Дверная ручка повернулась, и я напрягся еще больше, мой разум и сердце работали на полную мощность. Я чувствовал, что у меня будет сердечный приступ или нервный срыв, или то и другое, и независимо от того, что это было, я не сомневался, что мне срочно нужен сраный доктор. Из-за своей необъяснимой паники я даже захотел, чтобы Белла знала первичные реанимационные действия в полевых условиях, и подумал, что надо научить ее этому дерьму на случай, если я когда-нибудь упаду в обморок. Это, в конце концов, непременно произойдет, учитывая, каким перегрузкам она подвергает мое сердце.

Дверь открылась, и я уставился на нее, борясь с непреодолимым стремлением развернуться и убежать. Что это в меня вселилось? Я не узнаю себя.

Изабелла появилась в дверях и посмотрела на меня, застыв на месте. В тот же миг, когда мой взгляд остановился на ней, вся та паника, которая курсировала по моему телу и разъедала меня весь день, мгновенно улетучилась. Поскольку в этот момент я точно знал, что было не так, чего мне не хватало.

Это была она.

Декларация независимости ИЛИ Чувства без названия. Глава 46. Продолжение

Она была тем недостающим звеном головоломки, и теперь, когда она была здесь, передо мной, казалось, что все частички пазла подходят друг к другу безо всяких проблем. Все опять было правильно. Я уже не беспокоился ни о торнадо, ни о землетрясении или пожаре, не психовал из-за чертовых муравьев, и мне реально было наплевать на то, какую, нахрен, корзину я купил. Мы все выдержим и справимся со всем, что уготовила нам жизнь. Все, что имело значение, была эта красивая женщина, которая стояла всего в нескольких шагах передо мной и смотрела на меня с удивлением, и выглядела при этом такой же чертовски нервной, каким я чувствовал себя весь день.

На самом деле, «красивая» – было далеко не правильное слово, чтобы описать, как она выглядит. Пока мы стояли, я напрягал извилины, пытаясь придумать слова, которые были бы достаточны для того, чтобы описать ее, но не нашел ни одного. Самым подходящим из тех, что пришло в голову, было «идеальная», и я знал, что она ни хрена не идеальна в традиционном смысле, у нас у всех были гребаные недостатки, но, глядя на нее, оно казалось подходящим. «Идеальная».

Я рвал себе задницу и из кожи вон лез, пытаясь сделать этот день совершенным, когда это было абсолютно излишним, поскольку любой момент с ней был уже совершенным. Мы могли быть больны гриппом и смотреть Фокс Ньюс (кабельный новостной канал, принадлежащий Fox Entertainment Group. Многие наблюдатели утверждают, что и в своих сводках новостей, и в своих политических комментариях Фокс оказывает содействие консервативной политической позиции), хотя я, скорее бы, черт возьми, стал ходить по раскаленным углям, чем смотреть его, и я был бы вполне удовлетворен, до тех пор, пока она находилась бы рядом со мной. Мы могли бы пойти в церковь, хотя я бы, скорее, прошелся по бритвенным лезвиям и бросился в бассейн с алкоголем, чем сделал это, и то бы меня это ни хрена не раздражало. Я ничего не имел против организованной религии и не сбрасывал со счетов тот факт, что Бог может существовать, но в жизни, которой мы жили, я был почти уверен, меня скорее ударит молния, чем я отправлюсь на поклонение в дом Господень. Но я бы рискнул пойти на это дерьмо, если бы Белла захотела пойти в церковь, и не задумался бы ни на секунду, поскольку до тех пор, пока она была со мной, ничто не будет слишком плохо – даже электрический стул.

Она стояла в дверях и с любопытством разглядывала меня. Выглядела она слегка смущенной. От одного лишь взгляда на нее, разодетую как куколку и нервно ерзающую, у меня перехватило дыхание. Она была в белом многослойном платье, которое спускалось примерно до колен, черном пиджаке и черных колготках с черными туфлями на плоской подошве. Я не разбираюсь в одежде для девочек, поэтому не мог описать, что это, нахрен, был за материал, но подумал, что и она, наверное, тоже не знает. Несмотря ни на что, эта байда смотрелась очень хорошо. Она выглядела классно. На лице ее было совсем немного макияжа, а волосы завиты и зачесаны назад.

