– Так и быть, с Ангелиной я посижу.

Оценив подвиг подруги, Галина с визгом набросилась на Далилу:

– Самсонова, я обожаю тебя!

Отбиваясь от поцелуев, та в который раз повторила:

– Только умоляю, без секса.

Отпрянув, Галина наивно спросила:

– С ума сошла? Какой в ресторане секс?

Получив инструкции и массу напутствий, Галина Семенова, виляя бедрами, с восторгом отбыла в ресторан. Далила храбро осталась нянчиться с обожаемой крестницей.

Малышка Ангелина в присутствии матери демонстрировала милый покладистый нрав, оставшись же с крестной наедине, она имела обыкновение из ангела превращаться в бесенка. Она хватала самые дорогие предметы и неистово швыряла их в стену, она бешено колотила руками-ногами, она трясла головой, кусалась, царапалась и лягалась. А вопли, которыми Ангелина обычно выражала протест против разлуки с мамашей, будоражили весь дом, от первого этажа до последнего. И не было никакого от воплей спасения.

Обрывались они только тогда, когда на пороге вырастала Галина: бесенок Ангелина мгновенно превращалась в симпатичного ангелочка.

Теперь можно представить, с каким чувством согласилась Далила играть роль няньки.

Однако, против всех правил, Ангелина не заметила отсутствия матери. Она ползала по ковру, увлеченно играя с новой игрушкой: сработало ноу-хау Далилы.

На этот раз Далила не рискнула просто так входить в клетку к разъяренному льву, который прикидывается безобидным котенком. Зная метаморфозы своей крестной доченьки, она запаслась против нее оружием: едва Галина вышла из комнаты, как Далила включила запись ее экспрессивного голоса. Под материнский речитатив Ангелина отлично играла, не собираясь бузить.

С игрушкой в руках она и заснула на дорогом мягком ковре – тоже подарок крестной. Далила даже не решилась переносить «термоядерную» малышку в кроватку. Она подложила под голову Ангелины подушку, прикрыла ее одеялом и на цыпочках вышла из комнаты.

Перекрестившись на кухне и воздев глаза к потолку, Далила радостным шепотом выдохнула:

– Господи! Кажется, пронесло!

И в этот миг (о ужас!) оглушительно зазвонил ее сотовый!

На самом деле сотовый не звонил, а еле слышно натренькивал задорное рондо Моцарта. Однако в свете возможных проблем эти невинные звуки показались Далиле трубным зовом на Страшный суд. Она лихорадочно поднесла телефон к уху и услышала пафосный возглас племянника:

– Бонд! Джеймс Бонд!

– Женька, я тебя точно убью! – раздраженно прошипела Далила.

– Вижу, я очень не вовремя, – констатировал Бонд, и в трубке раздались гудки.

«Он мне нужен!» – вспомнила вдруг она и, быстро набрав номер племянника, виновато спросила:

– Женечка, зачем ты звонил?

Бонд радостно сообщил:

– Хотел рассказать анекдот.

– Новый?

– Прямо с конвейера.

Евгений любил придумывать хохмы, поговорки, анекдоты и пускать их по свету. Распространив, он немедленно забывал свои опусы, причем намертво.

Когда же его анекдоты к нему возвращались (через друзей, соседей, знакомых), он безбожно критиковал свое чувство юмора. Это изумляло и смешило Далилу.

– Что ты придумал на сей раз? – поинтересовалась она.

– Опять еврейская тема.

Боречка Розенблюм, лучший друг и однокашник Евгения, «был с детства евреем», как любил шутить он сам по этому поводу. Естественно, еврейская тема развивалась со школьной скамьи. Причем Боречка собирал и бережно хранил все дружеские анекдоты, присказки, прибаутки и поговорки.

Иные поговорки потом переделывались в свете новых времен, постепенно становясь анекдотами. Здесь нужна предыстория.

В связи с тем, что фамилия Бонд воспринималась многими как еврейская, Евгению с юных лет приходилось давать объяснения соседям, родственникам и друзьям Розенблюма. Таким образом родилось изречение:

На исконно русский вопрос: «Как вы относитесь к евреям?» – я с гордостью отвечаю: «К ним категорически не отношусь!»

