С Эмметтом мы встретились внизу, в холле, и я пошла за ним к джипу, садясь на пассажирское сиденье и пристегиваясь. Он тоже пристегнул ремень, чем несказанно удивил меня – Эдвард так не делал. Я только раз ездила с Эмметтом, за продуктами ко дню Благодарения.

Он подъехал к кафе в Форксе и припарковался, мы вылезли. Он положил руку мне на плечи и завел внутрь, с энтузиазмом приветствуя людей по дороге. Мест почти не было, но Эмметт с легкостью нашел для нас столик, обходя очередь ожидающих. Когда мы сели, я поняла, что Эдвард не единственный популярный Каллен-младший в городе.

Как оказалось, люди в большинстве своем боялись и уважали Эдварда, и не столько, как личность, но больше за его поведение, но Эмметта любили. Люди с радостью отвечали на его приветствия и не убирались с дороги, как это происходило с Эдвардом, и не лебезили перед ним. К Эмметту тянулись – он всем приносил радость. Не уверена, когда я это поняла, но это правда. Эмметта все обожали.

Я сидела напротив Эмметта, и официантка подошла почти сразу, протягивая нам меню и спрашивая, какие мы хотим напитки. Я попросила апельсиновый сок, а он – молоко с шоколадом и какао. Вскоре официантка принесла напитки, и я заказала французские тосты, а Эмметт составил целый список, в который входили яйца, бекон, сосиски, блинчики, фрукты и тосты. Меня это не удивило – я привыкла его кормить, но он все равно виновато улыбался.

– Что тут сказать? Растущий организм, – беззаботно сказал он.

Я хрюкнула.

– Думаю, расти ты перестал, Эмметт. Ты уже большой и сомневаюсь, что сможешь стать еще больше, – сказала я, тут же вспыхивая, когда поняла, что сказала. – Не думаю, что это правильно прозвучало.

Он расхохотался, покачивая головой.

– Я понял, что ты говоришь, – сказал он, приподнимая рукав рубашки и играя мускулами. – Мне нужна энергия. Эти выпуклости сами не растут, маленькая сестренка.

Я улыбнулась.

– Маленькая сестренка, – мягко повторила я, пробуя на вкус его слова.

Меня грело, когда он обращался ко мне, как к члену семьи. В последнее время такое происходило все чаще.

– Да, маленькая сестренка. Такая ты и есть. Когда-нибудь ты выйдешь замуж за моего младшего брата-идиота и станешь таковой официально.

Моя улыбка стала шире.

– С удовольствием, – тихо сказала я.

Он кивнул и хотел уже заговорить, как вернулась официантка с едой, и он замолчал. Она расставила наши тарелки и принесла Эмметту второй напиток, мы ели в тишине.

– Ты когда-нибудь думала, что так будет? – спросил он через несколько минут серьезным тоном.

Я замерла с вилкой в руке и подняла на него глаза.

– Как? – спросила я, не вполне уверенная, о чем он.

Он отложил приборы.

– Так. Ну, понимаешь, что ты приедешь сюда, будешь жить новой жизнью. У тебя будет семья, ты встретишь Эдварда. Всех нас. Ты когда-нибудь думала, что так случится? – спросил он, внимательно глядя на меня.

Я вздохнула, обдумывая вопрос.

– Нет. Я никогда не рассматривала такую возможность. Моя мама надеялась, что так случится, что я попаду в школу, влюблюсь и прочее, но я считала это глупыми мечтами, – сказала я. – Я понимала, что такая уж у меня жизнь, и надо приспосабливаться.

Он кивнул.

– Понимаю, у меня те же ощущения. Конечно, я был слишком мал, чтобы помнить жизнь до Калленов, но я всегда думал, а что бы случилось со мной, не спаси меня Элизабет, – сказал он.

Он замолчал на миг, и в чертах его лица застыла грусть.

– Как жаль, что тебя не спасли раньше, и ты должна была проходить через все это. Но иногда я думаю, какой бы ты была, будь твоя жизнь иной.

– Думаю, все происходит по определенной причине, – сказала я, пожав плечами.

Не знаю, какой была бы моя жизнь, не пройди я через этот ад в Финиксе. Расти свободной… Я была бы другим человеком и, конечно, не встретила бы Эдварда и не полюбила его.

– Я догадываюсь, – сказал он, снова начиная есть.

Мы заканчивали завтрак в тишине, а потом он глянул на часы.

– Ты готова ехать? Мне нужно встретиться с Розали дома, она убьет меня, если мы опоздаем.

