— Их почерк, — глубокомысленно согласился Сенчук. — Что за жизнь пошла! Только головой и крути, разминай остеохондроз…

Через час он встретился с руководителем экспедиции — невзрачным молчаливым человечком в скромном костюмчике, с телосложением подростка и росточком, как определил про себя Сенчук, чуть выше сидящего кобеля. Голову будущего шефа украшала розовая чалма, похожая на ком сахарной ваты. Данный головной убор бесспорно указывал на принадлежность его носителя к последовательным приверженцам ислама.

Пакистанца сопровождал помощник–переводчик — мужчина лет сорока, с глубоко загорелым под тропическим явно солнцем лицом.

— Кальянраман, — представился восточный человек, тускло глядя на Сенчука безразличными, как у обкурившегося наркомана, глазами.

Ладонь его, как обнаружилось при рукопожатии, была иссохшей и вялой.

"Вобла с пересолом и та краше", — подумал Сенчук, почтительно наклоняя голову.

Переводчика–помощника звали Владимир Крохин.

Кадровики предоставили им крохотный пустующий кабинетик, где будущего старпома ознакомили с маршрутом экспедиционного судна: из Санкт–Петербурга "Скрябин" должен был проследовать в Норвежское море к координатам 73–43' 47'' северной широты и 13–15'54'' восточной долготы на место гибели АПЛ "Комсомолец", откуда, проведя необходимые научные мероприятия, предстояло переместиться к Бермудским островам, к АПЛ "К-219". После этого этапа экспедиции "Скрябин" швартовался в Нью–Йорке, команда отдыхала и готовилась к возвращению в порт приписки с попутным коммерческим грузом.

Сенчук, не преминувший заметить, что плавал на "Скрябине" не один год и знает судно досконально, беседу вел крайне корректно и доброжелательно, с обескураженностью, впрочем, отмечая, что никаких сколь‑нибудь эмоциональных ответных реакций со стороны невозмутимого, как каменный истукан, мусульманина, не поступает, а помощник его, напротив, испытывает явное почтение к старому морскому волку, покладисто и предупредительно воспринимающему указания сухопутных дилетантов.

Глядя на Крохина, Сенчук размышлял: "С этим молодчиком забот не будет, он по случаю в колоду "шестеркой" втесался, пускай и козырной… Мозги ему заметелю, что твоя цыганка мнительной барышне, через неделю скажу: раскрой рот, я тебе туда плюну — раскроет…"

— Простите, — вступила в разговор "шестерка", — если я правильно понимаю, то вы, Георгий Романович, хорошо знаете и администрацию порта, и таможенную службу?..

— Вопрос о содействии? — понятливо вскинул голову Сенчук. — Решим!

— Ну да… — вяло продолжил Крохин. — Вдруг всякие там проволочки…

"А вот уже пошла темнота!$1 — подумал Сенчук.

Очередную встречу назначили через два дня в офисе представляемой пакистанцем компании.

Явившись в офис, Сенчук был приглашен в один из кабинетов, где за столом сидел мужчина, одетый в дорогой итальянский костюм.

Заколка с бриллиантом в галстуке, "Роллекс", золотые запонки… Крепкая шея, сразу же переходящая в затылок, жесткое лицо, волчьи глаза, безукоризненная прическа…

— Вот, — услужливо произнес Крохин. — Познакомьтесь. — И торопливо кабинет покинул.

— Игорь, — сказал мужчина, протянув Сенчуку руку — уверенную и сильную. Затем, взяв с вешалки модное пальто, набросил его на плечи, сухо продолжив: Поехали, пожалуй, время обеденное, надо перекусить, отметить знакомство… Не возражаете?

"И при чем здесь, интересно, бандиты?$1 — думал Сенчук, выходя за явным представителем мафии на улицу, где их ожидал черный представительский "Мерседес".

Дорогу провели в полном молчании. И лишь когда автомобиль остановился у знакомого Сенчуку ресторана, где накануне он взял расчет, Игорь угрюмо проронил:

— По–моему, здесь хорошая кухня, нет?

— Кормят недурно, — сдержанно согласился Сенчук.

— Ну вот и пора бы вам побывать здесь в качестве уважаемого клиента, обронил мафиозо.

Владелец ресторана, увидев Игоря, запорхал вокруг стола, как колибри возле гнезда с голодными птенцами.

