В современной России традиции 12-го гусарского Ахтырского полка бережно воссозданы участниками военно-исторического клуба «Ахтырские гусары». А имена отдавших жизни за Родину Бориса, Льва и Гурия Панаевых, как и имя их матери Веры Николаевны, воспитавшей сыновей-героев, навсегда останутся в военной истории нашей страны.

Так сложилось, что если сейчас в России и вспоминают военных летчиков времен Первой мировой войны, чаще всего разговор ограничивается упоминанием имени Петра Николаевича Нестерова — автора «мертвой петли», первого пилота, ценой собственной жизни таранившего противника в воздухе. А ведь в течение 1914—1918 годов «войну над крышами» вели сотни мужественных офицеров и солдат, прославившихся блистательными подвигами. Наш рассказ пойдет о самом результативном русском летчике времен Первой мировой войны — первом летчике-истребителе в полном смысле этого слова…

Военная авиация Великой войны была, пожалуй, самым элитным и в то же время самым демократичным родом войск (вернее, так говорить нельзя, поскольку формально ВВС относились к инженерным войскам). Здесь не было места карьеризму, не работали связи — в цене были только индивидуальные качества каждого летчика, его умение и мужество. Не случайно в авиацию переводились самые инициативные, дерзкие и деятельные офицеры из разных родов войск, и за штурвалом самолета можно было встретить кого угодно — от флотского лейтенанта до казачьего сотника, от рядового-вольноопределяющегося до полковника. Но охотнее всего летчиками становились кавалеристы — им нравились присущие воздушному бою скорость и лихость, роднившие авиацию с конницей.

Александр Александрович Казаков, а именно о нем пойдет речь ниже, был настоящим кавалеристом по натуре — отважным, напористым, не терпевшим рутины, холодному расчету предпочитавшим немедленное действие. Он родился 2 января 1889 года в Херсонской губернии в дворянской семье и рано выбрал военную карьеру. В десятилетнем возрасте мальчика определили в Воронежский кадетский корпус. У этого учебного заведения была уникальная история — корпус был основан на средства, пожертвованные ветераном Отечественной войны 1812 года генералом Н.Д. Чертковым, при этом сам Чертков категорически возражал против того, чтобы корпус назвали его именем. В итоге в 1845 году был открыт Михайловский воронежский кадетский корпус (11 января 1905 года он был переименован в Воронежский Великого Князя Михаила Павловича кадетский корпус). Среди его знаменитых выпускников были создатель легендарной винтовки-«трехлинейки» С.И. Мосин, изобретатель электрической лампочки А.Н. Лодыгин, поэт Ф.Н. Берг, журналист А.С. Суворин.

Белые погоны с красивым вензелем «М», увенчанным короной, Саша Казаков носил до 1906 года. Кадетские годы закалили его, сделали подростка юношей и, самое главное, окончательно дали понять — с выбором профессии он не ошибся. Летом 1906-го 17-летний Александр поступил в Елисаветградское кавалерийское училище, которое готовило офицерские «кадры» в основном для Киевского, Одесского и Харьковского военных округов. Казаков с удовольствием облачился в положенную юнкерам этого училища драгунскую форму с алыми погонами. К строгому распорядку армейской жизни юноше было не привыкать с кадетских времен, и суровый училищный быт не был для него в тягость.

Два училищных года пролетели быстро. 5 июня 1908 года корнет Казаков был выпущен в 12-й уланский Белгородский Его Величества Императора Австрийского, Короля Венгерского Франца Иосифа полк, расквартированный в городке Проскуров Подольской губернии (ныне — Хмельницкий, Украина). Вместе с 12-м драгунским Стародубовским, 12-м гусарским Ахтырским и 12-м Донским казачьим полк входил в состав 12-й кавалерийской дивизии. Уланский Белгородский был одним из самых старых и заслуженных полков русской армейской кавалерии — белгородские уланы прославились доблестью во время участия в Заграничном походе 1813 года и Русско-турецкой войне 1877—1878 годов, а старшинство полка считалось с 9 мая 1701 года.