Я кивнула и поднялась, посетив уборную, пока Эмметт расплачивался. Я вернулась, когда он оставлял наличность на столе, он улыбнулся мне и снова приобнял за плечи. Он повел меня к джипу, и мы поехали домой, по дороге громко подпевая радио.

Когда мы приблизились к особняку, я заметила знакомый красный кабриолет. Розали стояла рядом, облокотившись на машину и скрестив руки на груди. Ее лицо было надутым.

– Привет, детка, – сказал Эмметт, выпрыгивая из джипа и подходя к ней.

Он обнял ее и крепко прижал, и, подняв, оторвал от земли. Выражение ее лица сразу смягчилось, злость испарилась, превратившись в улыбку.

– Ты почти опоздал, – сказала она.

Эмметт рассмеялся и аккуратно поставил ее на ноги.

– Почти, но не опоздал, – сказал он, наклоняясь и целуя ее.

Она обняла его за шею, их губы яростно двигались в такт, страсть и любовь была очевидна. Я быстро отвернулась, ощущая зависть, ведь я отчаянно скучала по Эдварду.

Через минуту Розали позвала меня по имени, и я повернулась к ней, увидев, что она протягивает мне пакет. Я взяла его и заглянула внутрь. Нахмурившись, я увидела там черно-белый комплект чего-то.

– Это для купания. Элис сказала, что у тебя нет, вот я и купила, – сказала она.

Мои глаза расширились от удивления.

– Я, э-э… спасибо тебе, правда… но не думаю, что мне нужен, – сказала, интересуясь, с чего это она купила мне купальник.

Она удивленно глянула на меня, и тут я ощутила, как краснею.

– Прости, но если ты поедешь на пляж, он тебе пригодится, – сказала она.

Я шокировано уставилась на нее.

– Пляж? – с непониманием повторила я.

– Да, мы собираемся на Первый пляж на весь день, примем солнечную ванну, половим волны, может, поиграем в волейбол, – сказал Эмметт, забрасывая руку Розали на плечо и ослепительно улыбаясь мне. – Оторвемся по полной. Элис и Джаспер нас там встретят.

Я какое-то время смотрела на них, а потом кивнула в знак согласия. Не уверена, хочу ли я туда, и, честно, меня нервировала эта затея, но они будут там, и все должно быть в порядке.

– Хорошо, – пробормотала я, глядя на пакет. – Я должна это надеть?

Розали засмеялась.

– Ну, да. Надень его под одежду. Мой уже на мне.

Я вздохнула и кивнула, разворачиваясь к дому. Эмметт задержал меня и протянул свои ключи, говоря, что входная дверь заперта. Я открыла ее и ввела код, чтобы отключить сигнализацию, вспоминая те цифры, что называл мне Эдвард несколько месяцев назад. Дома я направилась прямо в спальню и сняла с себя все, оставляя на полу. Потом я вытащила купальный костюм и внимательно его рассмотрела. Он был цельным, завязывался на шее, с боков были ленточки, больше для украшения. Я надела его и пошла в ванную, чтобы глянуть в зеркало. Я застыла, увидев свое отражение.

В зеркало я смотрела часто, обычно, когда проходила мимо, но крайне редко разглядывала себя, не переживая о своем внешнем виде. Но теперь, глядя на себя в маленьком черном купальнике в белый горошек, я была поражена, потому что едва узнавала эту девушку. Моя кожа все еще была бледной, даже бледнее, чем раньше, ведь в Форксе мало солнца, но сейчас она сияла. Я выглядела здоровой и счастливой, и теперь я уже не была такой тощей. Большинство одежды, которую купила мне Элис сразу после приезда, и те вещи, в которых я приехала, больше не налезали.

Я все еще была стройной, но выглядела лучше, у фигуры появились изгибы. Не знаю, хорошо это или плохо, но Эдварду нравилось. Он постоянно повторял, насколько красивое у меня тело, перечисляя то, что находил во мне привлекательным. И поэтому я не стеснялась обнажаться перед ним, но не была уверена, как появляться перед другими в таком маленьком количестве одежды.

Купальник прикрывал часть тела, оставляя только намек на декольте, но вот ноги и спина были оголены. И я переживала не столько за ноги, сколько за шрамы, которые – я ни на секунду не забывала – покрывали всю спину. Эдвард никогда о них не говорил, но часто гладил и целовал. Я не спрашивала, почему, ведь я часто делала то же самое с его шрамом. Это часть его, физическое напоминание о его испытаниях, о выживании, о силе.