– Джеймс, – позвала его Рейвен, – Подойди сюда. Нам нужно поговорить.

– О чем? – спросил Джеймс, подходя к нам, глядя на меня так, словно я был инфекцией, в которой не следует подходить слишком близко.

– Кевин, – сообщила она, – Кевин не берет нас с собой, как говорил. Он планирует убить нас здесь сегодня ночью. В этом есть резон. Зачем ему брать нас с собой? Мы для него – лишь отработанный материал.

– Кто тебе такое сказал? – Джеймс нахмурился, глядя на меня, – ОН? Он – ебаный лжец, пытающийся освободиться, он играет с тобой, ебаный ублюдок!

– Ты слышал, что до этого сказал Кевин! – взволнованно прошипела Рейвен, – Он не собирается делиться со мной Эдвардом. Он собирается настроить его ПРОТИВ женщин! О чем это тебе говорит?

– Это твои проблемы, – Джеймс сделал шаг назад от нас, – Я не заключал с вами никаких соглашений. Я поймал Беллу, получил свою долю… и уезжаю. Со всем остальным разбирайтесь между собой.

– Если только он не убьет нас сегодня! – заметила Рейвен.

– Можете мне не верить, – будничным тоном сказал я, усмехаясь, – Мне все равно. Я-то завтра буду жив.

– Да, но всю оставшуюся жизнь ты будешь СУКОЙ этого пидора, и будешь давиться его обгорелым членом, – напомнил мне Джеймс со злобным весельем в голосе, – Если бы я был на ТВОЕМ месте, я бы предпочел умереть.

– Ты НЕ на моем месте, – я усмехнулся, – И это очередное небольшое препятствие на твоем пути к симуляции любви с МОЕЙ Беллой.

Рейвен вздохнула и спросила:

– Давайте уже прекратим злить друг друга и подумаем, что нам нужно делать? И, Эдвард, она больше не твоя Белла, она принадлежит Джеймсу. Поэтому забудь о ней.

Я лишь уставился на нее, ненавидя и вспоминая все, что она сделала со мной в прошлом. И насколько бы ужасны они не были, никто из них не приказал мне того, что только что приказала она. Забудь Беллу. Я скорей лишусь ног.

– Завязали, – Джеймс отошел от меня и направился на другую половину огромной комнаты, – Я бы не стал доверять большеротому.

Как только они отошли и повернулись ко мне спиной, я взглянул на Беллу, и она попыталась улыбнуться мне.

Я попытался сделать то же самое, когда слезы снова брызнули из глаз, и я одними губами спросил у нее: «Ты в порядке?».

Она кивнула, надевая храбрую маску, и одними губами спросила у меня: «А ты?».

Я смог лишь покачать головой. Нет, я был НЕ в порядке. Здесь была Кэти, здесь была Белла. И я был охуенно беспомощен, чтобы сделать для них хоть что-то. Я сходил с ума.

Я прошептал ей: «Мне ТАК жаль», и почувствовал, как еще пара слезинок скатилась по лицу.

Но Белла покачала головой, нахмурив брови, и одними губами произнесла: «Я люблю тебя».

Я сдержал слезы, в то время как мое сердце в груди разбилось и разлетелось на куски, и я ответил ей единственное, что знал сейчас.

«Я люблю ТЕБЯ», – проговорил я одними губами.

Больше мы ничего не смогли сказать друг другу – Джеймс вернулся и сел рядом с Беллой у огня, …а мне снова предстояло довольствоваться общением с Рейвен.

У Рейвен не заняло много времени стать самой собой в отсутствие Кевина.

Она стала прикасаться к моей груди, словно пыталась заново узнать меня, …и мои звуки протеста, черт побери, не остановили ее, когда она, лизнув свои пальцы, принялась щипать мой правый сосок.

Я даже не видел Беллу в темноте комнаты, и пока Рейвен загораживала меня, …и когда она вонзила свои ногти в мой сосок, я негромко зарычал от боли, такой знакомой для меня, когда она была поблизости.

– Вы с девочкой такие милашки, Эдвард, – проворковала она, наполовину открутив мой сосок, – Вы напоминаете мне нас с моим папочкой, когда я была маленькой. Может быть, мы заберем ее с собой, когда Кевин уедет. Если это сделает тебя счастливым.

Агх. Я не знаю никого, кто был бы более жесток, чем Рейвен. Продать ее незнакомцу… или оставить здесь, чтобы она стала частью жизни этих больных ебанутых ублюдков. У меня начался зуд во всем теле, стоило мне просто подумать об этом.

