы встать на сторону Ведимира. Кора и Лисса остались, как уже нередко бывало, одни на хозяйстве, с подраставшими сыновьями на руках. В Кичени все принимали тайю за вторую супругу дружинника, что было не запрещено среди униатского народа. Однако постепенно этот обычай изживался – лишь вдова имела право стать еще одной женой друга или брата мужа, чтобы иметь рядом трудолюбивого работника, заботливого отца для своих детей и спутника в седых годах грядущей старости.
- Кора, ты ведь позаботишься о Веди, если я не вернусь назад? – с надеждой во взгляде и голосе спросила Лисса, прощаясь с женщиной у порога дома. Верхом на быстром скакуне, на которого тайя потратила все свои сбережения, она с тревогой всматривалась в лица близких для неё людей.
- Но куда ты едешь? Ты собралась так поспешно, и даже словом не обмолвилась об избранной дороге, - обеспокоенно ответила кривлянка, державшая в руках ладошки обоих мальчиков, похожих друг на друга по росту и виду, как будто они были родными братьями.
- Говорят, что осада Дерявы вскоре закончится. Братья договариваются о поединке чести за право называться вождем велесов. Если схватки один на один не случится, то воины пойдут с мечом на своих же братьев и сестер. Но как младший княжич выйдет против брата, если не явит при этом символ власти, на которую претендует… как он примет вызов, если не имеет достойного оружия, чтобы ответить на него?!
- О чем ты говоришь? В Кичени болтают о разном, но жены уже ждут возвращения своих мужей. Братья тянут переговоры, ибо не могут условиться о величине золота, что получит тот, кто признает правоту другого. Ты задумала глупость, Иза, и не более. Негоже женщине вмешиваться в мужские кровопролития, пока не задета жизнь её родных. Лишь воины могут обнажать мечи ради прихоти и пыла битвы!
- Я возьму с собой меч, милая Кора, но не хочу его обнажать, - ответила, улыбаясь, тайя. – Я давно откладывала решение испросить свои права у одного из возможных князей, а теперь я окажу ему помощь, за которую он многое освежит в своих воспоминаниях. И тогда я смогу отблагодарить тебя за твою щедрость, любовь и доброту, или уже более никогда не вернусь сюда. Прощай!
