1971 г. * * * Слово может согреть, окрылить и спасти, Осчастливить и льды протаранить. Слово может нам тысячи бед принести, Оскорбить и безжалостно ранить. А поэтому скажем себе сурово: «Чтобы не было в жизни ненужных бед Надо думать, ребята, над каждым словом, Ибо слов невесомых на свете нет!» 30 января 2000 года. Москва Доброта Если друг твой в словесном споре Мог обиду тебе нанести, Это горько, но это не горе, Ты потом ему все же прости. В жизни всякое может случиться. И коль дружба у вас крепка, Из-за глупого пустяка Ты не дай ей зазря разбиться. Если ты с любимою в ссоре, А тоска по ней горяча, Это тоже еще не горе, Не спеши, не руби с плеча. Пусть не ты явился причиной Той размолвки и резких слов, Встань над ссорою, будь мужчиной! Это все же твоя любовь! В жизни всякое может случиться. И коль ваша любовь крепка, Из-за глупого пустяка Ты не должен ей дать разбиться. И, чтоб после себя не корить В том, что сделал кому-то больно, Лучше добрым на свете быть, Злого в мире и так довольно. Но в одном лишь не отступай: На разрыв иди, на разлуку, Только подлости не прощай И предательства не прощай Никому: ни любимой, ни другу! 1970 г. * * * Люблю я собаку за верный нрав. За то, что, всю душу тебе отдав, В голоде, в холоде или разлуке Не лижет собака чужие руки. У кошки-дуры характер иной. Кошку погладить может любой. Погладил – и кошка в то же мгновенье, Мурлыча, прыгает на колени. Выгнет спину, трется о руку, Щурясь кокетливо и близоруко. Кошке дешевая ласка не стыдна, Глупое сердце недальновидно. От ласки кошачьей душа не согрета. За крохи немного дают взамен: Едва лишь наскучит мурлыканье это — Встанут и сбросят ее с колен. Собаки умеют верно дружить, Не то что кошки – лентяйки и дуры. Так стоит ли, право, кошек любить И тех, в ком живут кошачьи натуры?! 1958 г. Когда бранят наш прошлый день Я не за то, чтобы вернуть В стране всё то, что было прежде. Был не простым когда-то путь, Что вел нас к бурям и надежде. Смешно сегодня говорить Об идеальности тогдашней. Но можно, если не хитрить, То честно вспомнить и сравнить День нынешний и день вчерашний. Давайте же, не пряча глаз, Пусть крупными или некрупными Мы будем судьями сейчас Строжайшими и неподкупными. Пусть бьют истории часы, Иначе и нельзя, наверное, Мы всё положим на весы, Да, всё: и лучшее, и скверное. За что бранят былые годы? Причем бранят подчас не зря: За профанацию свободы, За сталинизм и лагеря. Всё это так. И это было! И все-таки скажите мне: А где же нынче наша сила? И жить нам мило иль не мило В стократ разграбленной стране?! Да, лагеря, конечно, были. Тут – ни прибавить, ни отнять. И этой боли, этой были Ничем нельзя зарубцевать. И все-таки, хитрить не будем, Давайте спросим в трудный час: Когда же больше гибли люди: В те времена или сейчас? Да, было бед немало пройдено, И все же, несмотря на зло, А населенье нашей родины Росло, да как еще росло! А что сегодня? Посмотрите: Ведь в нищете же каждый край! Нужна таблетка? – Заплатите! За операцию – платите! А нет – ложись и помирай! Что ж, человек и умирает... А населенье не растет, А населенье убывает Да так, что лучше не бывает: На целый миллион за год! О прошлых бедах в мощном хоре Кричали, грохая в набат, А вот за нынешнее горе, И за смертей буквально море — Уже никто не виноват! Как ни ругай, но это ж было: Была единая страна, В которой – власть, и мощь, и сила! А нынче так ее скрутило, Что вся она почти застыла И никому-то не страшна... Да, бед не счесть и не измерить, Дела – страшнее всяких слов! Народ мой! Как ты мог поверить Глазам, привыкшим лицемерить, И всем потокам лживых слов?! «Демократическая» братия, Где вся свобода – на словах! А в душах у людей – апатия, И даже чуть ли не проклятия! Ну где там, к черту, демократия?! Ведь вся же власть в одних руках! Да там был дефицит свободы, Но был же и огонь труда! Но там ведь строились заводы! А нынче что? Ведь год за годом Везде и мрак, и нищета! Былые планы разрушаются, Всё погибает. Всё – вразброс! Заводы всюду закрываются, Вся армия разоружается, Страну спускают под откос. Да, всё, нищая, разоряется! И этому не ждите смены! А что у нас не разрушается, И неизменно подымается, Так это: цены, цены, цены! Жиреют толстосумы дошлые, Любуясь муками отчизны! Ну, а теперь, друзья хорошие, Браните всласть всё наше прошлое И восхищайтесь новой жизнью! |
