— Лора, если это из-за…

— Вам, разумеется, не следовало приводить ее сюда, — процедила она, — но дело не в ней. Надеюсь, это не слишком нарушит ваши планы.

— Нет, конечно, — ответил он чопорно.

Лора снова принялась за бумаги. Он не мог придумать, что бы еще сказать, но и уходить вот так не хотел. Хорошо бы отнестись к этому по-спортивному, но он вдруг забыл, как это делается. Все к лучшему, сказал он себе. Сорвался с крючка.

— Я напишу отчет о проделанной мной работе, если вы не…

— Нет необходимости, — махнула рукой она.

— Послушайте. Я извиняюсь за то, что привел сюда Маргарет, но поймите: для этого проекта она просто неоценима. — Он оперся кончиками пальцев на край стола — жестом мягкого убеждения, как ему представлялось. — Я знаю, что сначала должен был утрясти это с вами, но очень надеюсь, что вы передумаете.

— Я вам уже сказала, что дело не в ней. Вчера мне звонил герцог.

— Герцог, значит.

— Да. И приказал мне немедленно прекратить работу с библиотекой.

— Вот как, — опешил Эдвард. — Это, конечно, меняет дело. Но я не понимаю, зачем прекращать сейчас? Я только начал продвигаться вперед по-настоящему.

— Не знаю. — Лора начала перекладывать бумаги из одного проволочного лотка в другой. — Попросту не знаю. — Он ясно видел теперь, что она расстроена не из-за Маргарет. Ее расстроило, что Гервасий, ее билет на родину, проскользнул у нее между пальцами. — Оспаривать решения герцога — не мое дело. Возможно, он хочет досрочно вернуть книги в Англию. Возможно, счел, что с ними просто не стоит возиться. Кто знает? Может быть, он продал коллекцию, и каталог теперь будет составлять «Сотби».

Эдвард медленно кивнул.

— Как его здоровье? — спросил он с вымученной учтивостью. — Вы говорили, что он прихварывает.

— Странно, правда? — сказала она, пропустив вопрос мимо ушей. — Позвонил вчера вечером — в Уэймарше было три часа утра. Обычно он не обращается ко мне напрямую. Я, строго говоря, работаю только у герцогини.

— Они и живут там? В Уэймарше?

— Большую часть времени, — странно посмотрев на него, сказала она. — Это их поместье.

— Замок? — Может быть, от разговора об Уэнтах она почувствует себя лучше.

— Можно и так сказать. — Она продолжала рыться в бумагах. — Его столько раз перестраивали, что не знаю уж, как его и назвать. Настоящая мешанина. Основную часть переделали в позднем шестнадцатом веке, после революции, но местами дом очень стар — говорят даже, что он стоит на древних земляных укреплениях. Археологи всегда рвались устроить там раскопки, но Уэнты не разрешали.

Лора бросила на Эдварда задумчивый взгляд.

— Знаете, когда вы только пришли сюда, я подумала, что вы можете сделать неплохую карьеру в этом семействе. Это хорошая перспектива — я, разумеется, говорю не только о финансовой стороне.

— Вы думали, я ищу работу у них? — сморгнул он. — Постоянное место?

Он не знал, посмеяться ему или оскорбиться. Лора в ответ пожала плечами.

— Герцогиня и раньше брала к себе молодежь. Особенно молодых людей.

— И кем бы я стал в таком случае? Слугой?

— Называйте как хотите. — Эдвард с запозданием спохватился, что своими словами мог обидеть ее. — Если бы вы разыграли карты правильно, вам уже никогда больше не пришлось бы работать. Уэнты любят держать под рукой интересных людей, чтобы советоваться с ними в случае чего. Не всем это подходит — я хочу сказать, что это работа не постоянная, — но многие считают это блестящей карьерой. В особенности американцы, как я заметила.

— Уверен, что считают.

Эдвард счел за лучшее замять эту тему. Незачем обижать Лору, раз его все равно выгоняют. На столе у нее стояла фотография в простой черной рамке — он видел ее в очень неудачном ракурсе, но, без сомнения, это была герцогиня. Он узнал волнистые темные волосы, широкий чувственный рот. Даже летняя шляпа была та же самая, кремовая, в которой он встретил ее на улице. В ней чувствовалось что-то материнское, но и сексуальное, бесспорно, тоже. Точно лучшая мамина подруга, о которой ты фантазируешь в восьмом классе, пока еще не разобрался, что к чему.

