Весной 1919-го, как и раньше, белые и красные военлеты сходились в воздушных боях редко и потерь обе стороны практически не несли. Впрочем, красные считали иначе, и два их летчика — С.Ф. Смирнов и П.А. Пентко — получили за несуществующие победы ордена Красного Знамени. Кстати, бывший штабс-капитан, кавалер ордена Святого Георгия 4-й степени Петр Александрович Пентко во время Первой мировой служил в XIX корпусном авиаотряде и 1-й боевой авиагруппе под началом Казакова…

Вечером 17 июня 1919 года Казаков принял участие в разработанной им дерзкой атаке аэродрома Пучуга, на котором базировался 1-й истребительный авиаотряд красных. Несколько белых «сопвичей» обстреляли зажигательными пулями ангары, уничтожили два красных истребителя «ньюпор», один «СПАД» и бочки с горючим. Успех акции был повторен на следующий день, когда самолеты Славяно-Британского авиакорпуса бомбили корабли красной Двинской флотилии.

Но это были последние удачи «славяно-британских» военлетов. В июле 1919-го по белым войскам Русского Севера пронеслась тревожная весть — англичане уходят с Кольского полуострова. Такое решение приняла победившая в Великобритании партия лейбористов. Эвакуация войск Антанты означала неизбежный конец местной «белой» эпопеи.

Правда, перед уходом англичане все же провели масштабное наступление, в котором были задействованы все наличные силы белой авиации. Взмывая с аэродрома Кургомень в десяти верстах от линии фронта, истребитель Казакова на бреющем полете, с высоты десяти метров расстреливал красноармейские окопы. Летчик не обращал внимания на убийственный ружейно-пулеметный огонь и раз за разом повторял рискованный маневр. В конце концов красноармейцы, не выдержав, бросили позиции и в панике бежали. Больше ста человек было убито, полтысячи сдалось в плен. Впрочем, развивать этот успех было некому — англичан масштабная наступательная операция уже не интересовала, а белые силы были слишком малочисленны.

Для Казакова наступили тяжелые дни. Было очевидно, что без британской поддержки перспектив у Белого движения на Севере никаких. И хотя англичане 28 июля предложили Казакову перейти на службу в Королевский Военно-воздушный флот, он не спешил принимать это предложение. Ведь в таком случае нужно было покинуть Родину навсегда…

Одновременно капитан С.К. Модрах пришел к Казакову с известием о том, что ему поступило предложение занять должность полевого начальника авиации Сибирской армии адмирала А.В. Колчака. Модрах это предложение принял. Вместе с ним отбывал в Сибирь и Н.И. Белоусович. Из Архангельска они вместе с экспедицией полярника Вилькицкого рассчитывали добраться до устья Енисея по Северному Ледовитому океану.

Казаков не отговаривал старых друзей изменить решение, но сам к Колчаку отправляться отказался. 1 августа 1919 года он решил проводить Модраха и Белоусовича в дальний путь и одновременно опробовать только что отремонтированный истребитель «сопвич-снайп» № Е6350. Разбежавшись по взлетной полосе аэродрома Двинский Березняк, самолет некоторое время летел на расстоянии десяти метров от земли, затем внезапно резко начал набирать высоту, словно готовясь к выполнению петли Нестерова. Достигнув высшей точки, «сопвич» встал почти вертикально, затем неожиданно опрокинулся и с работающим мотором на полной скорости врезался в землю рядом с одной из аэродромных палаток. Раздался хруст ломающихся расчалок и шасси…

Ошеломленные страшным зрелищем сослуживцы Александра Александровича бегом бросились к дымящимся обломкам «сопвича». Но надежда на то, что Казаков каким-то чудом остался жив, не оправдалась — великий пилот скончался от перелома позвоночника.

