Белла дала мне эту силу, …я знал это. Это был словно волшебный свет, которого не было у меня раньше, …который сейчас сиял у меня внутри. Это был бесценный подарок, и я не намеревался понапрасну растрачивать его в первый же момент моего противостояния злу. Я позволю ему сиять, … полыхать во мне, сочиться из меня, чтобы этим светом ослепить моего насильника. Мне пора было начинать.
И тогда, когда сэр Кевин поднес красный жезл к моим губам и потребовал, на этот раз более строгим тоном:
– Поцелуй жезл, ты, уродливая сучка, – … я стал новым человеком. Больше нет его сучки, …и никого подобного.
– Целуй его сам, ты, ебаная тряпка! – я усмехнулся, откинул голову назад и затем изо всех сил долбанул его по носу своим лбом, …он вскрикнул, все еще стоя передо мной, зачарованно наблюдая за тем, как струйка крови вытекает из его ноздри. Я схватился за цепи, которые удерживали мои запястья и в прыжке поднял ноги так, что колени оказались на уровне груди, а затем с размаху ударил его обеими ногами по горлу так, что он отлетел к стене, на которой у него были развешены флоггеры и плетки.
В тот момент, когда я сделал это, я почувствовал себя просто охуенно хорошо. Я знал, что его это не остановит, …на самом деле это лишь заставит его действовать со мной более грубо. Но я сказал «нет». Я подрался с ним. Подрался с НИМ. Я ЧУВСТВОВАЛ себя свободным. Я снова встал на горячий металлический пол, чтобы дождаться его, …и почувствовал легкую боль, когда моя кожа снова соприкоснулась с жаром металла. Но я улыбался! Улыбался в лицо сэру Кевину, …тому, как он держался за горло и прокашливался, …тому, как он смотрел на меня, …и я пристально смотрел на него в ответ, …прямо ему в глаза, …вызывающе. Я всегда буду дорожить этим моментом. Мои зубы обнажились в улыбке, и, надеюсь, делали меня похожим на того, кем я стал – ядовитой змеей, смотрящей на своего врага, …защищающей свою жизнь, наслаждающейся нападением, даже если в конце ей предстоит проиграть.
– Кто ТЕПЕРЬ уродливая сука, КЕВ? – выкрикнул я, демонстрируя ему свое неуважение и гордясь этим.
– Ты, маленькая пизда, – сэр Кевин встал на ноги и медленно двинулся ко мне, обдумывая свое следующее движение, пока я продолжал улыбаться ему словно безумный джокер.
– Отлично, обзови меня еще как-нибудь, – я нахмурился, – Это ведь все, что у тебя есть, так? Обзываться, …причинять слабую боль, …ты не страшнее десятилетнего школьного хулигана, …так что, пожалуйста. Я никуда не бегу. Это все, на что ты способен, Кевин?
Я знал, что я покойник, взглянув на его лицо. Оно выражало чистую ярость. Но я по-прежнему смеялся ему в лицо. Возможно, я просто схожу с ума. Но, черт возьми, мне хорошо.
Я знал, что он должен был теперь доказать себе, что он большой и злой Дом. Так было положено. Непослушное отродье – раб – нуждается в более сильном наказании. Сейчас из меня прольется кровь – это было очевидно. Но мне по-прежнему было все равно. Я бы не променял этот момент ни на что. Я – Освобожденный Орел. И я свободен… внутренне. Я никому не позволю отнять это у меня.
– О, моя любовь… – теперь он улыбнулся, сохраняя дистанцию между нами, пока обходил меня сзади, – Кажется, ты не такой нежный и кроткий, как я думал. Все в порядке. Я был честен с таким, как ты. С тем, кто хочет боли. Я сказал, что буду нежен, но, кажется, ты этого не хочешь. Отлично. Я могу все сделать по-другому. Хотя, тебе будет не слишком весело.
Я собрался сказать ему что-нибудь еще, …но у меня не было шанса. Сразу после того, как он произнес свое последнее слово, …что-то ударило меня сзади в шею… Это был выстрел? И за долю секунды… мои глаза подернулись дымкой, и мне показалось, что все в моем теле умерло – как у куклы, у которой обрезали веревки – мои глаза закрылись, и я даже не смог ничего ПРОИЗНЕСТИ.
