— Объясни-ка мне наконец, что твой престарелый ухажер надеется отыскать в своих бумажках, когда не пытается затащить тебя к себе в постель?

Батигар наморщила носик — говорить о липучем и занудном Толеро ей совершенно не хотелось, но, уступая желанию Мисаурэни, сказала:

— Он всю свою жизнь плавает по Жемчужному морю и утверждает, что составил для некоторых его участков карты, которые позволяют ему, проделав ряд измерений и расчетов, определить, где находится нужное судно, например «Забияка». Ты видела, как его матросы опускают за борт веревку с грузом и узлами, ловят сачками ветер, замеряют повороты флюгеров и запускают надутые теплым воздухом шары в небо? Он говорит, что, сверяя полученные цифры с таблицами и картами, зная парусность и примерный вес «Забияки», сумеет вычислить его местоположение.

— По цифрам, полученным его матросами, он найдет «Забияку»? Ну, тогда он колдун, каких свет не видывал! — усомнилась Мисаурэнь.

. — По его словам, ему уже доводилось отыскивать таким образом корабли, и вскоре мы сможем убедиться, действительно ли он великий умелец или искусный лжец, надумавший обдурить бедную принцессу, — усмехнулась Батигар. — Но знаешь, я верю ему. Он показал мне трубы, в которые матросы смотрят на горизонт, и они в самом деле увеличивают предметы в десятки раз. Толеро развинтил одну из них и рассказал, как она работает, и все же я ничего не поняла. Так же как не понимаю, каким способом удается тебе внушать людям мысли, хотя ты который раз стараешься растолковать это.

— О, Грозноглазый! Ведь ты умеешь читать? Так вот…

— Корабль! — громко возвестил впередсмотрящий, отнимая от глаз волшебную трубу.

— Катапульты к бою! — тут же отозвался Яскер — помощник Толеро — и дунул в свисток, призывая абордажный отряд собраться на катастроме.

Девушки не успели опомниться, как все вокруг пришло в движение. Гребцы заняли свои места — ибо маневренность бирем, несмотря на все мастерство корабельщиков Белого Братства, оставляла желать лучшего и в бою паруса заменялись веслами, — воины абордажного отряда, на ходу облачаясь в кожаные доспехи, с оружием в руках строились на катастроме, а группа механиков расчехляла обе установленные на баке катапульты. Некоторое время подруги с интересом наблюдали, как споро работают люди, обслуживающие метательные механизмы: натягивают с помощью ворота тетиву, сплетенную из скрученных жил, толщиной превосходящую мужскую руку, укладывают в гнездо ползуна бревно, способное пробить борт или палубу корабля с дистанции в шесть сотен шагов. До сих пор ни Батигар, ни Мисаурэни не доводилось видеть подобный машин в действии, и они взирали на них с восхищением, и некоторым недоверием.

— Любуетесь нашими красотками? — обратился к принцессе подошедший с кормы капитан, весело потирая руки. — Говорил я вам, что для меня найти в этих водах корабль так же просто, как сосчитать собственные пальцы!

— Погодите радоваться, может, это ещё и не «Забияка»! — поддразнила его Мисаурэнь, но Толеро, погрозив мнимой служанке пальцем, самодовольно произнес:

— Поверь мне, малышка, сейчас эти воды бороздит очень немного кораблей, и было бы удивительно, если бы этот оказался не тем, который нам нужен. Погрешность расчетов превзошла мои ожидания, но виной тому, надо полагать, шторм, потрепавший корабль северянина больше, чем я думал.

— Капитан, это действительно «Забияка». У него сломана мачта, он идет на веслах и одном артемоне, держа курс на северо-восток. Похоже, они намереваются пристать к берегу и устранить нанесенные штормом повреждения, — доложил подошедший Заруг, постоянно бывший в числе тех, кто осматривал горизонт в дальнозоркие трубки.

— Ага! — возликовал Толеро. — Все, как я говорил, не так ли, принцесса?

— Толеро, вы — великолепны! Я не сомневалась в вашем искусстве и все же поражена! Примите мои поздравления. Любопытно было бы увидеть лицо северянина, когда тот поймет, что ему придется расстаться с кристаллом.