— Но теперь это, кажется, отпадает, — сказала Лора. — Просто не знаю, что вам сказать. Дело выглядело таким срочным, когда мы его обговаривали, а теперь вдруг такая перемена. Надеюсь, вы не слишком разочарованы?

— Нет-нет. — Собственный голос донесся до Эдварда словно издалека. — Вы свяжетесь со мной, если что-то изменится?

Она сочувственно улыбнулась ему.

— Обязательно.

— Я только поднимусь за своими вещами.

Он взлетел обратно по лестнице. Маргарет прилежно строчила в блокноте. Свет единственной лампочки, проходя сквозь крыло ее темных волос, ложился на раскрытую инкунабулу.

Эдвард кашлянул и сказал:

— Нам пора.

Она дописала начатое предложение, поставила точку и лишь тогда подняла глаза.

— Почему?

— Планы изменились. Мы больше не нужны.

— Не нужны?

— Библиотечный проект закрывается. — Эдвард не сумел скрыть досады, говоря это. — Извините меня. Я понятия не имел, что такое может случиться. Приказ поступил сверху как-то уж очень внезапно. Даже Лора удивлена.

Эдвард чувствовал себя крайне неловко, но Маргарет только кивнула, закрыла книгу и бросила блокнот обратно в сумку. Встав, она разгладила юбку, Эдвард выключил свет, и они осторожно, в темноте, сошли вниз. Эдвард смотрел вокруг почти ностальгически. Последний раз он посещает квартиру Уэнтов. Странно, как он успел к ней привыкнуть.

— Сейчас занесу ключ, и пойдем, — сказал он.

— Погодите.

Маргарет в темном коридоре коснулась его руки, неловко и в то же время искренне. Кажется, это в первый раз она до него дотронулась. Сначала он подумал, что она хочет его приободрить.

— Не отдавайте ключ. — Маргарет порылась в сумке, извлекла большую позвякивающую связку и отцепила от нее большой трубчатый ключ, на вид точно такой же. — Отнесите ей вот этот.

— Чего? — Он понизил голос до хриплого шепота. — Что это вы затеяли?

— Мне нужно иметь доступ к этой коллекции.

— Как это?

— Я должна вернуться сюда. Исследовать эти книги.

Он молча смотрел на нее. Она, видно, сама не понимает, что говорит.

— Маргарет, — заговорил он — терпеливо и разумно, как ему хотелось надеяться, — эти люди — мои клиенты. Я чуть не вляпался только из-за того, что привел вас сюда. Не знаю, что у вас на уме, да и знать не хочу, но если кто-то узнает…

— Не узнает.

Она так и не отряхнула платье, и кирпичная полоска у нее на скуле напоминала боевую раскраску.

— Маргарет.

— Послушайте, — сказала она, словно обращаясь к ребенку, — эти ключи выглядят совершенно одинаково. Этот от велосипедного замка, а этот — уэнтовский. Если они даже заметят, то подумают, что перепутали по ошибке.

Эдвард смотрел на нее тупо, потирая челюсть. Воспользовавшись моментом, она ловко выхватила ключ из его руки, кинула к себе в сумку, потом сунула ему в ладонь подменный и сомкнула его пальцы вокруг него.

— Нате, держите.

— Это безумие. — В голове у него жужжал и метался пчелиный рой, потерявший матку. — Вы что, собираетесь каждый раз вторгаться в эту квартиру, когда захочется книжечку почитать?

— Если все не уладится как-нибудь по-другому.

— Как по-другому? О чем вы? Они скорее всего собираются увезти книги назад в Англию, потому нас и выставили.

— Может, и не собираются.

— Все равно. — Он нервно высматривал поверх ее плеча, не покажется ли Лора. Долго ли это еще будет продолжаться? — Короче, так не пойдет, — прошептал он свирепо. — Глупость какая-то, идиотство.

— Ну и что вы намерены делать? Скажете, что ключ у меня и я не хочу его отдавать?

Некоторое время они смотрели друг на друга.

— Эдвард, — очень серьезно сказала она, — поймите же наконец. Эти люди просто унаследовали свое богатство. Библиотека — это крохотная частица их состояния, и они, насколько мы знаем, готовы избавиться от нее, почти не учитывая ее интеллектуальной и культурной ценности. Знаете, что делают с книгами из частных коллекций, когда покупают их у хозяев? — Глаза Маргарет прямо-таки горели в полумраке. — Их разрывают и продают по страницам, потому что так выходит дороже. Понимаете? Они погибнут навсегда и никогда уже не восстановятся.