– Ты, блять, что – дразнишь меня, белый парень? – мужик повысил голос на пару октав, – Не играй со мной, Присцилла! Тебе ведь не нужна чертова хостесс, чтобы найти свободный столик, да? СЯДЬ, еб твою мать! Или можешь поискать в городе другой ресторан, у которого в меню три блюда – «Завтрак», «Обед» и «Ужин».

– Ладно, ладно, мы садимся, – улыбнулся я ему, глядя, как Белла чуть не БЕЖИТ к ближайшему столику.

– Нет, детка, не за тот столик. Там воняет, – сказал я, пытаясь сильнее вывести парня из себя, пока он, как ястреб, наблюдал за нами с того места, где стоял, – Ты же не хочешь слушать весь этот шум с кухни китайского ресторана. Иди сюда, садись,… здесь приятный вид из окна,… смотри – КОРОВЫ!

Белла села и постаралась не рассмеяться, пока глаза парня следили за каждым нашим движением. Она выглянула из окна и указала на корову с теленком,… эта милая картина за окном развлекала нас, пока мы ждали нашего официанта.

– Что ты делаешь? – спросила она так тихо, что я едва ее расслышал.

– Что? – спросил я невинно.

– Не зли этого парня, – Белла сверкнула взглядом в окно, – Он смахивает на придурка.

– Может, поэтому он мне и нравится, – я сделал глоток воды и поискал его взглядом, – Разве он не напоминает тебе о Нью-Йорке? Он такой клевый! Мне нравится, как он говорит! Он назвал меня Присциллой, как ты думаешь – что он хотел этим сказать?

Секунду спустя, когда я разглядывал свои волосы в зеркальной стене позади меня, Белла фыркнула и сказала:

– Понятия не имею.

Я погонял во рту маленький кубик льда из бокала и сказал:

– Мне нравится, как он сказал: «Сажай свою задницу, еб твою мать!». Никто здесь так больше не говорит.

– Я знаю, – усмехнулась Белла, – Мило прозвучало, да?

Белла не знала этого обо мне, но Виктория и Эмметт с Джаспером знали. Я люблю спорить с людьми. Я люблю выводить их из себя. В Нью-Йорке это было так легко. Там многие ненавидят свою лакейскую работу, и я находил немного забавным встревать в перепалки с грубиянами. Обычно это заставляло Викторию смеяться от души. Мне не следовало делать этого сейчас, пока со мной Белла, но этот парень так выгодно отличался от всех, кого я здесь знал. Он был неотесанным, несносным, ленивым, даже расистом, …и он мне уже нравился.

Я с нетерпением ждал, когда он подойдет к нам.

– Может, успокоишься? – Белла посмотрела на меня, как на незнакомца, – Ты подпрыгиваешь на стуле!

– Да нет, – я не замечал за собой ничего подобного.

Белла улыбнулась мне и потянулась через стол, чтобы взять меня за руку.

– Это местечко напоминает мне то, где мы последний раз ели китайскую еду,… помнишь?

– Да, – я невольно улыбнулся ей в ответ, играя своими пальцами с ее, – Ты была такой милой,… и такой напуганной!

– Да нет, – она немного нахмурилась, но ее губы еще улыбались.

Я усмехнулся:

– Ты чуть насмерть не подавилась, когда я задал тебе простой вопрос.

У нее раскрылся рот.

– Ты СПРОСИЛ у меня, сосала ли я когда-нибудь член! Это не то же самое, как спросить у меня о моем детстве или что-нибудь в этом роде!

Она старалась произнести последние слова потише, но мне хотелось, чтобы она говорила громче, чтобы парень вернулся и снова принялся за меня.

Я закатил глаза:

– Ты была тогда такой неопытной,… тебя было легко шокировать.

– Это было, кажется,… два месяца назад, – Белла покосилась, – Тогда…

– Да, но с тех пор ты прошла длинный путь, Белла, – заверил я ее, – Ты моя лучшая ученица.

– Ученица?

– Помнишь, Школа Эдварда Каллена для плохих девочек, – напомнил я, – Я рассказывал тебе о ней, разве нет?

– Я понятия не имею, о чем ты говоришь, – вспыхнула она, откидываясь назад к стенке кабинки и скрещивая руки.

Ух ты. Я разгневал богиню.

– Прости, я не хотел огорчить тебя, любимая, – сказал я искренне.