— Принцесса, любое ваше желание для меня священно, и я не вижу причин, по которым вы не могли бы насладиться этим зрелищем. Заруг, будь поблизости, а ты, Яскер, постарайся подвести «Нортон» как можно ближе к «Забияке», чтобы нам не пришлось пользоваться шлюпкой и срывать голос. Если корабль северянина сильно поврежден, катапульты нам не понадобятся, но абордажный отряд пусть будет наготове.

Отдав необходимые распоряжения, Толеро предложил принцессе подойти к борту и посмотреть, как команда «Забияки» готовится к встрече с «Нортоном». Взяв у наблюдателей чудесные трубки, они прильнули к окулярам, и Батигар почувствовала разочарование. Представший перед ней корабль оказался раза в три меньше биремы, шторм основательно покалечил его, а на палубе отчетливо были видны следы пожара. Он то и дело зарывался носом в воду, рыскал из стороны в сторону, точно пьяный, и немногочисленная команда, старавшаяся удержать его на плаву, конечно же, не могла оказать биреме ни малейшего сопротивления.

Переводя дальнозоркую трубку с одного лица на другое, принцесса отыскала старых знакомых: Мгала, обросшего со дня их последней встречи бородой, Эмрика и Гиля, откачивавших с помощью похожего на большое коромысло устройства воду из трюма. Одетые в лохмотья, они мало отличались от дувианских пиратов, и, несколько мгновений понаблюдав за ними, Батигар передала трубку Мисаурэни — ей не хотелось смотреть на обреченный корабль. Подглядывать было противно, да и не видела она в этом особого смысла: боя не будет и победа над северянином не принесет славы мастеру Толеро.

Теперь у Батигар пропало всякое желание видеть лицо Мгала в момент, когда тот будет отдавать кристалл Калиместиара. Он отважно сражался за обладание ключом к сокровищнице Маронды, и если сумел отыскать его и завладеть им, то, быть может, более, чем кто-либо другой, достоин проникнуть в нее. Самой принцессе в том, что кристалл присвоит мастер Толеро, на корабле которого она не то гостья, не то пленница, нет никакой корысти, так что лучше бы «Нортону» не удалось догнать судно Мгала.

Вид «Забияки» разочаровал Мисаурэнь не меньше, чем её подругу, и она, презрительно скривив губы, спросила:

— За этим корабельным огрызком вы и гонитесь от самой Сагры? Это и есть грозное судно дувианских пиратов?

По мере того как капитан Толеро знакомился с «Забиякой», радостная улыбка на его лице все явственнее превращалась в брезгливый оскал, и, когда осмотр был завершен, он процедил сквозь зубы:

— Не знаю, пираты они или нет, но мореходы эти люди никудышные! Оно, впрочем, и к лучшему — кристалл мы получим без хлопот и через сутки будем в Манагаре.

Уверенность в том, что именно так все и произойдет, покинула мастера Толеро после того, как бирема скалой нависла над «Забиякой» и он обменялся с Мгалом несколькими фразами. Батигар же ещё до этого по выражению лиц Мгала и его спутников поняла, что история кристалла будет иметь продолжение — уж слишком равнодушно взирали они на приближение «Нортона». Потому-то известие о том, что кристалл был отнят у них вчера вечером, не особенно удивило принцессу, и встрепенулась она, лишь услышав название корабля грабителей.

— Не было ли среди команды «Посланца небес» Черных Магов? — спросила Батигар, перегибаясь через борт «Нортона».

— О, принцесса! Удивительные встречи случаются в море, напрасно меня уверяли, что затеряться здесь легче, чем в пустыне или даже в большом городе. Вы правы, именно Магистр вел со мной переговоры, в результате которых получил чудесный кристалл. А рука об руку с ним стояла в шлюпке ваша сестра — принцесса Чаг, и намерения имела столь же кровожадные и серьезные, как и её товарищ.

— Она была заодно с Магом? Любопытно! — пробормотал мастер Толеро. Бросил на Батигар, успокаивающе поглаживавшую певуна, многозначительный взгляд и повернулся к стоявшей чуть поодаль Мисаурэни: — Скажите мне, уважаемая ведунья, можно ли верить тому, что говорит этот северянин?

Батигар вздрогнула, почуявший её волнение певун угрожающе взвизгнул, Заруг схватился за меч, матросы попятились, а Мисаурэнь беззаботно улыбнулась и как ни в чем не бывало ответила: