– Правда, – повторила я его слово, но без сексуального рычания, которым он обычно его сопровождал, …нет, мои звуки были гораздо более слабые и нервные, …как у девушки с записной книжкой, которой я привыкла быть, …полагаю, она все еще где-то здесь, …и дрожит, когда сексуальный Эдвард появляется, чтобы поиграть.

По правде говоря, я не была ею со Дня Святого Валентина. Я по-прежнему чувствую, как сильно я была любима той ночью, и какой волшебной была та ночь. Первое, что я увидела, когда вернулась из колледжа, это линия из лепестков роз, ведущая от передней двери к кухонному столу, на котором лежал красный шейный платок и записка, написанная элегантным почерком Эдварда:

Завяжи этим свои глаза и возвращайся к двери. Я жду тебя.

Я ухмыльнулась и сделала то, что было сказано в записке, в действительности не испытывая страха… сильного. На секунду у меня промелькнула мысль, что это может быть Джеймс или один из его уебков, от которых мы прячемся, …но это был почерк Эдварда, так что я расслабилась и послушно выполнила то, что мне было сказано.

С руками, вытянутыми вперед, я медленно пошла обратно к двери, зная расположение всей мебели в комнате, и проворчала:

– Эдвард Каллен, если ты дашь мне упасть…

И только тогда я услышала его тихий хохот на расстоянии, …и улыбнулась шире, двигаясь в направлении этого негромкого счастливого смеха.

Прежде, чем я коснулась двери, что-то теплое и вибрирующее коснулось моих пальцев, … и я с радостью прикоснулась к груди Эдварда, …которую сейчас отделяла от меня только рубашка.

Его пальцы скользнули в мои волосы, погладили меня по щеке, когда я сильнее зажмурилась, и инстинктивно открыла рот, и мой вздох сказал ему, что его прикосновения всегда делают со мной. Мои руки покоились на его руках, и я немного повернула свой рот к его ладони, целуя загрубевшую кожу, которая стала такой от тяжелой повседневной работы. Я думаю, что предпочитаю грубую кожу тем супермягким рукам, которые всегда у него были, …это были шершавые руки, …руки, которые никогда не сжимаются в кулаки от того, что их кто-то связал, …это были руки ковбоя, …руки Эдварда.

– Белла Свон… – его голос был низким и полным эмоций, – Ты будешь моей Валентиной?

Затем он сделал паузу и добавил:

– Навсегда?

Я едва не упала в обморок от явной сексуальности его слов. У меня были завязаны глаза, и я была полностью в его власти, когда он своими полными, горячими губами медленно покрывал маленькими поцелуями каждый доступный дюйм моего лица.

– Ну, до тех пор, пока Эдвард не возражает, полагаю, что буду, …кто бы ты ни был… – подразнила я его так, словно не была уверена в том, что это он.

Он прекратил поцелуи и нежно ущипнул меня за нос, когда я слегка рассмеялась.

– ДА, да! – исправила я свой ответ, и он выпустил мой нос, – Я люблю тебя, Эдвард Каллен. Я всегда буду твоей Валентиной, если ты этого хочешь.

– Я хочу тебя, …всегда, – сказал он шепотом, целуя мои губы с такой дикой жаждой, что я чуть не упала на спину, испытывая головокружение от любви, а затем он добавил:

– Дольше, чем навсегда…

– Я твоя, – сообщила я, – Я была твоей с момента, как увидела тебя…, – я глубже погрузилась в поцелуй, мой язык играл с его языком у него во рту, …мы открывали и смыкали рты в унисон, …Боже, этот парень умеет ЦЕЛОВАТЬСЯ. Мне хотелось глотать его, словно вино, …словно горячую кровь, …я хотела его всего – И НЕМЕДЛЕННО! Блять, он ТАК ХОРОШО пахнет!

– Ах, ах, ах… – внезапно он отстранился от меня и прижал мои руки к моим бокам, касаясь пальцем кончика моего носа, – Терпение, любовь моя…

– Эдвард… – проскулила я, не желая сдерживаться и вести себя хорошо.

– Ш-ш-ш-ш… – он приложил палец к моим губам, – Пойдем со мной.

Он вывел меня за дверь, мы прошли вдоль одной стены дома, и в холодном воздухе я ощутила запах лошади, к которой мы направлялись. Я знала, что это не Дэнсер, потому что на ней по-прежнему нельзя было ездить верхом, …возможно, это был Солнце Полуночи.

