– Спасибо. А… ты видел Эмили? – спросила я, желая изменить тему.

Он смущенно посмотрел на меня.

– Кого?

– Эмили. Ну, помнишь, моя подруга, которая познакомила нас, – пояснила я.

– А, ее, – сказал он. – Нет, прости, я ее не видел.

– О, – растерянно сказала я. – Тогда мне стоит ее поискать. Рада была познакомиться.

– Стой, подожди секунду, – сказал он, когда я повернулась.

Он залез в карман и вытащил маленькую белую карточку, протягивая ее мне.

– Если передумаешь по поводу продажи картины, дай мне знать. Или даже если ты не захочешь продавать ее, можешь просто позвонить.

Я, колеблясь, взяла визитку, вежливо улыбаясь. Он внимательно смотрел на меня, словно изучая. От этого внимания я неудобно себя почувствовала, повернулась и быстро ушла прочь, доставая телефон и набирая номер Эмили. Он даже не звонил, сразу переключившись на автоответчик, и я оставила ей сообщение позвонить мне при первой же возможности.

Я оставалась там еще какое-то время и видела, как уходит Сет, наблюдая, как он подходит к темной машине на стоянке. Что-то в нем заставляло меня нервничать, хотя я не отдала бы пальца на отсечение, что именно это было.

Около одиннадцати я направилась к своей машине, заводя ее и выезжая со стоянки. Я нигде не видела машину Эмили, так что еще раз попыталась дозвониться ей во время поездки, но снова услышала автоответчик. Я больше не стала оставлять сообщения, но подъехала к ее дому, увидев, что в окнах нет света и нет никакого признака, что она дома. Я сдалась, решив, что она позвонит и расскажет еще какую-нибудь идиотскую историю, направившись домой.

Это был двухэтажный дом в окрестностях Монтклера, арендованный на мое вымышленное имя, а не купленный, потому что Алек чувствовал, что так безопаснее. Он сказал, что лучше всего не иметь ничего постоянного, когда за тобой следят, чтобы я не цеплялась за что-то, когда есть необходимость съехать за доли секунды.

Я припарковалась на улице и заглушила мотор, вздохнув и вылезая, направляясь к передней двери. Я устало поискала ключи и, вставив ключ в замок, взялась за дверную ручку. Я повернула ее и нахмурилась, когда она открылась без щелчка, осознавая, что дверь уже была открыта. От ужаса сердце хаотически забилось, я тихо толкнула открытую дверь, размышляя, неужели я так торопилась, что выбежала, не закрыв ее.

Осторожно пошарив вокруг, я дотянулась до газового баллончика, который всегда носила с собой, тихо закрывая дверь, прежде чем начать подниматься по ступенькам. Я зашла на кухню и потянулась к выключателю, но в тот момент, когда пальцы коснулись его, рядом раздался глухой стук. Сердце остановилось, я инстинктивно посмотрела на потолок, почувствовав, что меня сейчас стошнит. Волоски на руках встали дыбом, странное чувство охватило меня, ощущение, что я не одна, буквально подкосило.

Я стояла, как статуя, пытаясь убедить себя, что мне все почудилось, когда ушей достиг недвусмысленный скрип. Я задохнулась и начала дрожать, как только услышала шаги, выходящие из спальни и идущие по коридору. Я немедленно подумала об Эмили, возможно, это она, но шаги были слишком тяжелые. Они напомнили мне о походке Чарльза и звуке его ботинок по деревянному полу, когда мы сидели и ждали от него наказания.

Я коротко размышляла, услышав, что шаги спускаются по лестнице. От воспоминания о Чарльзе у меня закружилась голова, я яростно переводила взгляд между туалетом и задней дверью. У меня все еще были ключи и сотовый, так что за долю секунды я решила открыть заднюю дверь, распахнуть ее настежь и выскользнуть наружу. Я затаила дыхание, когда открывала ее, не желая встревожить их своим присутствием, и, выскочив, обежала дом, оказавшись на улице. Я вернулась к «Вольво» и завела мотор, в панике отъезжая прочь.

Я подъехала к дому Эмили на грани гипервентиляции, и молча выругалась, когда увидела, что он все еще пуст. Я не знала, что делать, не понимая, что случилось. Я не могла позвонить в полицию и попросить их проверить дом, и также я не могла вернуться туда сама. Я попыталась еще раз позвонить Эмили, но она все еще не отвечала, и мне пришлось еще раз перелистать телефонные номера, осознавая, что у меня нет выбора – только звонить Алеку. Я поколебалась между двумя номерами и выбрала его сотовый, прикинув, что это крайний случай, и, затаив дыхание, начала звонить.