Присутствию бывшего гардеробщика в компании нынешнего хозяина жизни открыто он не удивился, но некоторая озадаченность на его лице проявилась отчетливо.

— Ты, Армен, не суетись, — веско сказал ему Игорь. — Вот… человек рекомендовал твою стряпню, сейчас проверим, прав он или нет… В очередной, х–ха, раз! Коньячку, Георгий Романович? Или водки?

— Пожалуй, коньяк…

— И я того же мнения. И предлагаю тост: чтобы мнения наши всегда совпадали…

— Трудно не поддержать толковое предложение, — сказал Сенчук.

— Я ходить вокруг да около не буду, — продолжил Игорь, густо намазывая черную икру на теплый, домашней выпечки хлеб. — И потому если насчет предложений, то — так: знаю о вас на сегодняшний день многое, человек вы деловой, с логикой у вас все в порядке, единственная загвоздка — средства на жизнь… На полноценную, я имею в виду, жизнь…

— Старику много не надо, — вздохнул Сенчук. — Разве имелось бы что на достойные похороны…

— Мне надо взять на борт контейнер с цветными металлами, — равнодушно произнес собеседник. — Сразу уточню: никаких там уранов и плутониев, проверка на радиацию меня не тревожит. Контейнер должен пройти как экспедиционное оборудование.

— Пожалуй, это можно устроить, — сказал Сенчук. — При согласовании такого груза с Кальянраманом.

— С ним согласовано…

— А где будет контейнер сгружен?

— А это — не наша проблема, — сказал Игорь. — У каждого в любом деле должна быть собственная роль. Моя роль — договориться с вами, ваша — со знакомыми таможенниками, как полагаю… И все. Как только ящик очутится на борту, мы умываем руки. А вытираем их, когда судно выйдет в нейтральные воды.

Ну а до этого, увы, каждый из нас несет также собственную ответственность… .

— Которая стоит денег, — заметил Сенчук, без церемоний и с аппетитом уминая нежный гусиный паштет.

— Да, — согласился мафиозо. — Хотя деньги очень портят людей.

— Но испортиться почему‑то желает каждый, — вставил Сенчук.

— Вас устроит десять тысяч?

— Меня‑то — да, но вот каково мнение моих старых товарищей с зелеными петлицами…

— Вы имеете в виду Севастьянова? — холодно спросил Игорь.

— Он — не последний человек, — глубокомысленно подтвердил Сенчук. Старая гвардия! Высочайшая проба! Остался, как дуб на вырубке! Никакая пила не возьмет! Даже — не подступись! Сколько ушлых верхоглядов пересажали, а он и свидетелем‑то ни разу не проходил! Умен, хоть и пьяница, доложу по секрету…

— И крыша у него гэбэшная, да? — без выражения обронил Игорь.

— Это… чего неведомо, то неведомо! — прижал Сенчук руку к груди. — Но одно знаю точно: если берется он, значит, проехало! С гарантией!

— И о вашей взаимной ответственности вы ему тоже в состоянии объяснить?

— Стук многого не стоит, — сказал Сенчук, подпустив в тон умеренной развязности. — Но может, однако, выйти и накладной величиной при заранее взятых на себя обязательствах… Потому их бессмысленно брать, если речь идет о каких‑нибудь изотопах или о зелье… С собачками и с аппаратурой не договоришься. Им денежки ни к чему. — Он с удовольствием принялся за жаркое.

— Никаких наркотиков и тяжелых металлов, я даю абсолютно твердую гарантию, — уверил Игорь. — Если бы речь шла об этом, то и разговор бы велся по–иному, и схема бы выстраивалась не так… Все! Детали обсудите с Володей Крохиным. Расчеты — тоже через него.

— Он ваш друг? — как бы мельком осведомился Сенчук.

— Он мне человек близкий, но, к сожалению, недалекий, — последовал загадочный ответ. — Такая характеристика, думаю, вам пригодится. Извините… Игорь посмотрел на часы. — Вынужден вас покинуть, дела. До связи, как говорится военными людьми… Обед оплачен, наслаждайтесь.

— Испытал огромное наслаждение от знакомства! — пожал руку криминального босса Сенчук. — Глубокой вам водички под килем и никаких рогатых мин…