2 декабря 1908 года Казаков получил свою первую награду — медаль, посвященную 60-летию правления императора Австро-Венгрии Франца Иосифа. Дело в том, что Франц Иосиф был шефом 12-го Белгородского полка, и юбилейной награды были удостоены все его офицеры. 10 июня 1911 года Казаков был произведен в чин поручика, а 18 августа 1913-го удостоился первого ордена, обычного для молодого офицера, — Святого Станислава 3-й степени.

К этому времени Александр Казаков, как и многие его сверстники по всей России, глубоко увлекся новейшим по тем временам видом спорта — авиационными полетами. Впервые жители Российской империи увидели парящий в небе аэроплан в 1909 году — в июле этому зрелищу рукоплескала Одесса, в сентябре — Москва, в октябре — Петербург… Немногим позже на всю страну прогремели имена первых русских авиаторов — Михаила Ефимова, Сергея Уточкина, Николая Попова, Владимира Лебедева. К 1911 году авиаторы уже гастролировали с публичными полетами по всей России, мужество и смелость летчиков вызывали всеобщее восхищение, их профессия казалась невероятно романтичной. Разделял эти чувства и Александр Казаков, тем более что в 12-й кавдивизии тоже служили первые пилоты-любители. Так, газета «Подолия» красочно описывала подвиги местного авиатора: «16 июля, в 7 часов 45 минут утра, войска меджибожского лагерного сбора собирались на ученье… С востока, со стороны Бердичева, раздался характерный шум мотора и полки увидели быстро приближающийся и очень красиво выделяющийся на голубом небосклоне аэроплан. Все взоры были прикованы к этой большой ласточке, которая, быстро побеждая воздушное пространство, прямо неслась по направлению собиравшихся войск; но вот мотор выключен, шум прекратился и, склоняясь к земле, аэроплан начал спускаться, достиг земли, пробежал несколько саженей, повернулся и замер шагах в 50-ти от бригады у казармы 5-го эскадрона Ахтырского гусарского полка. Это прилетел из Киева штабс-ротмистр Ахтырского гусарского полка Есипов на “Ньюпоре” — авиатор по призванию, весь отдавшийся своему смелому делу и уже совершивший немало блестящих и продолжительных перелетов в Бердичев, Житомир и теперь в стоянку родного полка — Меджибож».

Неудивительно, что на возможности авиации сразу же обратили внимание военные. Еще в 1908-м в газете «Русский инвалид» появилась большая статья «Военное применение аэропланов», анонимный автор которой утверждал, что в грядущей войне каждая из воюющих сторон будет бороться «за господство государства в воздушных стихиях». А в следующем году в Главном инженерном управлении Русской Императорской армии задумались об устройстве в стране первого военного аэродрома. Выбор пал на Гатчинское военное поле, и вскоре там начал действовать Авиационный отдел Офицерской воздухоплавательной школы — единственное учебное заведение, готовившее военных пилотов. Штат Авиационного отдела состоял из шести офицеров, двух военных чиновников, пятидесяти строевых нижних чинов и девятнадцати нестроевых. Начальником отдела был назначен подполковник (с 1913 года полковник) С.А. Ульянин, инструкторами — штабс-капитан Г.Г. Горшков и поручик Е.В. Руднев. Уже во время Второй международной авиационной недели, прошедшей в Петербурге 14—22 мая 1911 года, инструкторы и ученики Авиационного отдела продемонстрировали свои умения. Да и вообще эта неделя имела ярко выраженный армейский характер: летчики «бомбили» цель пакетами с мелом и приземлялись на нарисованную на земле корабельную палубу. 7 июля 1911 года Авиационный отдел сделал свой первый выпуск — семь офицеров, ставших первыми профессиональными военными летчиками России (назовем здесь их имена: А.М. Вегенер, А.А. Карпов, С.М. Бродович, Н.Н. Данилевский, Л.А. Дацкевич, А.В. Панкратьев, Б.Н. Фирсов).

Разразившаяся год спустя Балканская война подтвердила правильность мысли о том, что в XX веке авиация станет важным военным козырем — в 1912-м родились самолеты-разведчики, самолеты аэрофотосъемки и первые бомбардировщики. Казаков с волнением следил за новостями с фронта, в которых описывались действия русского добровольческого авиаотряда, сражавшегося в составе армии Болгарии.