Ну в конце концов я не был таким уж безнадежным тупицей!..

– Конечно, понял. Мои глаза воспринимают отражение реальности, а не саму реальность. Значит ли это, что, когда я ощущаю вещи внутренним чувством, это ощущение может быть правдивее, чем зрение?

Джастин, не сводя глаз с дороги и не глядя на меня, кивнул:

– Да. Помни только, что некоторые реальные объекты недоступны прочувствованию, а иные, тронутые хаосом, могут причинять вред, не будучи реальными, – он снова прокашлялся. – Способов достижения невидимости существует много, но все они основаны на одном из двух принципов. Первый заключается в воздействии на мысли: ты просто внушаешь человеку, будто он не видит того, что на самом деле видит. Это хаотический способ, ибо он разрушает связь между восприятием и действительностью.

– А гармонический?

– Он гораздо сложнее...

Я кивнул. Манипуляции с гармонией всегда сложнее.

– Свет распространяется не лучами, прямыми, как стрелы, а волнами, подобными волнам в океане. Свет может быть вплетен в мысли, хотя это требует специальных навыков, и может быть направлен в обход тебя. Так, чтобы он обогнул тебя, не коснувшись. Действие не столь уж трудное, но оно может оказаться опасным, если твое невизуальное восприятие недостаточно развито.

– Невизуальное восприятие?

Стоило мне начать что-то понимать, как он тут же подкидывал неизвестное словечко.

– То, о чем ты говоришь – «распространить чувства», – пояснил Джастин.

– Вот как... а почему?

Джастин покачал головой и выдал какую-то невнятицу насчет базовой психологии и волновой теории.

Через некоторое время после того, как мы спустились по пологому склону, я снова обратился к нему с тем же вопросом.

– Леррис, – буркнул Серый маг, – почему ты не пользуешься своими мозгами? Они, знаешь ли, предназначены для того, чтобы думать.

Я ждал.

– Если ты изолируешь себя от света, тебя не увидят. Но и сам ты видеть не сможешь. Но хватит, простых ответов больше не будет. Имея ответ готовеньким вместо того, чтобы додуматься до него самому, ты забудешь его с той же легкостью, с какой получил.

Получив эту отповедь, я довольно долго не издавал ни звука. Если не считать громкого бурчания моего желудка.

Джеллико. Чем отличался он от Фритауна, Хрисбарга, Хаулетта и прочих местечек, именовавших себя городами?

Для начала, Джеллико был обнесен стенами. Стенами, вздымавшимися на добрых тридцать локтей. И содержали их в идеальном состоянии. Даже полозья – ложбинки для задвигающихся ворот – были превосходно смазаны и поддерживались в безупречной чистоте. А охрану этих ворот осуществлял полный взвод – никак не меньше дюжины солдат в серых кожаных мундирах.

– Мастер магии, ты опять заехал в наши края? – голос сержанта звучал почтительно, но без подобострастия, что вполне соответствовало состоянию его ухоженной амуниции и крепких сапог.

Двое из его подчиненных занимались тщательным осмотром корзин и тюков в фургоне, влекомом одним-единственным осликом. Еще один проверял содержимое заплечного мешка какого-то разносчика.

А наверху, за зубчатым парапетом стены, скрывалась пара арбалетчиков, просматривая вымощенное камнем пространство двора, где происходил досмотр.

– Магам свойственно путешествовать, – ответил Джастин.

– А этот юноша? – полюбопытствовал сержант, которого звали Кетран, кивнув в мою сторону.

– Мой ученик... во всяком случае в настоящее время.

– Ученик из соображений удобства, а, Мастер магии?

Джастин уставился на сержанта таким взглядом, что тот отступил назад и кивнул:

– Прошу прощения за беспокойство, господа.

Лицо его побелело.

Я тронул поводья, и моя рука скользнула по посоху, бывшему сейчас невидимым. Это воспоминание доставило мне удовольствие: приятно было подумать о том, что я научился скрывать от постороннего взгляда небольшие предметы, обволакивая их потоками света. Между тем молодой торговец затрепетал в лапах второго досмотрщика.