– Алло? Все в порядке?

– Не уверена, сэр, – промямлила я.

– Что случилось?

– Я… Я была на выставке в галерее, провела там весь вечер и только что вернулась домой. Моя дверь была открыта. Я подумала, что забыла закрыть ее, так что вошла внутрь, но там кто-то был.

– С чего ты взяла, что там кто-то был? – резко спросил он.

– В доме кто-то был. Мужчина…

– Кто?

– Не знаю. Я его не видела.

– Тогда как ты поняла, что это мужчина?

– Я просто так решила. То есть он звучал, как мужчина.

– Ты слышала его голос? Что он говорил?

– Он не говорил. Я слышала, как он ходит. Это напомнило мне Чарльза…

– Он тебя видел?

– Не думаю. Я не издавала шума и выбежала через заднюю дверь, когда услышала, что он спускается по лестнице.

– Ты не звонила в полицию?

– Нет, сэр.

– Хорошо. Где ты сейчас?

– В машине. Я поехала к своей подруге Эмили, но ее нет дома. Я не знаю, где она. Она исчезла из галереи, и я не слышала о ней.

– Это нормально?

– Нет. То есть да. Она часто делает то, что хочет, но всегда говорит мне, если уезжает, а мы были вместе.

– Это не нормально, – встревожено сказал он.

– Мне тоже так кажется.

– Что-нибудь странное еще было? – спросил он. – Кто-нибудь, может, крутился поблизости, или проявлял внезапный интерес?

– Э-э… Я кое-кого встретила вечером, но это было в галерее, – сказала я, тряхнув головой и пытаясь соображать. – Он был добр, сказал, что хочет купить мой рисунок, но я почему-то занервничала.

– Он был в галерее? Он мог как-то узнать твой адрес и приехать в дом раньше тебя?

– Нет. То есть я не знаю. Думаю, как-нибудь мог. Простите.

– Не извиняйся. Волноваться под воздействием обстоятельств – нормально. Тебе нужно где-нибудь остановиться на ночь, в гостинице или где-то в этом роде.

– Хорошо. Я должна дождаться появления Эмили, прежде чем вернусь домой?

– Нет, я приеду. Утром я буду у тебя.

В тот момент, когда он произнес эти слова, меня пронзил ужас. За год жизни в Калифорнии не было ни одной причины для его приезда, и я старалась придерживаться этого. Он оказал мне неоценимые услуги, но я предпочитала не встречаться с ним лично.

– Вы уверены? – нерешительно спросила я. – Я не должна была…

– Нет, я уверен. Я рад, что ты позвонила. Я позвоню, когда приземлюсь.

Прежде чем я смогла ответить, он отключился, очевидно, закончив для себя разговор. Я осторожно закрыла телефон, откладывая его в сторону и размышляя, что делать. Опустив голову на руль, я смотрела на улицу около дома Эмили, поджидая какого-либо знака от нее. Не знаю, сколько времени я так сидела, прежде чем истощение взяло надо мной верх, и глаза закрылись.

Я проснулась, подпрыгнув, намного позже, от звука гудка, и смущенно села, уловив свое отражение в зеркале заднего вида, простонав, когда увидела красные линии, отпечатавшиеся на щеке. Моя шея затекла, спина болела, глаза горели от усталости. Я потянулась за сотовым, застыв, когда увидела, что уже почти шесть утра, и нахмурилась, увидев, что пропущенных звонков не было.

Я завела машину и направилась к дому, осторожно оглядываясь, проезжая мимо соседей. Я припарковалась на улице и сидела в состоянии транса, глядя на дом, когда мой телефон зазвонил. Я быстро взглянула на него, надеясь, что это Эмили, и застыла, увидев, что это уже приехал Алек.

– Да, сэр? – ответила я.

– Я только что приземлился и встречу тебя через час.

Телефон щелкнул, отключаясь, опять не давая мне времени ответить. Я нервно сидела, глядя на часы, и почти ровно через час черная арендованная машина медленно проехала по улице. Я вздохнула и вылезла, обхватив себя руками и направляясь к нему. Он вылез из машины и повернулся ко мне, смотря за меня по направлению к «Вольво».