И он оказался прав. Когда на следующий вечер он пришел в знакомый домик, он застал свою новую М. М. в постели, возле которой горели две свечи. Она была бледна, однако лицо ее выражало радость и облегчение. Она поведала гостю, что благодаря его понюшке она действительно под утро родила здорового младенца мужского пола, коего хозяйка ее уже отнесла в Анси, где находился приют для подкинутых младенцев. Похвалив крестьянку за расторопность и вручив ей еще десять луидоров, Казанова попросил ее как следует заботиться о постоялице и покупать для нее все, в чем та будет нуждаться. Женщина рассыпалась в благодарностях, а Соблазнитель спросил, что с уснувшей монахиней. Та еще была жива, однако лицо ее исказилось, словно она в немом порыве хотела назвать своих убийц. Успокоив женщин и вручив хозяйке еще десять луидоров, Казанова, как всегда, пообещал прийти на следующий день.
На следующий день везение в карты покинуло Казанову, он прекратил игру и отправился к себе писать письма. Если бы не вечерний визит, он, вероятно, решил бы отыграться, но сейчас все его мысли были поглощены М. М.: с каждым вечером он желал ее все больше и больше. Прибыв в домик, он застал послушницу уже сидящей в постели, а рядом с кроватью на небольшом столике был накрыт не слишком изысканный, но вполне сытный ужин. Хозяйка дома со всей старательностью исполняла просьбу Казановы и не скупилась на расходы. Увидев такое рвение, Соблазнитель дал ей еще десять луидоров, и та со слезами на глазах сказала, что заведет на них коров и всю жизнь будет счастлива.
Француженка М. М. поведала гостю, что спутница ее к утру скончалась. Призванный священник определил, что причиной смерти было разжижение мозга и наступивший вследствие этого удар. Завтра он ее похоронит, она же отправит письмо об этом несчастье настоятельнице. Затем М. М. смущенно призналась, что заказала кюре отслужить за умершую пятнадцать месс. Поняв, что таким образом девица успокоила свою совесть, Соблазнитель счел нужным приступить к штурму. Сначала он выспросил у М. М. все подробности ее любовной истории и к большому удовольствию узнал, что господин К., соблазнивший ее, был стар и уродлив и уступила она ему исключительно из жалости и по неведению. Разогретый вином, рассказом молодой женщины и зрелищем соблазнительно вздымавшейся под холщовой рубашкой груди, Казанова заявил, что ему необходимо осмотреть роженицу, дабы убедиться в состоянии ее здоровья. Уверенная, что Соблазнитель прислан ей самим Небом, девица без стеснения разделась, и тот убедился, что нагая она была столь же прекрасна, как и былая М. М. Ощупав ее везде, где только возможно, и убедившись, что она еще не совсем оправилась после родов, Казанова распрощался с ней до следующего вечера, не забыв, как обычно, вручить хозяйке дома очередные десять луидоров.
Всю следующую неделю Соблазнитель утром спал, днем играл в карты с переменным успехом, а вечером отправлялся к своей красавице-монахине, которая с каждым днем чувствовала себя все лучше и лучше. Хозяйка дома буквально переполнилась благодарностью к гостю, от которого получила столько денег, сколько не видела за всю свою жизнь, и подавала им поистине изысканные ужины. Желая развлечь красавицу, Казанова принес ей портрет М. М. в монашеской рясе, подаренный ему самой венецианкой. Под ним располагался портрет обнаженной М. М., открывавшийся с помощью специального механизма, вделанного в рамочку. Выдумка с портретами привела француженку в восторг, и она попросила Казанову оставить ей на время изображение М. М. Когда же она вернула его, Соблазнитель обнаружил, что светлые волосы и глаза на портрете стали черными, отчего из рамочки на него теперь глядело лицо не венецианки М. М., а М. М. — француженки. Шутка пришлась Соблазнителю по душе, тем более что она давала ему удобный предлог для того, чтобы наконец овладеть очаровательной женщиной. Положившись на обещание Казановы, что детей у нее после его любви не будет, она с жаром отдалась неведомой доселе страсти, и несколько ночей подряд любовники пребывали на вершине блаженства. Но однажды, когда Казанова, как обычно, пришел в маленький домик, хозяйка сообщила ему, что утром за послушницей прибыли две монахини с приказом от настоятельницы возвращаться в монастырь и после полудня она вместе с ними отбыла в Шамбери.
