– Я совершенно не понимаю, почему к Вам не применимы правила. Вы – нечто особенное? – сказала шутливо Хайди.

Доктор Каллен подарил ей маленькую улыбку и покачал головой.

– Ты же, как и я, знаешь, что без меня эта больница давно бы уже полетела ко всем чертям собачьим. Так что со стороны кафетерия справедливо позволять мне некоторые вольности, – сказал он, – я думаю, это минимум, что они могут для меня сделать.

Я открыла свой контейнер, молясь, чтобы она поскорей ушла, и чтобы мне удалось окончательно успокоиться. Я начала ковыряться в еде, когда Хайди снова засмеялась.

– Да будет так. Ведь это Ваш день рождения, поэтому я разрешаю Вам сегодня пообедать здесь, – ещё одно упоминание о его дне рождения заставило меня посмотреть на него, всё ещё не до конца понимающую, почему они держали это в секрете от меня. Он мельком посмотрел на меня, и его улыбка сошла на нет, когда он увидел любопытное выражение моего лица, – короче, наслаждайтесь своим обедом. Повторюсь: рада была встретить тебя, Изабелла. Ты – удачливая девочка, должна признать. Но парни Каллены создадут тебе кучу проблем. Иногда стоит показать, кто здесь босс, не правда ли? – сказала она игриво.

Я замерла в напряжении и посмотрела на доктора Каллена. Он казался почти не удивлённым её словами, а её ирония только развлекала его. Она понятия не имела, сколько власти надо мной имел человек, сидящий напротив меня.

Она уже уходила, и я почти вздохнула с облегчением, но в дверном проёме она снова заставила меня вздрогнуть, повернувшись ко мне и ещё раз открыв рот.

– Я слышала, что Эдварду нравятся девушки, извращенки по своей натуре, так что могу поспорить, что ему бы понравилось доминирование своей девочки-босса.

Веселье доктора Каллена резко пропало, и выражение его лица снова сменилось на раздосадованную физиономию. Хайди со смехом вышла, не обращая внимания на ситуацию, которую создала. Как только дверь захлопнулась, мои руки затряслись, и я начала со всей силой сжимать вилку. Моё сердце ускорило ритм, я почувствовала дурноту. Доктор Каллен пристально смотрел на меня чуть суженными глазами, а я не могла прочитать выражение его лица. Наверняка он ждал от меня какой-нибудь реакции, чтобы впоследствии вывести на чистую воду. Я попыталась нацепить безразличную маску и тем самым сохранить своё самообладание, но я всё равно была жутко напугана.

Он смотрел на меня дольше, чем я ожидала, и я запаниковала, разрывая зрительный контакт и отводя взгляд, боясь сломаться. Я беспомощно уставилась на свои колени, не зная, что он сейчас скажет мне, и боясь даже взглянуть на него.

– Ешь, – сказал он резко, нарушая тишину и посылая эхо по комнате. Я вздрогнула, посмотрела на свою еду и продолжила тыкать вилкой в макароны с сыром. Я поднесла их ко рту и начала жевать, пересиливая своё отвращение к еде.

Доктор Каллен ел молча, а я продолжала давиться едой, заглатывая небольшие порции, чтобы отказом от еды не рассердить его еще больше. Примерно через десять минут неловкой паузы и того, что я смогла проглотить, я положила вилку рядом, надеясь, что то, что я немного поела, успокоит его, но посмотреть на него я так и не решилась.

После этого доктор Каллен перетасовал папки на столе и встал. Я смотрела на свои руки и боковым зрением заметила, что он двигался в моём направлении. Я напряглась, когда его рука коснулась моей. Вздрогнула и закрыла глаза, чтобы быть готовой ко всему. Я услышала шелест и, открыв глаза, заметила что у него в руках был мой контейнер.

– Ты закончила? – спросил он тихим голосом.

– Да, сэр, – пробормотала я нервно.

