Невио Скала, главный тренер «Пармы»: «Что касается статуса матча, то теперь я знаю, как в России могут ценить настоящих футболистов. Это были прекрасные проводы. И чтобы заслужить их, надо, действительно, сделать многое для народа. Мне достаточно было полчаса увидеть Черенкова в игре, чтобы убедиться – это действительно незаурядный мастер… То, что показал Черенков, подтвердило его высокий класс. Считаю, мне повезло, во-первых, что увидел в игре еще одного великого футболиста, и, во-вторых, что против моей команды Черенков играл всего лишь в товарищеском матче и не в расцвете сил».
Томас Брулин, футболист «Пармы», полузащитник сборной Швеции, бронзовый призер чемпионата мира: «Это потрясающе, что так провожают у вас в России своих любимцев! На стадионе царила удивительная атмосфера доброжелательности и уважения к Федору Черенкову. Раньше мне не доводилось играть против него, но я не сомневаюсь, что это большой мастер. Нам и одного тайма хватило, чтобы убедиться в его отличной технике, в тонком понимании игры. Во всяком случае, на чемпионате мира в США в вашей команде таких футболистов я не увидел».
Джорджо Педранески, президент «Пармы»: «Федор Черенков, действительно, тот мастер, который заслужил подобное к себе отношение».
Владимир Маслаченко: «Я, увы, не играл с Федором и многое отдал бы, чтобы играть с ним в одной команде. Я всегда любовался его игрой, непредсказуемыми ходами… Черенкова называют сыном «Спартака», но я хотел бы внести уточнение – он сын нашего отечественного футбола».
Геннадий Логофет: «Этим матчем закончилась целая эпоха в отечественном футболе. Эпоха Черенкова. Все эти годы Федор провел на необычайно высоком уровне. Думаю, его место рядом с такими «звездами», как Блохин, Яшин, Нетто. Очень жаль, что он мало поиграл в сборной страны».
Игорь Нетто: «Почему его любим? А таких людей, наверное, и нельзя не любить. Он же игре весь отдавался. Это одно. А потом – как играл! Мысль, Мысль на поле была. Вот главное. Глубокая Мысль. Культура игры. Его же интересно было смотреть. Черенков выделывал на поле такие штуки, какие другим никогда бы не удались. Потому что им нельзя обучить – это уже от рожденья. Это талант. И еще ему повезло, что попал к Бескову. И что Гаврилов у него в паре оказался. Они в «Спартаке» нашли друг друга. Один брал у другого и отдавал. Пасы Черенкова ведь понимать надо было. Это тоже не каждому доступно…»
«Для меня Федор Черенков всегда был самым любимым футболистом. Прекрасная игра, великолепная техника, высший уровень исполнения всех футбольных приемов. Обидно, что приходится провожать такого мастера».
Нельзя не отметить, что обычно немногословный, сдержанный Нетто, рассуждая о Черенкове, сказал о нем столько теплых слов, сколько, неверное, не слышали от него за два десятка лет обо всех наших футболистах.
Виктор Папаев: «Вереницей проходят чемпионаты, рассеивается ореол бывших кумиров, уносятся вдаль огни чудо – голов. Время-грабитель, промывая «футбольную породу», оставляет «самородки»… От необиженного вниманием «Спартака» болельщик требовал только побед. Черенков делал игру, приводя в трепет капризные трибуны. И делал победу…»
Александра Максимовна Черенкова, просто мама: «Федя вроде мягким кажется, но, если что решил, будет стоять на своем – хоть стой, хоть падай. Будет отстаивать свое решение, свою правоту».
Леонид Трахтенберг, бывший пресс-атташе клуба «Спартак»: «Для болельщиков «Спартак» с Черенковым – это праздник».
А. Ильин, спортивный обозреватель: «Черенкова ни с кем не спутаешь: только он может так по-своему непринужденно работать с мячом, только он способен на такой изящный дриблинг, на такой неожиданный и изощренный ювелирный пас. В нашем футболе много незаурядных мастеров. Но они – другие. Похожего на Черенкова не найти. Он признан поклонниками всех команд, это уже само по себе показательно. Легкость и элегантность, а главное – умение мыслить на поле – принципы Черенкова».
Анна Чуркина, шеф-повар столовой на спартаковской базе в Тарасовке более 30 лет: «Помню его еще мальчишкой, когда для ребят из спартаковской школы сделали в Тарасовке пионерский лагерь. Они тогда в футбол на стакан компота играли, но Федя, даже если выигрывал, никогда сам не подходил требовать положенный компот. А через много лет, когда он стал капитаном «Спартака», и премии нам у начальства выбивал, и подарки дарил. Мы ко всем почти ребятам хорошо относились, но Федя для меня – словно сын родной».