Шума вокруг гибели самого результативного русского аса командование Славяно-Британского авиакорпуса решило не устраивать. Согласно официальной версии, причиной катастрофы послужила внезапная остановка двигателя самолета в воздухе. Но многочисленные очевидцы утверждали, что мотор «сопвича» работал до последнего мгновения без всяких перебоев. Другой причиной гибели Казакова называли ошибку в пилотировании, но траектория последнего полета «сопвича» для такого опытного пилота, как Казаков, была не «ошибочной», а попросту безумной: даже начинающий летчик никогда не стал бы набирать высоту так, что самолет в конце концов опрокинулся «на спину»…

Куда более вероятен другой вариант: не желая покидать Родину и в то же время не видя для себя никаких других перспектив, Казаков покончил жизнь самоубийством. Однако, как выяснилось, альтернатива все-таки была: в конце августа англичане предложили тем русским летчикам, которые не желали эмигрировать в Великобританию, вступить в ряды Вооруженных сил Юга России, находившиеся тогда на пике военных успехов. Многим это предложение пришлось по душе, и 4 сентября 1919 года пароход с белыми военлетами вышел из Архангельска, чтобы ровно через месяц ошвартоваться в Новороссийске…

Но, так или иначе, величайший русский летчик-истребитель Первой мировой ушел из жизни. Казакова похоронили на кладбище возле небольшой часовни в Двинском Березнике, поставив над могилой два скрещенных пропеллера. На надгробии была сделана надпись «Мир праху твоему, герой России».

На долгие годы имя Казакова на Родине было предано забвению — белогвардеец героем быть не мог ни при каком раскладе. Тем более что в апреле 1945 года в составе Русской освободительной армии, подчиненной Власову, была сформирована 1-я истребительная авиаэскадрилья имени полковника Казакова (по-немецки Jagstaffel 5 «Oberst Kazakov») под командованием бывшего Героя Советского Союза майора С.Т. Бычкова. По горькой иронии судьбы имя Казакова получило соединение, состоявшее из предателей Родины, воевавших на стороне Германии. Конечно, сам Александр Александрович ни сном ни духом не был повинен в таком положении дел…

Сбивший 17 самолетов лично и 20 самолетов в группе Александр Казаков остался в истории русской авиации как первый и самый результативный летчик-истребитель Первой мировой войны. Он же является «отцом» русской истребительной авиации и первым летчиком, уцелевшим после выполнения успешного воздушного тарана — второго и последнего в истории Первой мировой.

Кроме подполковника А.А. Казакова в десятку самых результативных русских летчиков-истребителей Первой мировой войны входили:

штабс-капитан Евграф Николаевич Крутень (1892—1917), кавалер ордена Святого Георгия 4-й степени и Георгиевского оружия, сбил 17 самолетов врага;

штабс-капитан Павел Владимирович Аргеев (1887—1922), кавалер ордена Святого Георгия 4-й степени и Георгиевского оружия, сбил 15 самолетов врага;

капитан 2-го ранга Александр Николаевич Прокофьев-Северский (1894—1974), кавалер ордена Святого Георгия 4-й степени и Георгиевского оружия, сбил 13 самолетов врага;

поручик Иван Васильевич Смирнов (1895—1956), кавалер ордена Святого Георгия 4-й степени, Георгиевского оружия и Георгиевского креста четырех степеней, сбил 12 самолетов врага;

штабс-капитан Борис Васильевич Сергиевский (1889—1971), кавалер ордена Святого Георгия 4-й степени, сбил 11 самолетов и 3 аэростата врага;

прапорщик Эдуард Мартынович Томсон (1891 —1917), кавалер ордена Святого Георгия 4-й степени, и старший лейтенант Михаил Иванович Сафонов (1893—1922) сбили по 11 самолетов врага;

поручик Иван Александрович Лойко (1892—1936) сбил 10 самолетов врага;

прапорщик Владимир Иванович Стрижевский (1894—1940) и штабс-капитан Донат Адамович Макиёнок (1890—1939) сбили по 9 самолетов врага.

Среди военных летчиков начала XX века были и люди необычных судеб. Таков «Маресьев Первой мировой» корнет Юрий Владимирович Гильшер (1894—1917). С ноября 1915 года он воевал на Западном фронте. В апреле 1916-го в результате авиакатастрофы Гильшер лишился левой ноги, но вернулся в строй и свои лучшие победы одержал в 1917 году. Был награжден орденами Святого Георгия 4-й степени, Святого Владимира 4-й степени с мечами и бантом, Святого Станислава 3-й степени, Святой Анны 4-й степени «За храбрость» (Анненским оружием). Погиб в неравном авиационном бою над Румынией 7 июля 1917 года.