Когда на нашу ровно подстриженную страну наступил капитализм и кое-кому открылось пространство для роста, изречение, несколько изменив смысл, приобретало такую вот форму:

На неприлично русский вопрос: «Как вы относитесь к евреям?» – я со смешанным чувством гордости и стыда отвечаю: «Увы! К счастью, я к ним не отношусь!»

Годы шли, и жизнь показала, что и это изречение надо менять. Согласно духу времени теперь оно выглядит так: На совершенно дурацкий вопрос: «Как вы относитесь к евреям?» – со стыдом признаюсь:

«Пока к ним не отношусь».

Но вернемся к Далиле: разумеется, она пожелала выслушать анекдот племянника, и он с радостью его рассказал:

– Абрамчик вернулся из командировки и спрашивает: «Сарочка, сколько у тебя было любовников?» Сарочка виновато ему отвечает: «Всего пять, Абрамчик».

И спешит пояснить себе в оправдание: «Но они тебе страшно завидовали».

Далила решила продолжить:

– А Абрамчик, поскребывая в затылке, укоряет жену: «Всего пять, говоришь? Что ж так мало?»

Евгений разочарованно возразил:

– Нет, это уже перебор. Во всем нужна мера.

– Да, по части юмора я не сильна, – согласилась Далила. – Но зато, как психолог, спрошу: что, твой Розенблюм из командировки вернулся?

– Нет, а с чего ты взяла?

– Кто-то же должен был натолкнуть тебя на развитие любимой еврейской темы.

Бонд рассмеялся:

– Наша тетушка Мара и натолкнула.

Вполне русская тетушка Мара по мере старения накапливала еврейские черты и во внешности, и в характере. Возрастная трансформация внешности и повадок тетушки Мары вдохновляла на творчество ее внучатого племянника, Бонда Евгения.

– Что же случилось на этот раз? – зная об этом, спросила Далила.

– Сегодня звоню ей и хвастаю, как дешево урвал для своей тачки «мишлены». Вместо того чтобы порадоваться за меня, тетушка въедливо интересуется, сколько я заплатил.

– И ты сказал? – испугалась Далила.

– Сдуру сказал, старушку чуть удар не хватил.

– Ну, знаешь! Я честным тебя воспитала, я за честность тебя и прибью!

– Слушай дальше, – рассмеялся Евгений. – Пока тетя Мара приходила в себя, я назвал ей настоящую цену «мишленов». Она мгновенно начинает меня ругать, почему мало взял, всего каких-то два колеса.

И сентенцию мне выдает: «Везение для того и существует, чтобы им пользоваться, а не зевать». Тут меня анекдотом про Абрамчика и осенило. Кстати, тетушка просила тебя срочно ей позвонить.

Далила взволновалась;

– Что-то случилось?

– Не знаю, она вроде здорова.

– Не мог расспросить?

– Кажется, у нее к тебе просьба. На всякий случай я интересоваться не стал. Вдруг она захочет заменить мною тебя.

– Неужели ты бездушный такой? – не удержалась от упрека Далила.

Евгений обиделся:

– Вовсе нет, просто я занятой. По мелочам прошу не беспокоить. Я создан для крупных дел.

– Ну да, как все бездельники и мужчины. Кстати, ты сам напросился, у меня есть для тебя крупное дело, – сообщила Далила.

– Надеюсь, приятное? – насторожился Евгений.

– О да. За молодой и красивой женщиной надобно приударить.

Бонд мгновенно и вдохновенно заверил:

– Можешь всецело рассчитывать на меня!

– Отлично. Завтра утром к тебе загляну и выдам инструкции.

Он испугался:

– Завтра? К чему же тянуть?

Далила пожаловалась:

– Сегодня я не могу. У меня Линочка на руках, и Галка поздно вернется.

– Так ты у Галины, – радостно прозрел Бонд и решительно заявил:

– Немедленно выезжаю для получения надлежащих инструкций.

Далила в панике зашипела:

– Только не вздумай звонить.

– Почему?

– Лина спит, и горе тому, кто посмеет ее разбудить.

Бонд озадачился:

– А как же я без звонка к тебе попаду?

– Я дверь оставлю открытой, – пообещала Далила. – Ты только на цыпочках заходи и не вздумай с порога орать, как ты это любишь обычно делать, дикий ты, невоспитанный человек.