– Что случилось? – спросил он с паникой в голосе, увидев меня.

– Кто это, б…ь? – выплюнул я, бросая тетрадь перед ним на стол и пытаясь успокоиться, но оставался на грани гипервентиляции.

Карлайл поднял ее, осторожно взглянув на меня, прежде чем рассмотреть рисунок.

– Где ты это взял? – спросил он, растерянно нахмурясь.

– Это Изабеллы, – сказал я, нервно проводя рукой по волосам. – Она несколько недель царапала это в своей гребаной тетради, рисуя картинки того, что видела в Чикаго. Так что это за хрен?

– Это друг, – нерешительно сказал он. – Его зовут Алистер.

– Друг? – недоверчиво поинтересовался я. – Мне он не друг, б…ь.

– Но он друг, – надавил он, осторожно глядя на меня. – Он в организации уже много лет, сын, что делает его нашим общим другом. Если я правильно помню, он был первым, кого инициировал Аро в качестве босса после смерти твоего деда, когда тебе было шесть лет. Сейчас он отвечает за казино в Вегасе, с тех пор, как несколько лет назад погиб Свон.

– Его инициировал Аро? – заорал я, тряхнув головой. – Он один из нас? Этот ублюдок убил мою мать! Он, б…ь, стрелял в меня!

Я неистово расхаживал по комнате. Мой отец напрягся, быстро встал на ноги и схватил меня за рубашку, чтобы остановить движение.

– Что ты только что сказал? – жестко спросил он с серьезным выражением на лице.

– Я сказал, что он, б…ь, убил мою мать! Это был он! – резко сказал я.

– Ты вспомнил? – недоверчиво спросил он, и в его голосе была ярость. – После всех лет ты вспомнил эту информацию и ничего не сказал?

– Да, – сказал я, потом растерянно покачал головой. – Нет. Я не помнил, но сделал это сейчас. Это он. Он нажал на чертов курок.

– Ты ошибаешься, сын, – сказал он, отпуская меня и качая головой.

– Я не ошибаюсь. Я, б…ь, видел его. Он снился мне каждую ночь все это время! Я, б…ь, ел, спал и дышал этими воспоминаниями, и просто не замечал его лица, но десять гребаных минут назад вспомнил, – резко ответил я. – Это был он.

– Ты сегодня первый раз вспомнил его лицо? – стоически спросил он.

Я кивнул, и он вздохнул, разочарованно потирая переносицу.

– Это было до или после того, как ты увидел рисунок в ее тетради, Эдвард?

– Почему, б…ь, это имеет значение? – рявкнул я.

– Потому что ты растерян. Ты спроецировал то, что случилось с Изабеллой, и то, что видел в ее тетради, – констатировал он, поднимая тетрадь, – на то, что случилось с тобой.

– Ты думаешь, что я придумал это, б…ь? – со злостью заорал я.

– Нет, – твердо сказал он. – Я верю, что ты веришь в это, но это не делает все реальным. Это был сон, Эдвард. Это был сон. Я говорил тебе раньше – люди, которые убили твою мать, мертвы. Я убедился в этом прежде, чем поехал в Вашингтон. Они были никем, наемниками, которых Свон нанял для грязной работы, и я убедился, что последний из них заплатил за все, что они сделали.

– Ты уверен? – спросил я. – Ты поставишь свою жизнь на это? Нет, похрен. Ты поставишь на это мою жизнь? Или Эмметта, или Джаспера, или даже Изабеллы? Ты точно уверен, что этот мужик ни имеет с этим ничего общего?

Он кивнул, осторожно глядя на меня.

– Я убежден в этом, – сказал он.

– Тогда какого хрена он делал в Чикаго? – резко поинтересовался я. – Если он наш друг, что он делал на складе?

Отец покачал головой, возвращая взгляд к рисунку.

– Его там не было, – тихо сказал он, небрежно перелистывая тетрадь и разглядывая новые страницы.

– Ты что, издеваешься? Тогда какого хрена она нарисовала это? Это чудо? – скептически поинтересовался я. – Она просто чудом детально изобразила его лицо?

Он раздраженно громко вздохнул.

– Возможно, так же, как она нарисовала вот это, – сказал он, поднимая тетрадь и показывая рисунок моей матери.

От взгляда на него мою грудь разорвало от боли, я почти потерял дыхание.

