– Как это не поменялась?

– Да это мы только говорим, что хоккей стал скоростной. Как бежали по площадке вокруг ворот, так и бежим до сих пор. Скорость-то не поменялась, просто поменялось мышление на этой скорости. Раньше было мастеров высококлассных больше, потому что они были собраны все в двенадцати командах, а сейчас это все растворяется. Естественно, со временем было бы интересно попробовать поиграть, почему нет? Если бы хватало сил и эмоций, конечно, можно было и попробовать.

Леонид Вайсфельд, известный хоккейный функционер, бывший арбитр, комментатор, генеральный менеджер новокузнецкого «Металлурга» (до 2013 года), «Автомобилиста» (с 2013 года).

– Помню, как мы общались после очередного матча Еврохоккейтура. Я сетовал, что проиграли накануне финнам по буллитам, а Вы махнули рукой: мол, да чего переживать, это не более чем тренировочная игра…

– Ну да, тренировочки…

– А почему к Евротуру такое отношение? «Тренировочки»… Клубы против, КХЛ в целом против, потому что возникают неоправданные паузы. И выходит, что больше 52–54 матчей не сыграешь за сезон…

– Я думаю, проблема там не столько в паузах, сколько в том, что мы иногда гнали 6 недель по 3 игры в неделю, чтобы потом уйти на паузу. Это уже просто люди не выдерживают такого. Травмы, хоккеисты ломаются – вот в чём проблема.

– Слушайте, ну заокеанские хоккеисты по 80 матчей в год играют!

– Они так часто не играют. Да, по 80, но у них равномерно растянуто. А 6 недель подряд по 3 игры в неделю – такого нет нигде. Это не нормально.

– Может, я чего-то не понимаю в плане тренировочных процессов, но объясните мне: как так вот канадцы умудряются? Они за два дня до какой-нибудь Олимпиады или чемпионата мира прерывают сезон в НХЛ, собираются, играют и потом через два дня после возвращения – опять «регулярку» продолжают. И ничего! Клубы играют, сборная играет – и всё нормально. Мы же ради интересов сборной прямо вот готовы ломать что угодно. Это правильно или нет?

– Я считаю, что именно то, как делают канадцы, – правильно. И на Евротур нужно именно так собираться. Если вообще его надо проводить. Что касается вообще этого посыла, проблема-то вот в чём: выбор хоккеистов у канадцев и выбор хоккеистов у нас. У канадцев, к примеру, женщин столько играет, сколько у нас вообще по всей стране мужчин играет в хоккей. Поэтому у них там выбор просто значительно больше. А что касается подхода вообще, я хотел бы вот на таком моменте остановиться. Помните, как мы в Ванкувер приехали, на Олимпиаду. Нас привезли за неделю. Болтались, делать нечего было. И вот мы включили телевизор – там полтора часа показывают фильм, как канадцы формировали состав. Все: скауты, тренеры, генеральный менеджер – сидят и прямо фамилию каждого игрока обсасывают, всё по каждому детально. А когда я работал скаутом, это были самые закрытые секретные совещания. Это вообще никогда не показывали. А они тут на всю страну показывают, и всем становится понятно, что их обыграть очень сложно. Они, например, минут тридцать объясняли, почему Грина не взяли, почему не взяли лучшего атакующего защитника лиги в сборную. Прямо в студии идёт такое рабочее совещание. Там очень серьёзный подход, несмотря на то, что они собираются за день-два до старта.

– В прошлом году Вы работали в команде, которая стала главным открытием первых месяцев регулярного чемпионата КХЛ и при этом имела самые большие проблемы по финансам.

– Да, у меня когда спрашивали, я говорю: «У нас всё хорошо, только денег нет».

– Да, забавно, что Вы с оптимизмом об этом говорите.

– Ну, а что делать? Если 90 процентов бюджета – это заработная плата игроков, то покрыть это, конечно, невозможно. Это невозможно никак.

– Если у тебя нет «Роснефти» какой-нибудь.

– Я скажу так: а у кого вообще есть деньги? Либо должен быть административный ресурс, либо какой-то должен быть фанат-губернатор или какой-нибудь бизнесмен, ну очень серьёзный.

– Они чаще любят, но без денег?

