Но чаще все-таки судака ловят на бровках. Для чего четко определяют край бровки, поскольку даже малейший, всего лишь в полметра, перепад глубин имеет принципиальное значение. Чтобы определить такие места, лунки сверлят перпендикулярно самой бровке через каждые 3–4 м, пока не будет найден ее край. Судаки держатся той стороны бровки, которая обращена в сторону берега или отмели. Там и надо ожидать поклевки.

Кто-то любит поохотиться за судачком с традиционной снасточкой, а по мне так и блесна ничем не хуже. Тут важно не переборщить с игрой. Работать блесной нужно в четком ритме. Не производить хаотичных, нечаянных движений, иначе рыба тут же насторожится и уже не вернется к приманке. Напротив, «правильное» поведение блесны побуждает судака к хватке. Поклевка у него зимой, как правило, решительно-смелая и быстрая. И если мелкий судак как бы толкает леску вниз, то поклевка солидной рыбы ощущается повисшей вдруг на леске «пудовой» тяжестью.

Но неважно, как судак клюнул – повис на леске или же только прикоснулся к блесне, – все равно надо сразу же делать короткую, но энергичную подсечку. Если рыба засеклась, поднимаем без промедления, ни на секунду не ослабляя натяжения лески. Твердый судачий рот далеко не всегда удается просечь даже острым крючком, и вероятность схода этой рыбы обычно велика. Поэтому вываживать судака нужно размеренно и одновременно быстро. Причем темп подъема рыбы должен быть неизменным даже тогда, когда становится ясно, что клюнувший гигант в вашу лунку не пролезет. Ну и пусть не пролезет, пусть упрется головой в ее край – лишь бы леска оставалась натянутой как струна. Только в этом случае у рыболова еще остается шанс побороться за трофей, ведь под рукой есть пешня (хотя все реже и реже видишь этот старый добрый инструмент на льду) или багорик. В крайнем случае, кто-нибудь из соседей поспешит на ваш взволнованный призыв. И то правда: торопиться надо – рыба не будет долго демонстрировать свое хладнокровие, и если промедлить, то может отчаянно рвануться и даже не махнуть хвостом на прощание.

Сам процесс блеснения на первый взгляд до смешного прост: подъем блесны, свободное погружение, пауза. И только после бесчисленных придыханий, чертыханий и волнений, после очередной неудавшейся подсечки начинаешь осознавать, что гениальное не так уж и просто. И, возвратившись домой, начинаешь снова листать рыбацкие книжки, журналы, газеты, в который раз пытаясь разгадать секрет незатейливой методики отвесного блеснения.

А маршрут достаточно прост: из Москвы отправляетесь на автомобиле по Ленинградскому шоссе и, переехав р. Шошу, начинаете высматривать поворот налево к верховьям Иваньковского водохранилища. Подъездов к водоему в этом районе много, но важно найти рыболовов, устроивших облаву на клыкастого, и присоединиться к ним.

Так я и заявляю каждый раз жене в ответ на ее притязания на предстоящие выходные дни. Вот и сейчас слышу: «Дома столько дел накопилось за новогодние праздники, не разгрести, а тебя опять на рыбалку несет. Совсем совесть потерял!»

Сердится женщина, быть может, и справедливо, однако напрасно. «Рыбалка – это святое, – серьезным тоном говорю я своей любимой супруге, – ты рыбалку не тронь». А сам тихонечко так, чтобы окончательно не рассердить ее, рюкзачок с льдобуром на плечо вскидываю, дверь прикрываю – и к машине. Знаю, что долго злиться жена не будет. Она же умница, все понимает: святое – значит, святое. И полчаса не прошло – звонок. Слышу родной голос: «Мотыля-то не забыл, чудо мое рыбацкое? Смотри без рыбы не возвращайся».

Интересно, когда это я без рыбы домой приезжал? А с такого известного озера грех без улова возвращаться. В конце ноября, помню, по первому льду мы, я и Виктор, мой друг, по полсотни плотвиных хвостов там надергали. И плотва была не маленькая, штук пять даже больше ладони каждая. Но два месяца пролетели быстро. Льда наморозило. Снегу намело. Что нам сегодня озеро Святое подарит?