– Они рисует свои воспоминания, Эдвард. Ты сам сказал мне, что у нее фотографическая память, и вот так она может делать это. Я понимаю, что твоей мамы не было на складе, и там определенно не могло быть Алистера. Она могла просто помнить его лицо по его приездам в Финикс, точно так же, как помнит все остальное. У него необычное лицо, с родинкой и шрамом. Он должен был запомниться ей.

Я молча стоял пару минут. Его уверенность в том, что я ошибаюсь, заставила меня засомневаться.

– А если ты ошибаешься? – спросил я.

– Если ты не веришь мне, можешь спросить Аро, – ответил он.

– Да, безусловно, б…ь, могу, – пробурчал я, покачав головой. – Точно так же, как ты можешь спросить Изабеллу.

Он начал было отвечать, но сигнал его сотового, эхом отразившийся в комнате, прервал его. Он взял телефон и посмотрел на экран, явно напрягшись.

– Мне нужно поговорить, – сказал он. – Мы поговорим позже.

– Как хочешь, – ответил я, выходя и захлопывая за собой дверь.

Спустившись вниз, я услышал смех, как только дошел до фойе, нерешительно заходя в гостиную к братьям. Они оба взглянули на меня, когда я пересек комнату, хлопнулся на диван рядом с Джаспером и забросил ноги на кофейный столик.

– Привет, мудаки.

– Привет, брат, – сказал Эмметт. – Давно не виделись.

– Прошло только шесть недель, Эмметт.

– И ты не думаешь, что это долго? – притворно возмутился он.

– Недостаточно долго, – пробормотал я, все еще чувствуя неловкость от всего.

Он схватил подушку со спинки кресла, на котором он сидел, и бросил в меня. Я прижал ее к груди и уставился в телевизор. Они смотрели «Джеопарди». Я простонал:

– Боже, в вас, парни, ничего, б…ь, не изменилось, правда? Эмметт все еще пытается драться со мной, ты все еще смотришь это дерьмо, словно знаешь все ответы. Держу пари, Элис все еще думает, что она знает долбаное будущее.

Джаспер сухо засмеялся.

– Даже не начинай, – пробормотал он. – У нее есть свои теории, и я гарантирую, что ты не захочешь слушать ни одну из них. Как ты вообще держишься?

Я пожал плечами.

– Я здесь, – ответил я, не зная, как ответить на этот гребаный вопрос.

– Надолго? – встрял Эмметт.

Он смотрел на меня, вопросительно подняв брови.

– Ты знаешь это так же хорошо, как и я, – пробурчал я, не зная, ответить ли на это, потому что это был такой гребаный вопрос, что я не был даже уверен в себе.

– Ты понимаешь, что мое предложение остается в силе? – спросил Джаспер. – Я волнуюсь за Изабеллу и не хочу видеть, что ей плохо, так что если есть что-то, чем я могу помочь, просто дай мне знать. И я имею в виду именно это. Все, что угодно.Я просто приеду, Сиэттл не так далеко. Ты знаешь это.

– Я предложил ему то же самое, – опять встрял Эмметт. – И я имею в виду то же самое. Если тебе нужен будет кто-то, когда ты будешь в Чикаго, я твой. И не будь упрямой задницей по этому поводу. Иззи Биззи для меня как сестра. Для этой девочки я сделаю все.

– Я знаю, – пробурчал я. – Я принимаю это, от вас обоих.

В комнате воцарилась тишина. Они больше не давили на меня по этому поводу, и, слава Богу, не пытались читать лекцию о моем поступке. Я знал, что они оба расстроились, что я, в конце концов, вступил в организацию, но мне нравилось верить, что они, по крайней мере, понимают, почему.

Через несколько минут домой после шопинга вернулись девочки, и мы собрались в гостиной, чтобы посмотреть кино. Эмметт заказал пиццу по телефону. Через тридцать минут в дверь громко постучали, но никто не сдвинулся с места, чтобы открыть. Я простонал и встал, тряхнув головой.

– И никто из вас, ублюдки, даже не тронулся с места, – раздраженно сказал я.

– Я могу пойти, – тихо сказала Изабелла. – Но у меня нет…

– Денег, – закончил я. – Боже, я знаю. Не переживай, я схожу.

– Я могу сделать всем выпить, – предложила она, пожав плечами.

Элис сказала, что поможет, и подпрыгнула, обнимая Изабеллу за плечи, направляясь с ней на кухню.

Я подошел к входной двери, доставая бумажник и подсчитывая наличные. В дверь нетерпеливо застучали, громче и еще сильнее, чем прежде, от звука даже завибрировали стены.