Он вздохнул и выкинул контейнер в мусорку. Когда он шёл к своему столу, у меня в кармане завибрировал телефон. Мои глаза расширились от ужаса, когда заиграла песня the Simple Plan, которую мне установил Эдвард в качестве звонка именно в тот день, когда мы впервые вместе провели полночи в его спальни. Я схватила свой телефон, не зная точно, что с ним делать дальше, чтобы он остановился. Само собой, это был Эдвард, потому что это было его время, когда он звонил мне в перерыве между уроками. Я боялась ответить на звонок из-за доктора Каллена, сидящего напротив меня. Я была напугана тем, что бы он подумал, если бы увидел что это Эдвард. Воздух был наэлектризован напряжённостью, витающей в кабинете. Это был самый серьезный намёк на мои отношения с Эдвардом. А также я знала, что этот звонок был из школы, и это только усугубит всю сложившуюся ситуацию.

Доктор Каллен посмотрел на меня, когда услышал музыку, и его бровь с недоумением поползла вверх. Я взяла свой телефон и, открыв его, начала в панике нажимать на красную кнопку, как учил Эдвард.

Песня, так же как и вибрация, быстро стихли. Я закрыла телефон и положила его себе на колени. Доктор Каллен вернулся на своё место за столом.

– Очень интересный выбор мелодии для звонка, – произнёс он через секунду. Я посмотрела на него и увидела, что он заинтересованно наблюдает за мной. Я не знала, что сказать, поэтому не торопилась с ответом, но всё же открыла рот для того, чтобы согласиться с этим замечанием. Я думаю, что это было правильным решением: всегда соглашаться с хозяином, несмотря на то, что он говорил. Прежде чем положительный ответ слетел с моих губ, телефон снова завибрировал у меня на коленях. Я подняла его, чтобы тут же заставить замолчать, но прежде чем я это сделала, доктор Каллен остановил меня.

– Не стоит, – сказал он резко. Я посмотрела на него и увидела, что, вскинув брови, он протягивает мне руку, – дай его мне.

Из-за приступа паники мои глаза всё больше расширялись, и я дрожащей рукой отдала ему телефон. Он взял его и мельком взглянул на экран. Я наблюдала за ним в течение секунды и прекрасно понимала, что он видел имя Эдварда, которое высвечивалось на экране. Через некоторое время песня снова завершилась, а доктор Каллен всё так же сидел и смотрел на дисплей. Я была до жути напугана сложившейся ситуацией, в которой мы с Эдвардом теперь оказались. Через секунду песня зазвучала, казалось, громче из-за эха, образовавшегося в тихой комнате.

Ты застрял в мире, который ненавидишь?

Тебе все опостылели

Своими притворными улыбками и глупой ложью?

А внутри у тебя все кровоточит?

Моё беспокойство увеличилось, когда пошли слова песни, и я поняла, что он имел в виду, когда сказал насчёт выбора песни. Я боялась, что он принял её на свой счёт, что оскорбился ей. Сейчас дела были особенно плохи, потому что и так хватало того, что он обвинил меня в непочтительности.

Он снова посмотрел на экран, и моя бровь в недоумении поползла вверх оттого, что я заметила, как его уголок рта приподнялся, словно он ухмыляется. Это исчезло так же быстро, как и появилось, но я могу поклясться, что видела это собственными глазами в течение краткой секунды, но у меня не было никаких предположений, что бы это означало.

Чувствовать боль,

Ощущать себя потерянным,

Покинутым в темноте.

Получать удары судьбы, когда жизнь и так не мёд,

Чувствовать свою беспомощность и бессилие,

Быть на грани,

Не имея спасительной поддержки.

Нет, ты не знаешь, каково это…

Добро пожаловать в мою жизнь!

Он посмотрел на меня, прежде чем открыть телефон и нажать кнопку. Песня закончилась, и я уж было решила, что он просто отклонил вызов, но вместо этого он поднёс телефон к уху. Страх сковал меня, когда я поняла, что он ответил на звонок.

– Как только ты освободишься в школе, сразу выезжай в мой офис в больнице, – сказал доктор Каллен.