Соблазнитель погоревал, но не слишком, ибо страсть его уже была утолена, и стал собираться: путь его лежал в Гренобль. В деньгах недостатка не было, так как, несмотря на постоянные траты, в карты ему в основном везло. А может, Авантюрист путешествовал с особой миссией? По некоторым предположениям Казанова проехал по юго-востоку Франции, а затем через всю Италию по поручению масонской ложи, и именно поэтому он нигде долго не задерживался. Однако в тексте «Мемуаров» на «миссию» нет даже намека, так что вероятнее всего это лишь домыслы. Но как знать, чем дальше уходят минувшие события в глубь веков, тем более загадочными они кажутся.
Итак, Авантюрист и Соблазнитель благополучно прибыл в Гренобль, где его уже ожидало письмо от маркизы д’Юрфе. В нем маркиза рекомендовала Казанову барону де Валанглару, дабы тот представил его в лучших домах города. Барон исполнил просьбу маркизы. Так Соблазнитель познакомился с мадам Морен и ее племянницей, статной черноглазой красавицей мадемуазель Анной де Купье де Роман, дочерью известного гренобльского адвоката. Как это часто бывало, речь зашла о магии, астрологии и гороскопах. Мадам Морен высказала желание иметь собственный гороскоп, а Казанова — поближе познакомиться с мадемуазель Роман и составить гороскоп и тетушке, и племяннице. Не будучи силен в искусстве составления гороскопов, он тем не менее написал, по его собственному признанию, «ученую околесицу» для мадам Морен, расцветив ее многочисленными «если», составлявшими, по его мнению, «основу науки астрологов, которые были либо мошенниками, либо безумцами».
Сочиняя гороскоп для мадемуазель Роман, Соблазнитель дал волю фантазии: он предсказал, что в восемнадцать лет она поедет в Париж, где ее увидит величайший монарх, влюбится в нее и у нее начнется новая жизнь. У нее родится сын, в жилах которого будет течь королевская кровь, и сын этот станет надеждой Франции.
Мадемуазель Роман восприняла предсказания Казановы всерьез. Она отказала всем претендентам на свою руку, самому Соблазнителю, добивавшемуся, разумеется, не руки ее, а исключительно утоления собственной страсти, и уговорила одну из тетушек отвезти ее в Париж, где жила ее родственница, многоопытная дама со связями, сумевшая устроить так, что мадемуазель Роман действительно попалась на глаза королю. Любвеобильный Людовик, давно пресытившийся прелестями Помпадур и хорошенькими глупышками из павильона в Оленьем парке, мгновенно влюбился в величественную красавицу с черными, ниспадавшими до земли волосами. Мадемуазель Роман была умна, держалась с достоинством, и король купил ей отдельный дом в Пасси, где она и родила ему сына. Однако власть мадемуазель Роман над королем была недолгой, так как для возвышения у нее не хватило самого главного — терпения. Видя в своем сыне будущего герцога, она быстро утомила Людовика своими притязаниями, он охладел к ней, разлучил с ребенком, поместив его на воспитание в монастырь, а ее выдал замуж за некоего господина де Каваньяка. Тем не менее предсказание Казановы можно было считать сбывшимся, и когда о нем стало широко известно, слава его как пророка и знатока оккультных наук умножилась. Сам же Казанова полагал, что выдуманным своим гороскопом он лишь побудил мадемуазель Роман поехать в Париж и добиться представления ко двору. Не будь его предсказания, ей бы и в голову не пришло это сделать. А когда первое условие было выполнено, то дальнейшие события разворачивались уже сами собой, и предугадать их труда не составляло: Людовик XV не пропускал ни одного свежего женского личика и вряд ли сделал бы исключение для юной красавицы-провинциалки.
Пробудив честолюбие мадемуазель Роман и оставив ее тетушке сто луидоров на дорожные расходы племянницы, ибо сама девушка отказалась взять их у Соблазнителя, он покинул Гренобль и поехал дальше на юг, в Авиньон, дабы посетить знаменитый источник, водопадом низвергающийся со скалы возле селения Воклюз, что неподалеку от Авиньона. Здесь, уединившись от мира, великий Петрарка воспевал свою Лауру. В 1327 году в авиньонской часовне Святой Клары двадцатитрехлетний итальянец увидел юную Лауру ди Нова, влюбился в нее возвышенной любовью и после всю жизнь превозносил божественную Лауру в сонетах, прославивших его имя в веках.