Я стоял с минуту, просто любуясь ею, губы мои изогнулись в ухмылке. Казалось, что глядя на мою улыбку, она сразу же расслабилась, ее собственные губы дернулись вверх, и нервозность исчезла с ее лица. Она обернулась и быстро закрыла за собой дверь. Я сделал несколько небрежных шагов вперед, будучи не в состоянии оторвать от нее глаз. Я был будто, черт возьми, заворожен ею, меня тянуло к ней, как будто между нами было магнитное притяжение. Она снова повернулась ко мне лицом и очаровательно улыбнулась, когда я подошел.

– Ах, la mia bella ragazza. Buon San Valentino, – сказал я, протягивая ей цветок.

Ее глаза в шоке распахнулись, и она некоторое время смотрела на него, прежде чем осторожно взять его у меня.

– С Днем Святого Валентина. Ты очень красивая.

Ее улыбка засияла, когда она переключила свое внимание с розы на меня.

– Спасибо, – мягко сказала она. – Ты выглядишь по-настоящему привлекательно.

Моя ухмылка стала еще больше.

– Я знаю, – сказал я игриво. – Разве я не всегда такой?

Она захихикала, и этот звук был таким ясным, беззаботным и счастливым, что он немедленно заставил мое сердце колотиться, и еще эта тупая боль в груди, которая частенько появлялась во мне, но только в ее присутствии… Я и представить не могу, что можно любить кого-то так же, как я ее люблю.

– Ну, конечно, всегда. Но сегодня ты особенно красив, – сказала она, пожимая плечами.

Я кивнул.

– Grazie, – промолвил я тихо, поблагодарив ее. – К сожалению, я не был здесь сегодня утром, но у меня были кое-какие дерьмовые дела, которые я должен был закончить, ну, ты знаешь? И я твердо намерен загладить свою вину перед тобой сегодня вечером.

– Как? – спросила она с любопытством, приподняв брови.

Я усмехнулся, покачав головой.

– Ты ждешь, что я испорчу весь сюрприз? Черт, нет, тебе просто придется потерпеть, и ты увидишь, что я задумал, – сказал я.

– Правда? – спросила она, теперь уже с удивлением.

Я кивнул.

– Да, правда. Почему, ты думаешь, я заставил тебя так одеться? – спросил я.

Она пожала плечами.

– Элис сказала, что это День Святого Валентина, так что я подумала, что это и был твой сюрприз, – сказала она, указывая на свою одежду.

Я застонал, закатив глаза.

– Ты серьезно думаешь, что ЭТО может быть сюрпризом? – спросил я.

Она пожала плечами, и я вздохнул, качая головой и борясь с желанием сказать ей, чтобы она завязывала быть столь абсурдной.

– Нет, Белла, не этот сюрприз я тебе приготовил. Это было как раз сраным отвлечением, чтобы я мог ускользнуть и подготовить сюрприз.

Она смотрела на меня в течение секунды, а потом вспыхнула восхитительной улыбкой.

– Ты такой милый, – сказала она, глядя вниз, на розу, которую держала в руках, и румянец начал расползаться по ее щечкам. – Большое тебе спасибо.

Я начал смеяться, когда она поднесла цветок к носу, чтобы понюхать его.

– Не торопись благодарить меня, детка. Нет никаких гарантий, что я не облажаюсь, – сказал я, усмехаясь.

Она посмотрела на меня, все еще краснея и улыбаясь.

– Если мы будем вместе, то это уже будет здорово, – выговорила она.

Я замер, а затем кивнул, немного удивленный тем, что услышал от нее, поскольку я почувствовал то же самое всего за миг до ее откровения.

– Да, так и будет, – сказал я тихо.

Некоторое время я смотрел на нее, а она смотрела на меня, прямо в глаза. Я сделал еще один шаг вперед и наклонился, мягко прижавшись к ее губам своими. Она удовлетворенно вздохнула и раскрыла губы, которые были покрыты блеском, и на мгновение показала свой язычок. Я быстро провел языком по ее губам, пробуя сладкий клубничный вкус ее помады, прежде чем приласкать ее язык своим.

– Такая сладкая, – сказал я, оторвавшись от ее губ.

Я провел указательным пальцем по ее нижней губе, стерев с нее немного блеска, и нанес его на свои губы. И снова попробовал его, ухмыляясь.