– Ну почему? По-разному бывает. Вот давайте возьмём Магнитогорск. Там есть Рашников. Просто нравится человеку – и всё. И я много таких примеров могу привести.

– Часть Вашей карьеры была связана с судейским корпусом. Что лично Вам как для человека и профессионала ближе – судьи или Ваш нынешний статус менеджера?

– Что касается судейства, для меня там уже ничего нового не было и из года в год всё повторялось. Одно и то же, одно и то же. Ну, провёл четыре чемпионата мира, было бы потом пять или шесть чемпионатов мира. Ещё одни Олимпийские игры были бы. Но ничего не менялось. Поэтому судейство для меня – это был просто такой этап карьеры. Было очень интересно, но сейчас меня это не очень занимает. Потом поработал на телевидении. Но что касается комментариев на телевидении – это ведь просто развлечение. Хотя именно в этом статусе съездил на Олимпиаду, было очень интересно. Что касается работы, то, конечно, работа генерального менеджера мне нравится больше всего.

– В НХЛ принято, что генерального менеджера в клуб приглашает руководство, он уже набирает игроков и приглашает тренера. А как у нас? Каков оптимальный вариант для эффективной работы клубов в КХЛ?

– Ну как у нас происходит? К сожалению, не так. У нас очень часто происходит следующим образом: пригласили главного тренера, потом прошла неделя-другая, пригласили генерального менеджера, потом ещё хозяева пригласили двух-трёх игроков. А потом начинают говорить: «Давайте, ребята!» Но уже ничего не получается после этого «давайте!». Начинаются вот эти лебедь, рак и щука. А ведь алгоритм должен быть следующим. Конечно, это именно с моей точки зрения, и именно так вообще в любой правильной организации должно быть: люди, которые платят деньги, нанимают менеджера, а он уже организует все остальные вопросы. Кстати, что сделал Абрамович первым делом, когда он взял «Челси»? Он пригласил менеджера из «Манчестер Юнайтед». Так вот, первым делом хозяева должны назначить генерального менеджера, который уже назначает главного тренера, весь персонал, игроков и подбирает команду под свою философию. Ведь одно дело – просто набрать хороших игроков, нужных команде, сильных, а другое дело – сделать из них, как говорят канадцы, химический состав команды. И вот тогда уже, с моей точки зрения, все должны нести ответственность. Когда я работал в «Торонто», например, говорили так: «Если Леонид Вайсфельд плохо работает, он не виноват, виноваты мы, что мы взяли Леонида Вайсфельда на работу. Но если уж взяли, то всё – доверяйте». Если вы берете на работу высококвалифицированного специалиста, ему не надо мешать. То есть когда вы берете на работу молодого неопытного парня, ему нужно помогать, нужно корректировать его действия, это понятно. Но если вы берете опытного человека и начинаете влезать и корректировать уже его работу, то соответственно уже из этого ничего не получится.

– В минувшем сезоне никто не ждал новой победы «Динамо», а она тем не менее случилась.

– «Динамо» выглядело посимпатичнее, но состав самый сильный на бумаге у СКА всё равно был.

– Но это было и годом ранее, а СКА это в плей-офф ничуть не помогло.

– Честно говоря, предполагал, что на второй раз поможет. У них там другой вратарь встал, да и мало верилось, что они опять на те же грабли наступят.

– К теме судейства хочу вернуться. Общался тут с одним бывшим футбольным арбитром. Так вот он мне разнообразные истории рассказывал. Скажем так, раскрывал секреты о том, кому ты заносишь деньги, чтобы дальше пойти по судейской иерархии. И это получается какая-то закрытая каста, в которую нельзя просто так попасть. И я подумал: ну невозможно же, чтобы в хоккее всё было так чисто, а в футболе всё грязно.

– Я не знаю, кто у вас был. Наверно, какой-то обиженный человек, наверно, его куда-то не пустили. Я не знаю. Я даже не спрашиваю фамилию. Я скажу так: вот когда я судил, этих проблем не было. Сейчас я смотрю с другой стороны – и всё равно не ругаю судей. Всегда есть проблема разной квалификации людей, в том числе – арбитров. Но я никому ничего не заносил, с меня никто ничего не спрашивал, я просто судил.