Дорога туда недлинная. По Горьковской трассе 60 км, затем через Павловский Посад – на Носовихинское шоссе в сторону Ликино еще 40 км. Там, в городе, поворот на Шатуру, после чего остается примерно 40 минут пути – и вот оно, озеро Святое. А глубины-то в нем приличные! Смотрю, недалеко от берегового кустарника мелкими группами окунятники расположились. У кого-то клюнуло. Подсечка, взмах руки, и трепыхающийся на леске матросик выныривает из лунки на свет солнечного морозного утра.

Однако мы приехали не за окунем. И двухметровые глубины прибрежной зоны не для нас. По сверкающей белой глади зимнего озера уходим от берега. Через 15 минут быстрой ходьбы оказываемся на месте. Естественно, вешки наши давно занесло метелью. Но я точно помню, что ловили мы в прошлый раз где-то здесь. Вот и ориентир знакомый: вдали, наискосок от натоптанной тропинки, сквозь голые ветви редких деревьев мелькает крыша низенького строения. Говорят, там рыболовная база и летом можно взять лодки напрокат. Но до лета далеко. Надо бурить лунки.

Бур уходит легко. Шнек за одну проходку выбрасывает на снег взмокшее крошево льда. Десять минут приятной работы, и у каждого из нас по 6–8 лунок. Так и есть: глубиномер отмеряет 4 м. То что надо. Только бы плотва отсюда не ушла. Место интересное. На сотню-другую метров в ближайшем радиусе подо льдом почти идеально ровное дно – стол. Именно здесь и предпочитает в озере Святое кормиться плотва в зимнее время.

И хотя давно уже рассвело, мы не расстроены поздним приездом. Плотва тут редко бывает активной с утра. Обычно у нее разыгрывается аппетит только к полудню. Не спеша, наслаждаясь свежим морозным воздухом и тишиной утра, прикармливаем все лунки, каждую присыпаем снежком. После чего делаем по глотку горячего чаю и беремся за снасти.

Как и в прошлый раз, буду сегодня ловить на золотистую дробинку. Ну и пусть говорят, что плотва любит черный цвет. Моя задача – доказать обратное. На «мустадовский» крючок не более третьего номера «садится» пара белых личинок. Чернобыльник я припас загодя. Виктор пробует на традиционного мотыля. Забавно, но, пока я копаюсь в рыбацком ящике, мой друг каждый раз успевает первым опустить леску под лед. Вот и сейчас кивок его «балалайки» резко вздрагивает, и через пять секунд из лунки показывается… нет, совсем даже не плотва. Виктор разочарованно смотрит на свою ладонь, на которой шевелит хвостиком маленькое полосатое создание. Окушок уже отправляется в ту же лунку, из которой был извлечен, так и не успев сообразить, что же с ним приключилось, а Витя меняет дислокацию.

Моя же первая лунка пока молчит. Проходят томительные минуты ожидания. У друга уже пять поклевок было, и столько же мелких надоедливых окушат оказались на крючке. Виктор уже не отпускает их обратно в воду, а небрежно отшвыривает в сторону, что-то бурча себе под нос. Делаю очередную проводку. Вот золотистая дробинка стукнулась о дно, вот она вздрогнула, словно от холода, и начала отплясывать гопака. Кончик кивка дрожит мелкой дрожью, плавно и медленно поднимаясь над стынущим столбом темной воды. И вдруг он замирает на долю секунды и едва заметно пригибается вниз. Медлить нельзя. Тонюсенькая паутинка диаметром всего лишь 0,8 мм натягивается от резкого рывка вниз, но достойно выдерживает напор противника. Неужели тоже окунь? Рыба почти уже в лунке. Я всматриваюсь в темноту снежного колодца и замечаю знакомые серебристые блестки нарядной чешуи плотвицы. Через пару секунд рыба, разбрызгивая хвостом воду, практически выпрыгивает из лунки и падает на снег. Радости моей нет предела. Значит, плотва подошла. Значит, будет рыбалка.

Виктор уже летит ко мне вместе со всей своей амуницией. «Да бросай ты этого мотыля», – смеюсь я и протягиваю другу коробочку с белыми упитанными личинками. Он усаживается возле соседней лунки, и скоро мы уже устраиваем соревнование по ловле плотвы. Снег вокруг нас постепенно покрывается серебром. Но зимний день короток, и быстро убегающее за горизонт солнце по-приятельски подмигивает нам из-за ветвей дальнего берегового кустарника. Заканчивается еще один выходной. Он прошел не зря. Святое это дело – рыбалка.