Затем она стянула свой белый топ, обнажая передо мной свои голые силиконовые груди с загорелыми участками кожи.

– Господи, Рейвен, пожалуйста, прекрати! – я отвернулся, когда она схватила меня за подбородок второй рукой, – Здесь же моя дочь!

– Она спит, – Рейвен нахмурилась, – Давай, будь хорошим. Лишь ненадолго…

– НЕТ! – я снова попытался отвернуть лицо.

– Будь хорошим мальчиком или я просто пойду и сделаю это с Беллой, – предупредила она.

И через полсекунды сосок Рейвен был у меня во рту.

Белла вскочила на ноги, выглядя разозленной, и была готова что-то сказать, но Джеймс дернул ее за волосы, и она снова села на диван, и в этот момент сэр Кевин появился на лестнице и стал спускаться вниз.

Я прекратил делать то, что я делал, но Рейвен потянула меня за волосы и ударила по лицу, …и мой язык снова пришел в движение, а глаза пытались повернуться в сторону, чтобы видеть, что происходит.

Я быстро стал издавать недовольные звуки, притворяясь перед Кевином. Я хныкал и хрипел, действительно ненавидя то, что ее груди находятся перед моим лицом, …и когда Кевин увидел это, он закатил глаза и сказал Рейвен:

– Завязывай с этим. У нас проблемы.

Рейвен вздохнула и вытащила сосок у меня изо рта, со злостью возвращая свою блузку на место.

Кевин махнул Джеймсу, чтобы тот подошел, и сделал небольшое заявление.

– Здесь кто-то есть, – заявил он, заряжая револьвер, – Джеймс, ты проверишь западную часть дома, …я – восточную. Через пятнадцать минут встречаемся у парадного входа и затем осмотрим северную и южную части. Если найдешь кого-нибудь – приводи его сюда. Рейвен, ты присматриваешь за этими выродками. Не выпускай их ни под каким, блять, предлогом. Если Эдвард хочет ссать – пусть ссыт в штаны, но он никуда не пойдет, это ясно?

– Да, Кевин, – согласилась Рейвен.

– Отлично, – теперь он убрал револьвер на место и приказал Джеймсу:

– Пошли.

– Ага, – согласился Джеймс, и когда сэр Кевин повернулся спиной, Рейвен пошевелила губами и расширила глаза, ведя с Джеймсом молчаливый разговор, предупреждая его о том, что именно сейчас Кевин может убить его. Джеймс кивнул ей в ответ, словно говоря, что он не идиот и, подняв руки вверх, показал ей, что у него все под контролем и что все будет в порядке.

Я почувствовал, что улыбаюсь, мысленно злодейски потирая руки от того, что в любом случае один из них сюда уже не вернется. Единственное, что меня беспокоило – действительно ли здесь кто-то был? Кто-то, кто заботится о нас и пытается спасти? Или это была выдуманная история, которую Кевин рассказал, чтобы ДЕЙСТВИТЕЛЬНО прикончить Джеймса?

Когда дверь открылась, я услышал, что на улице все еще бушует гроза.

Я по-прежнему пытался держать руки рядом друг с другом и тянул запястья из наручников. Также я должен был пытаться делать это тихо, прячась в тусклом свете. Я чувствовал, что моя кожа снова скребется о металл, но я совершенно не чувствовал боли. Я должен был выбраться отсюда – сейчас же. Кэти попыталась помочь мне, когда обняла меня, …но она думала, что я связан, …и сунула мне в руку маленькие ножницы для обрезки кутикул, которые были у нее в маленьком маникюрном наборе. Вот это моя девочка! Я пытался вставить ножницы в замочную скважину наручников, но после получасовых попыток у меня ничего не получилось.

Немного позже раздался выстрел и секунду я не мог понять – гром это или выстрел из револьвера. Но затем этот звук раздался снова. Прежде, чем кто-либо из нас успел среагировать, Рейвен вскочила и выбежала из комнаты, направляясь в фойе, и открыла дверь, чтобы посмотреть, что происходит. Я не винил ее. Если сэр Кевин убил Джеймса и сейчас держал путь в дом, Рейвен была по уши в дерьме.

Но с другой стороны, теперь мы были одни и я зашипел:

– Белла!

Ее ноги были свободны, так что она легко вскочила и побежала ко мне. Но я остановил ее на середине пути, сказав:

– ПОДОЖДИ! Возле двери лежит нож! Попытайся взять его и принеси сюда!