Я бросил взгляд на Джастина.

– Гашиш? – ровным голосом осведомился пристав.

– Ничего подобного! – взвизгнул торговец.

Один из стражей уронил взгляд на меня. Я снова хлестнул поводьями, давая Гэрлоку возможность унести меня подальше от гранитных стен Джеллико.

– Они казнят его? – спросил я, когда Серый маг нагнал меня.

– Нет, – кратко ответил Джастин, сворачивая на боковую улочку. – Не казнят.

Проехав шагов пятьдесят в глубь города, я понял, что здешний виконт поддерживает в своих владениях строгий порядок. На улицах, даже боковых, не было ни куч мусора, ни попрошаек, ни назойливых лоточников.

– Так что с ним будет? – повторил я свой вопрос. – С этим поселянином?

– Никакой он не поселянин. Просто молодой недоумок, нанявшийся провести фургон. По первости ему заклеймят лоб, ну а если попадется вторично, тогда уж будет казнен на главной площади.

– Всего-то навсего за контрабанду?

– Гостиница будет за углом, – буркнул Джастин.

– Но все-таки, за что?

– За неповиновение виконту. Можно провозить в город вино и пиво, а наркотики запрещены. Равно как запрещено и занятие магией без личного дозволения виконта, заверенного печатью. А также попрошайничество, проституция и торговля без той же самой печати.

Взглянув на свой посох, который помимо меня мог увидеть только неплохой маг, я поежился.

– Сначала поставим наших пони в конюшню.

Гостиница называлась «Джеллико». Не слишком оригинально, но город Джеллико, похоже, вообще не отличался оригинальностью.

– А какого рода магия одобряется виконтом?

– В основном целительство, причем гармоническое.

– А что, существуют и Белые целители? Разве хаос способен исцелять?

Джастин покачал головой:

– Целительство, Леррис, как и любая иная магия, имеет две формы. Одна помогает восстановить телесное гармоническое начало. Нечто вроде естественных лубков или усиление сопротивляемости болезни. С овцами мы проделывали нечто подобное, но в случае с людьми все сложнее. С некоторыми хворями можно справиться, уничтожая вызывающие их крошечные существа. Это хаотическое действие и для неумелого мага – весьма рискованное. Изволь лучше прочесть свою книгу, там все написано. Но вот о чем стоит тебе напомнить, так это об отсутствии у тебя санкции виконта. То, что ты мой ученик, тебе не поможет. А вот книга помочь может.

В этот момент мне больше всего хотелось взять свой невидимый посох и огреть Серого мага по макушке. Можно подумать, будто у меня есть лишнее время на чтение. Правда, указывать на это Джастину едва ли имело смысл, потому как он непременно спросил бы, давно ли вообще завелась у меня эта книженция. Но, с другой стороны, до недавнего времени решительно никто не снабжал меня сведениями, позволявшими предположить, что эту книгу вообще есть смысл читать.

Я решил зайти с другой стороны:

– Если виконт так не любит магию, почему он раздает разрешения целителям?

– Из-за денег. Целитель, имеющий разрешение, отчисляет виконту определенный процент доходов.

Когда мы с Джастином добрались-таки до конюшни, нам пришлось чистить своих лошадок щетками. Не знаю уж почему, но в больших городах горных пони числят чуть ли не дикими зверями, и конюхи решительно не желают иметь с ними дела.

Джастин по причине большего навыка управился со своей задачей быстрее и предложил мне присоединиться к нему в трактире после того, как я закончу обихаживать Гэрлока и хорошенько припрячу свой посох.

Ветер стих, вновь выглянуло солнышко, и внутренний дворик, по которому я направлялся в трактир, выглядел довольно приветливо.

Стоило зайти внутрь, как Джастин тотчас отвел меня к угловому столику в общей зале. Большинство столиков было занято, а камин давал столько тепла, что в помещении чувствовалась духота. Здесь было довольно уютно: темные панельные стены, низкий потолок, столы из красного дуба.

– Золотое вино, – сказал девушке Джастин.