В начале декабря маршал Егоров прибыл в Вязьму для встречи с избирателями. 5 декабря он выступил на двадцатичетырехтысячном митинге трудящихся Вяземского района, 6 декабря — в Гжатске, 7 декабря — в Кармановском районе.

В своих речах, как несколько ранее в статье «Историческое двадцатилетие», опубликованной в газете «Красная звезда» к юбилею Великого Октября, он отмечал:

«Советский Союз неуклонно продолжает политику борьбы за мир, смело разоблачая всех фашистских агрессоров, их злодейства и преступления и добиваясь сплочения всех сил мира и демократии… Но пусть пеняют на себя все те, кто питает надежду поживиться за чужой счет! Советская земля священна, и она принадлежит только советскому народу!»

В январе 1938 года Егоров получил новое назначение, на сей раз на должность командующего Закавказским военным округом. 4 февраля того же года он был уже в Тбилиси. И здесь его главной заботой было укрепление обороноспособности Родины. Верный долгу, он работал с обычной для него энергией, чувством ответственности и сопричастности к будущему.

С приездом Егорова в округ сразу почувствовалась рука опытного человека, обладавшего большим кругозором и вполне понимавшего меру своей ответственности.

Распоряжения, решения и приказы Егорова, запросы, направленные им в центральные ведомства, отличались широким государственным подходом:

«9 февраля. Начальнику строительного управления РККА Хрулеву. Прошлый год лесоматериал для ЗАКВО завозился [из] Восточной Сибири, что помимо дороговизны срывало строительство. Прошу наряжать лес из Чувашии и Урала. Ваше решение сообщите. Егоров»[103].

Он не боялся выступить против уже принятых решений, если они, по его мнению, были ошибочны:

«8 февраля. Начальнику Генерального штаба Шапошникову… [Со] своей стороны считаю нецелесообразным строить автошколу [в] Кировабаде. Вопрос требует немедленного решения. Дальнейшее промедление влечет безвозвратную трату государственных средств»[104].

В тот же день, стремясь в практической работе воплотить свое желание как можно полнее учесть опыт, накопленный в боях с фашистами в Испании, он телеграфирует К. Е. Ворошилову:

«Прошу срочно выделить и командировать в ЗАКВО комдивов, комбригов, начальников связи, политкомдивов, замкомвойск и замкомвойск по авиации и его помощника по боевой подготовке. Желательно опытом х»[105].

В свободное время Егоров много и охотно ходил по городу. Ходил один, в штатском, хотя надевал цивильный костюм чрезвычайно редко: в 1931 году, когда ездил учиться в Германию, и в 1934‑м, когда лечился в Карловых Варах.

7 февраля Егоров присутствовал в театре им. Палиашвили на авторском концерте Д. Д. Шостаковича.

10 и 11 февраля состоялись заседания Военного Совета округа, на которых обсуждались вопросы личного состава частей и учреждений округа и наградные дела.

21 февраля из Наркомата обороны поступил срочный вызов в Москву. В 16 часов 30 минут Егоров подписал ответную телеграмму:

«Москва. Наркому обороны Ворошилову. Выезжаю 21 сего февраля. Временное командование округом возложил [на] начштаба комдива Львова…»[106]

В Москве Егоров по телефону вызвал в «Архангельское» дочь. Они беседовали в парке. Это была их последняя встреча.

Когда началась Великая Отечественная война, многие из друзей, соратников и учеников уже покойного маршала Егорова не раз вспоминали слова одного из его приказов: «Наши принципы непреклонны. Мы заявляем своим врагам, что войны выдумывать мы не желаем, но если против суверенных прав рабоче-крестьянского государства, против жизненных интересов рабочих и крестьян Советского Союза подымется чья-либо рука, они призовут свою героическую Красную Армию к оружию для защиты своих прав и независимости. Красная Армия держит порох сухим и умеет побеждать». Это звучало как эстафета, которую вместе с лучшим из теоретического и практического наследия передали будущему славные герои гражданской войны.

В книгах, посвященных биографиям выдающихся деятелей, как правило, нет места каким-либо авторским отступлениям. Но нет правил без исключения, тем более тогда, когда читательское отношение к твоей работе вдруг до осязания конкретно проявляет неразрывность связи настоящего с прошлым, общего и личного. Для нас, поколения дошкольников 40‑х годов, люди, чьи вековые юбилеи пришлись на 70‑е и 80‑е годы, были старшими современниками. Имена героев Октября и гражданской войны были известны нам не из учебников и книг. Мы играли в Чапаева и Буденного, как сегодня малыши играют в космонавтов. Но время вернуло нам и имена тех, кого несправедливо забыли. Впрочем, для многих из старшего поколения вопрос и тогда решался несколько иначе. В одном из писем, поступивших в Политиздат после выхода первого издания этой книги, я прочитал: «Мой муж, гвардии полковник Беляев Михаил Яковлевич, служил в армии с 1915 по 1943 год. За его плечами, как и у вашего героя, были империалистическая, гражданская да плюс еще и Великая Отечественная войны. Он командовал Краснознаменной гвардейской частью и погиб в бою 7 февраля 1943 года. Полководцы типа Егорова, люди безупречной честности и совести, были символами для таких, как он, кто в своем сознании и понятии, в своих делах и поступках следовал их примеру…» Читательские письма многое дополняли и уточняли, ставили вопросы, заставлявшие обращаться к новым источникам, а киевский скульптор Ксанфий Андреевич Кузнецов прислал фотографию, сделанного им после прочтения книги скульптурного портрета А. И. Егорова.

Мне лично читательская почта подарила и еще одну удивительную встречу, встречу с отцом, погибшим в декабрьских боях с фашистами под Москвой в 1941 году. Читатель Федор Артемович Евсиков из поселка Рамонь Воронежской области после теплых слов о книге и ее герое неожиданно приписал:

«Не хочу скрывать, что она привлекла мое внимание прежде всего фамилией автора. В далекой юности у меня был любимый учитель Павел Андреевич Ненароков. Учился я у него в Хинели Севского района Брянской области, а тогда Западной области с центром в Смоленске. Павел Андреевич преподавал в хинельской школе крестьянской молодежи русский язык и литературу, заведовал учебной частью, вел литературный кружок. Влияние его среди выпускников нашего и последующих классов было настолько велико, что большинство избрало для себя путь в жизни, связанный с русской словесностью. Это Михаил Иванович Котов — автор первой книги о молодогвардейцах, Алексей Проскурин, Тихон Бизин, Павел Панченко и автор этих строк — журналист. Все мы прошли огненные военные версты, но память о тех предвоенных годах жива, и мы искали возможность встретиться с Павлом Андреевичем и выразить ему нашу благодарность. Мы должны помнить и знать наше прошлое, и, чем лучше, тем полезнее это для нашего будущего и будущего наших детей…»

Поскольку последние слова полнее всего характеризуют смысл и данной работы, мне бы хотелось завершить ее именно ими и принести глубокую благодарность всем, кто своей поддержкой, письмами и советами помог мне довести ее до конца.

Письма читателей — свидетельство заинтересованного внимания к нашей истории, их любви к ее героям, по праву названным героями Советской Родины. Жизнь и дела таких людей, как Александр Ильич Егоров, прочно связаны с сегодняшним днем, с нашими достижениями, свершениями советского народа.

Память о них священна.

Мария Ивановна и Илья Федорович Егоровы