Он поднял несколько коротких прядей и снова бросил их мне на плечи, потом опустил голову и тихо произнес:

— Как я объясню это на Совете?

Я не могла заставить себя посмотреть ему в глаза. Я совсем не подумала о политических последствиях моего поступка.

— Если… если это смущает вас, мой лорд, — то я останусь здесь.

— Нет… но… я… собирался… — он отвернулся.

«О Господи! Я опять совершила что-то ужасное.»

— Что вы собирались сделать?

Он снова повернулся в мою сторону, но все еще избегал смотреть мне в глаза.

— Я думал, что мы немножко развлечемся и прогуляемся верхом на свежем воздухе. Это заняло бы у нас три или четыре дня.

— Гм…

Тут мы оба подпрыгнули на месте. В дверях стоял Вейсман.

— Я не хотел прерывать вашу беседу, милорд. Скажите, понадоблюсь ли я вам сегодня вечером?

— Нет. Закройте дверь и идите спать.

Дверь закрылась. Как долго Вейсман слушал наш разговор? Видимо, этот же вопрос волновал и лорда Карна. Он посмотрел вслед библиотекарю хмурым, недовольным взглядом и снова повернулся ко мне.

— Раньше вы хотели отрастить волосы. Можете заняться этим теперь.

— Нет, милорд. Я собираюсь носить короткую стрижку! Я только подровняю их и попрошу Донну завить…

— Ради всех святых, мадам! — В золотистых глазах его зажегся огонь. — Неужели вы хотите продемонстрировать перед всем Старкером-4 свое презрение ко мне?

— Презрение, мой лорд? Если вы считаете, что это и есть причина моего поступка; то я останусь здесь.

— Нет, вы не можете сделать это.

Его решительный ответ насторожил меня.

— А почему бы и нет? Если я поеду на Совет, то это вызовет удивление, и вы будете чувствовать себя неловко. — Он выглядел скорее расстроенным, чем рассерженным. Я коснулась его руки. — Разве есть какая-то особая причина, из-за которой я должна быть там?

Он резко отвернулся, и я услышала, как он хрустнул пальцами, зажав их в кулак.

— К черту! Неужели ты не понимаешь, женщина, это дело чести, — не оглядываясь, он сердито вышел из комнаты.

Через несколько минут в дверях появилась Кит.

— Что случилось? Карн прошел мимо меня, и он… Ой, Жанна, твои волосы!

Кит. И она тоже. Я вдруг почувствовала ужасную усталость.

— Да. Мои волосы. И поэтому я сказала лорду Карну, что останусь дома и не поеду на Совет.

— Нет, ты не могла это сделать. Карн собирался развлечь тебя этой поездкой. Он уже давно мечтал о ней. Не удивительно, что он так расстроен и подавлен.

— Это была чудесная идея. Ничто не доставило бы мне большего удовольствия, чем это путешествие, — теперь уже я была ужасно расстроена.

— Я сделала непоправимую ошибку, но он был так огорчен, — я сбросила на пол срезанную прядку волос, — что я решила, будет лучше, если я не поеду.

На лице Кит был написан испуг.

— Весенний Совет — это праздник, Жанна, большой праздник, на котором мы можем впервые за последние несколько месяцев встретиться со своими друзьями. Может быть, ты можешь что-нибудь сделать со своими волосами?

Я подобрала с пола свои спутанные волосы.

— Может, мне удастся сделать накладку, и никто не заметит разницы, — я подняла глаза на Кит. — Как ты думаешь, будет лучше, если я извинюсь?

Уголки губ Кит медленно поползли вниз.

— Я, правда, не знаю. Может быть, если ты скажешь ему то, что сказала мне, то так будет лучше… — она вдруг сжала мою руку удивительно сильными пальцами. — Жанна, ты больше ничего не придумаешь? Ведь он так доверяет тебе!

Я покачала головой.

— Я не смогла бы причинить ему никакого вреда, даже когда ненавидела его. Ни за что. А я могла бы это сделать, Кит, если бы только захотела. Теперь же я слишком сильно люблю его, чтобы намеренно причинить какой-нибудь вред ему или его работе.

— Но ты любишь его все же не так сильно, чтобы дать ему наследника.