– Слушай внимательно, – сказал он, стоя позади меня, и я протянула руку и ощутила мышцы лошади, …ее теплую, мягкую щетину под своими пальцами, – Подними ногу в стремя…

– Эдвард, я упаду! – я сжалась и внезапно почувствовала легкую дрожь.

– Ш-ш-ш… – он погладил меня по затылку, – Ты мне доверяешь?

– Да, даже свою жизнь, …но… – я запнулась.

– Я ни за что не дам тебе упасть, – сказал он строго, – Подними свою левую ногу и я сделаю все остальное.

Я сделала то, что он сказал, показывая ему свое доверие и надеясь, что он видит это,… и через секунду моя кроссовка оказалась в стремени!

Через секунду или две он просунул мою руку в ручку седла, и раньше, чем я это поняла, я уже сидела верхом на лошади, в передней части седла, держась за него, и пыталась не хихикать от испуга, пока Эдвард забирался в седло позади меня, занимая свое место.

И он медленно начал движение. Сильные мускулы лошади под нами были теплыми, и они напрягались и расслаблялись с каждым ее шагом.

Скоро я перестала задумываться о движениях лошади, когда влажный и горячий рот Эдварда нашел участок моей шеи под воротником жакета, и пока он держал вожжи, его губы неистово работали с ним! О, ГОСПОДИ! Его рот, его язык, …его горячее дыхание, …они заставляли холодный воздух испаряться, и я вяло наклонила свою голову назад, к его твердой груди, давая ему лучший доступ к своей плоти. Я даже отняла одну руку от ручки седла, чтобы снять свое пальто и чтобы он легко смог забраться внутрь и продолжить дарить мне подобные ощущения.

Я услышала, что он слегка хохотнул, когда заметил, что я делаю, …или пытаюсь сделать, …и он глубже зарылся в мою шею, даже слегка прикусывая ее, и его толстый язык медленно двигался, словно пробуя на вкус местечко, где заканчивалась моя шея, и начиналось плечо. ИИСУС ХРИСТОС! Интересно – смогу ли я трахнуть его на спине у лошади? Потому что думаю, в ближайшие три секунды я попытаюсь это сделать.

– Эдвард,… ялюблютебя… – невнятно пробормотала я, словно пьяная, которая счастлива находиться в таком состоянии, …и правой рукой вцепилась в его руку, зарываясь в нее ногтями, словно таким образом я могла держать его еще ближе к себе. Я всегда боялась, что однажды он РАСТАЕТ как дым, и я проснусь в ожидании того, как заново начнется моя жизнь в Нью-Йорке. Он был слишком восхитителен, чтобы быть настоящим, я всегда знала это. И как поверить в то, что он мой? Я все еще щипала себя время от времени, чтобы убедиться, что я живу в реальном мире, а не в бредовой фантазии. Он мой? Как я заслужила это, …Господи? Я знала, что он терпеть не может, когда я называю его так, и Питер бы сказал, что я снова делаю из него идола, …но иначе я не могла относиться к этому, …сегодня День Святого Валентина и он хочет МЕНЯ больше всех остальных женщин на планете? Я чуть не плакала от счастья при мысли об этом.

Не говоря ни слова, он продолжал править лошадью, и все это время целовал мою шею, мое лицо, мое оголенное плечо, которое я сама для него оголила, сказав «плевать» тому, что на улице зима.

Наконец, лошадь остановилась, когда Эдвард ровным голосом сказал:

– Трпу, мальчик.

Он не снял с моих глаз платок, пока помогал мне слезть с лошади, и обвил меня руками, направляя меня и целуя так, словно был не в состоянии остановиться. Я хихикнула, когда он открыл дверь, …и у меня было вполне отчетливое чувство, что я знаю, где мы – в особняке в нашем секретном каньоне.

Я распознала это место по запаху, пока мы медленно двигались внутрь, …и Эдвард прошептал:

– Просто постой на месте минуту, …я должен кое-что сделать…

А через полсекунды тело Эдварда подпрыгнуло, и он издал негромкий вскрик. Я испугалась и напряглась, спрашивая:

– Что случилось?

– Ах, …ничего, ничего…, – сказал он странным голосом, сглатывая, и затем его голос стал больше напоминать обычный. – Все нормально, …все хорошо…

Затем его руки двинулись, чтобы снять с меня повязку, и я почувствовала, что его пальцы немного дрожат.