Я засыпал, …и мое тело было в ЕГО руках, …он мог взять меня любым понравившимся ему способом. Я не спешил просыпаться, …мне не хотелось знать, что он мог придумать для меня после того, что я сделал. Я беспокоился за Беллу, …за Кэти. Чарли, береги ее, держи подальше от этого места! Эмметт и Джаз… не позволяйте ей прийти сюда! Бен, …БЕГИ! Увези Кэти на другой конец света, пожалуйста! Не думай больше обо мне, …не приезжай искать меня, …не звони. Просто защити мою малышку. Эти молитвы я мысленно произносил, пока скатывался в черноту сна, …где меня ожидала лишь пустота… до следующего раунда.
Питер остановил меня на этом месте, чтобы мы могли обсудить этот момент, …в котором я отказался воспринимать это с улыбкой, …где я решил «дать сдачи».
Я даже справился со своими нервами, и Питер надел мне на запястья кожаные наручники, …несмотря на то, что мои руки и колени охуенно сильно дрожали!
Он не защелкивал их, просто застегнул, …но когда они крепко обняли мои запястья, я был вынужден встать… и медленно проколесить по комнате, словно крыса, пойманная в коробку.
– Поговори со мной, Энтони, – Питер наблюдал за мной, сидя на краешке стола.
– Я… – я почувствовал слезы на глазах, когда мой голос треснул, – Мне не нравится это. Я напуган, …даже, несмотря на то, что нет причины…
– Расскажи мне, что еще ты чувствуешь, – Питер «прощупывал почву», не прерывая зрительного контакта со мной.
– Я чувствую себя так, словно скоро мне будет больно, – я начал ощущать, что мое дыхание немного учащается, – Словно… это неправильно, что я одет, …словно скоро придет кто-то и сорвет с меня одежду. Я чувствую слабость, …словно я не могу защитить Беллу и Кэти…
Я поморщился и беспомощно посмотрел на Питера, чувствуя, как слезы вытекают из левого глаза, пока он стоял там, где стоял, никак не облегчая моих страданий.
– Очень хорошо, Энтони, – Питер тепло мне улыбнулся, – Что еще?
Я тяжело вздохнул, мои пальцы сжались, почти превращаясь в кулаки, когда я развел руки, чтобы между моими закованными запястьями была пара дюймов пространства.
– Пожалуйста… – услышал я собственное хныканье и затем нарезал еще пару кругов по комнате, …пытаясь справиться со своим дыханием, …пытаясь успокоиться.
– Энтони… – Питер назвал меня по имени, пытаясь достучаться до меня, – Дыши. Очищающий вдох, …затем выдох… хорошо. Повтори.
Как только я задышал нормально, он спросил меня:
– Наручники, …давали ли они тебе когда-нибудь ощущение спокойствия? Однажды ты чувствовал себя крайне некомфортно без наручников и ошейника, верно?
– Да, – ответил я, думая об этом, – Как ты узнал?
– Неважно, – Питер махнул рукой, – Расскажи мне об этом случае.
– Я жил в наручниках, которые надевались мне… на запястья и на лодыжки, …порой это была единственная одежда, которую я носил в течение нескольких дней, – размышлял я вслух, – Иногда,… когда я был связан, …у меня было ощущение, что мне чуть ли не… лучше быть связанным, нежели свободно слоняться по дому. От меня хотели, …от меня очень хотели, чтобы я был прикован на цепь. Это было в самом начале, когда я думал, что Виктория любит меня. К концу нашего брака Таня уже не была для меня кем-то особенным, …поэтому первое время я так думал. И затем, …когда я понял, что не могу сбежать, …когда я был связан или скован наручниками, …я чувствовал себя лучше. Я мог думать о Кэти и почти верил, что это хорошо, что я не в состоянии поехать к ней. Это немного облегчало мой ад, …подобные мысли. Я мог притворяться, что это не моя вина – что я не могу поехать к Кэти, …что я пойман в ловушку и освободиться из нее невозможно. Я ведь лгал себе, не так ли? Я всегда мог уйти, …я просто говорил себе, что я в тюрьме, …но на самом деле заперт был лишь мой разум, … а не я сам.
Питер улыбнулся и взглянул на меня с гордостью.
– Сними их, Энтони, – сказал Питер, не пошевелившись, – Освободись.
Я начал снимать их, …пытаясь добраться до застежки пальцами, …которые не работали, …поэтому я лишь ударял по кожаному ремню и тянул, дергая головой, до тех пор, пока наручник на моем правом запястье не ослаб. Я улыбнулся Питеру и свободной рукой расстегнул наручник на другой руке, …а затем большим и указательным пальцем взялся за цепь, соединяющую манжеты,… и уронил их с громким стуком на стол перед собой. Это было так легко… и в то же время трудно. Мои ноги больше не дрожали, как и мои руки. И дыхание было нормальным, …я был немного смущен, но взглянул на Питера, желая знать, что за чертовщина только что произошла.