Она нахмурилась и наклонилась вперед:

– И прекрати заискивать передо мной каждый раз, когда я капельку злюсь на тебя. Ты же знаешь,… я терпеть этого не могу. Я не ОНА, Эдвард. И ты можешь спорить со мной,… дай мне сдачи хоть раз.

Я уже открыл рот, чтобы ответить,… и это был совершенно неподходящий момент для появления официанта,… поэтому, само собой,… именно сейчас он и появился.

– Оооо, погодите, – я привстал, – А вот и он!

Белла пыталась это скрыть, но она наслаждалась моим восторгом от того, что я нашел в этом городке единственного НАСТОЯЩЕГО человека. Интересно, как его зовут.

– Энтони! – она громко прокашлялась, намекая, чтобы я вел себя хорошо, а затем поправилась, позвав меня, – Присцилла!

– Шшш, – я почувствовал, как мои брови поползли вверх при виде его. Он выглядел так, словно готов был скорее съесть кусок дерьма, чем подойти к нашему столику, чтобы принять заказ. ЗДОРОВО!

Он швырнул на стол маленькую деревянную миску из красного дерева с жареными хрустяшками, которыми я очень любил перекусить перед основным блюдом. Половина из них рассыпалась на моей половине стола, поэтому я подобрал их и принялся грызть. Этот мужик ненавидел меня, это ясно читалось в его взгляде.

– Мммм, они ТААКИЕ вкусные, – сказал я ему, а затем Белле, – Знаешь, я ем эти штуки всю жизнь и никогда не знал, как они называются.

Я взял одну и спросил у него, надеясь, что он занервничает, – Что это за штуковины?

Он выглядел так, словно хочет убить меня на месте. Этот парень ТАКОЙ классный!

– Добро пожаловать к Джимми Чену, – невозмутимо сказал он и я заметил, что в его речи нет южного акцента, – Блюдо дня сегодня – жареная лапша со свиной отбивной. Что закажете?

То, как он говорил – это было бесценно. Он нравился мне все больше с каждым сказанным им словом.

– Жареная лапша со свиной отбивной? – я сильнее наклонился к нему, положив руки на стол, полностью усыпанный хрустяшками, – Никогда о таком не слышал. Что это такое?

– Энтони, – предупредила Белла.

Я подмигнул ей, и мужик уставился на меня своими злющими глазами. Но я был не в силах отвернуться от этого парня,… он был само совершенство!

– Это то, что я приготовил, – он поднял взгляд, в котором с каждой секундой росла ненависть к нам, – Это вкусно. Что еще вы хотите узнать?

– Это… наверно… похоже… на свиную отбивную и лапшу, – Белла пыталась завести с ним милую беседу, но этот парень не сводил глаз с МЕНЯ.

Он ждал, когда я снова спровоцирую его. И я не мог подвести его.

– Нам не дали меню, – заметил я. Я не спешил,… очень важно было довести его до кипения…

– О, ИИСУС ХРИСТОС! – он пошел к другому столику и схватил пару меню, а затем бросил их к нам на стол. Белла выглядела так, словно боится протянуть руку и взять его. А я открыл свое и внимательно, не торопясь начал читать названия блюд, пока он стоял … и ждал.

Я сразу рассмеялся – мне понравилось меню этого парня. Это было не меню, блять, а произведение искусства!

Например, десерты:

Несчастливое печенье

Сладкий жареный «Ролэйдс» (торговая марка антацида (таблеток от изжоги) от компании Johnson&Johnson – прим.пер.)

Мороженое с чесночным соусом

Пудинг без костей

Курино-миндальный звон колокольчика

– Это абсолютно гениально! – вынужден был я признать, улыбаясь мужику, – Это ты придумал?

Теперь Белла быстро схватила меню со стола, чтобы понять, о чем я.

– Гениальность – это кое-что, что пугает вас, белых деревенщин, – пробасил он, пытаясь скрыть ненависть в голосе.

– Мы не деревенщины, – возразил я, – Мы не здешние.

Я не знаю, почему, но мне хотелось заслужить уважение этого парня… любым способом.

– Да, не думаю, что услышал Гомера Пайла (главный герой одноименного сериала 60-х годов, добродушный автомеханик из маленького городка в Северной Каролине; собирательный образ деревенского простака – прим.пер) в твоей речи, – Мужик вздохнул – мы ему уже наскучили, – Вы проездом здесь или как?

– Нет,… теперь мы здесь живем, – признался я без большой радости в голосе.