— Ты думаешь, Кит, для этого достаточно только любить и желать его? Ребенок — это символ надежды и полного доверия. Доверия, которое появляется только вместе с любовью. Ребенок — результат любви и должен войти в мир любви. А мы так много воюем. И он не хочет любви.

— Я знаю. Но ему нужна твоя любовь, Жанна. Ты бы могла быть, по крайней мере, любящей и нежной женой.

— Да, я могла бы. Но любовь слишком опасна. Он… он не… его могут убить… любовь причиняет такую сильную боль, Кит!

Последние слова я сказала уже шепотом, но Кит услышала их и обняла меня за талию.

— Попытайся, Жанна. Карну так нужна твоя любовь. И тебе нужна его любовь, — она положила голову мне на плечо. — Любовь стоит того, Жанна. Я бы не отказалась ни от одной минуты своей жизни, проведенной вместе с Ником, даже если бы знала заранее, как скоро нам придется расстаться.

Несколько секунд мы стояли молча, крепко обнявшись.

— Подумай о том, что я сказала тебе, Жанна, — едва слышно произнесла наконец Кит. — Карн сам не знает, как сильно ему нужна твоя любовь. Он, возможно, не признается себе в этом, но это так. Наш отец презирал его. Ни Лизанна, ни Шарлотта не любили его и не заботились о нем. — Кит провела тыльной стороной ладони по глазам. — Ему так нужна наша поддержка, Жанна,

— она опустила глаза и принялась ковырять каменный пол носком ботинка. — Ведь он вынужден вести постоянную борьбу со своими врагами.

Кит вышла из комнаты. Я села на край кровати и задумалась. Я должна извиниться перед ним за то, что сделала. Я встала и отправилась на поиски лорда Карна. Чем дольше я искала его, тем больше чувствовала себя виноватой перед ним. Ведь он подумал, что я вообще не хочу ехать на Совет. Разговор с Кит убедил меня: если лорд Карн хочет, чтобы я была с ним, я должна быть с ним.

Лорд Карн находился в тире и не велел никому беспокоить его. Никому без исключений. Я знала, что он имел в виду меня, так как понимал, что я скоро пожалею о своем поступке.

Я отправилась в библиотеку. Вейсман все еще работал. Он поднял голову от своих бумаг и с любопытством посмотрел на меня. Не обращая на него внимания, я забралась в кресло лорда Карла и задумалась. Я и не думала раньше, что могу причинить ему боль, и очень жалела об этом.

Я встретила лорда Карна только после завтрака. Он вежливо принял мои извинения, быстро сказал, какое платье я должна надеть, и удалился вместе с Томми, который снова должен был принять на себя командование всеми войсками в Онтаре.

Несколько последних дней до отъезда прошли в суете и сборах, и мы почти не виделись с лордом Карном. Это было мне на руку, потому что я очень боялась встречи с ним. Кит и Джемми должны были вылететь на флайере чуть позже, поэтому они на время отложили свои сборы. Джемми бегал по замку и путался у всех под ногами.

— Это его первый выход в свет, — оправдываясь, объясняла Кит. — Он так взволнован, что не знает, куда себя девать.

Томми с беспокойством наблюдал за идущими полным ходом приготовлениями. На лбу его теперь ясно обозначилась глубокая морщинка. Я успокаивала себя мыслью о том, что его волновало только отсутствие антуража.

Конечно же, у нас было достаточно солдат, которые могли бы защитить нас.

День нашего отъезда выдался ясным и солнечным, и только над горами были заметны небольшие серые облака. Снег лежал только в низинах и тенистых местах, в основном же земля была голая, темно-бурого цвета. Лорд Карн и я вышли из замка на поверхность. Впереди нас шли пять телохранителей, позади — следовали еще пять. Кит, Джемми, Томми, Гарет, Вейсман и пять служанок провожали нас. Кит и Джемми стояли в саду и махали нам до тех пор, пока мы не скрылись из виду.

К тому времени, когда мы достигли предгорий, подул сильный ветер. Горди вскидывал голову, ловя гривой встречный ветер, и немного приплясывал. Узкая песчаная дорога была размыта по краям водой и морозом. Я отчетливо слышала позади себя хруст песка под копытами, а впереди лошади убежали довольно далеко от меня. Высоко над нашими головами голубые сосны качали своими ветками, которые стонали и что-то шептали на ветру.