«Дядя Валентин», бывший электрик базы в Тарасовке, пенсионер: «Увидел его на поле впервые в 1978 году. Поразил меня Федя тогда данными, совсем не богатырскими. Подошел к Бескову, спрашиваю: кто это? «Федор Черенков», – отвечает. «Он же, как олененок, говорю – его того гляди перешибут». А Бесков мне в ответ: «Кость хоть и тонкая, зато голова светлая». И правда, как в воду глядел тренер».
Аркадий Юдин, болельщик, грузчик Бирюлевского мясокомбината: «Федор, не думай, что мы тебя забудем! Ты есть и будешь – Черенком. Черенком, который никогда не углублялся корнями в поле дрязг, склок, конфликтов. А играл в футбол так, будто летал. Но тебя подбивали. Падал. Никто из болельщиков не может похвастаться, что видел, как корчится от боли Черенков. А как понять то, что не отвечал ударом на удар? Их тебе пришлось держать, и немало. Ах, как же подло «кинули» тебя на два чемпионата мира! Я, честно скажу, на твоем месте ушел бы в такой запой… А ты выходил на футбольное поле, хоть бы хны, и играл – для нас. А тот матч с «Астон Виллой» в Англии, когда на последней минуте вколотил победную банку! Ведь целый вечер по всей России мужики прыгали от счастья до потолка…»
Б.Орлов, общественный корреспондент газеты «Воздушный транспорт»: «Черенков – это личность на футбольном поле и вне его. В Федоре болельщики признали личность целеустремленную и целостную, приметили в нем редкую для многих спортсменов отзывчивость, доброту, участливость к товарищам, к команде, к окружающим людям».
…Интересно, исправно ли служит еще тот импортный модный телевизор, подаренный однажды Федором какому-то совершенно незнакомому ему болельщику, который пробился к нему за автографом и в случайно возникшем разговоре посетовал, что его сломавшийся «Рекорд» лишил всю семью удовольствия видеть любимый «Спартак» в прошедшем турнире?
Вадим, болельщик из Липецка: «Федя, мы никогда не забудем «Астон Виллу» и все, что ты сделал в тот год в ущерб собственному здоровью…»
Просто болельщик из Красноярска: «В то время моими кумирами были «Динамо» (Киев) и Заваров с Блохиным. Но у «Спартака» мне всегда нравился Федор своей тонкой, умной, интеллигентной игрой. Когда играли киевляне и «Спартак», я не «болел», а наслаждался игрой».
Геннадий Темичев, от имени болельщиков: «Уважаемый Федор, Вы достигли больших высот в футболе, но остались добрым и скромным человеком. Болельщики любят и помнят Вас.
Футбольный матч – спектакль,
И каждый в нем – артист.
Роль главная – твоя,
Но ты к тому же воин.
Любимец публики,
Народный футболист.
Ты званья этого
Высокого достоин».
Алексей, болельщик из Москвы: «Я никогда не забуду, как мальчишкой плакал на прощальном матче Федора, как плакал весь стадион, взрослые и пожилые люди. Плакали, понимая, что дописана золотая страница российского футбола. Что никогда больше не взорвется не вскочит на ноги стадион при виде очередного шедевра Федора Вас до сих пор любят и помнят, Вы должны быть на виду, быть приме ром преданности стране и клубу».
Николай Озеров: «Спасибо, Федор, что всегда играл с душой!»
«…Иное зерно упало на добрую землю и принесло плод»
…Их взгляды столкнулись, утонули один в другом. Проницательные, спрятанные в таинственности седых бровей и мудрости морщин глаза встретились с глазами детскими – настороженными, открытыми, ясными. Они говорили на только им понятном языке: один наставлял, одарял, предостерегал и сожалел, другой – внимал. Лежащий между ними мяч не разделял их, а помогал осознать важность встречи – крепко, надежно, навсегда.
– Возьми. Он будет принадлежать тебе, а ты – ему. Люби, цени и береги его – и он будет исполнять все твои желания. Его можно бить, бросать в грязь, наступать на него жесткими шипами, «срезать» и «подрезать», но если ты будешь в обращении с ним умел и нежен, дерзок и находчив, он всегда будет предан тебе. Тебе будет и страшно, и одиноко, и больно. Но ты познаешь восторг и упоение высоко летящей птицы. Дружи с мячом, сынок, – и ты исполнишь себя в жизни, ты состоишься.
Вспотевшая детская ладошка робко прикоснулась к теплому круглому кожаному боку. Погладила. Прижала к щеке.
– Я понял…
Так они встретились – Мастер и Мяч.