После неудачного нападения на город Грязнов с своею толпою и Тобольскими казаками отошел от Челябинска к Чебаркульской казачьей крепости.
Отступление Грязнова объяснялось также и тем, что им получены были сведения о движении отряда генерала Деколонга к Челябинску.
13 января, с двумя легкими полевыми командами, генерал Деколонг, после перестрелки с бунтовщиками, вступил в Челябинск. Медленность распоряжений генерала Деколонга в оказании просимой помощи городу Челябинску объяснялась тем, что он ожидал сосредоточения в Верхнеяицке своих военных сил, разбросанных на огромном пространстве. Войска, находившиеся под командой генерала Станиславского, со времени прихода их к Орской крепости, т. е. с конца ноября 1773 года, оставались в совершенном бездействии, почему в половине декабря (1773 года) генерал Станиславский получил ордер от генерала Деколонга, вызванный событиями в Исетской провинции, о сосредоточении войск в Верхнеяицкой крепости и о препровождении вверенных ему команд к означенному пункту. При этом генералу Станиславскому вменялось в обязанность при препровождении войск забирать с собою из крепостей и редутов всех обывателей, а также не только крепостные орудия, но и имущество, ввиду того, что эта часть линии останется, за выбытием войск, беззащитною.
Ввиду такого распоряжения генералом Станиславским, с своей стороны, ордером от 21 декабря 1773 года, предложено было комендантам крепостей Кизильской секунд-майору Демидову, Таналыцкой подполковнику фон Расу и Орской секунд-майору фон Бенеке принять нижеследующие меры:
«Приуготовить гарнизонные вещи и обывателей, так, чтобы по первому повелению выступить могли без всякого замешательства, показав места, где кому ехать и быть, также на чем везти.
Приуготовленных лошадей с упряжью разделить, а недостающее число лошадей купить или нанять, то отдаю на точное сведение и достаточное знание вашего высокородия, а притом самим вам определить, с артиллерийскими служителями и со штаб и обер-офицерами, все состоящие в крепости материалы, отобранные от войск, и прочие вещи в годности освидетельствовать с крайним рассмотрением, помня обязанность торжественной присяги и долга о Высочайшем Ея Императорского Величества интересе. По свидетельстве как пушки, так и вещи приуготовить к выступлению и таковые годные вещи и прочий материал подобает от сырости и мокроты, яко самонужнейшее сберечь, да и вообще со всем поступать хранительно. Негодные пушки скрыты будут в земле или в воде, а вещи, кои скрыть в землю или в воду будет нельзя, то оные, также и провиант, какой забрать будет по малости подвод невозможно, предано будет огню. Порох закупорить, обвить рогожами и к выступлению приуготовить. Во всем вышеписанном приуготовлении вашему высокородию иметь неусыпное смотрение денно и нощно. Обывателям при собрании всем объявить самолично о выступлении изволите – что кто желает, а не желающих не понуждать. Желающих обывателей укомплектовать состоящим в крепости, в цейхаузе, готовыми пистолетами, порохом и свинцом»[70].
По объявлении обывателям крепостей распоряжения военоначальников, большинство не пожелало вовсе покидать своих мест, почему генерал Станиславский доносил генералу Деколонгу, что по Орской крепости обыватели, состоящие преимущественно из казаков, выступить из крепости не хотят, «в рассуждении, чтобы малых детей в нынешнее время не поморозить и своих стариков не растерять, уповательно и в других крепостях обыватели тоже откажутся»[71].
Распоряжение генерала Деколонга об очищении крепостей, лежащих к югу от Верхнеяицкой крепости, встретило сильный протест и со стороны Оренбургского губернатора Рейнсдорпа, который писал поэтому Деколонгу: «С отданным предписанием согласным быть не могу. Вашему превосходительству советую проекта вам предъявленного о содействии здешним войскам держаться и не нарушать, а по последней мере Станиславскому приказать, с имеющейся у него конницею, быть в Орской крепости неотлучно, ибо как оная крепость земляная и против прочих лучшая, то ему быть там весьма безопасно»[72].
Известия от Исетского воеводы Веревкина, изложенные им в рапорте от 29 декабря 1773 года получены были Деколонгом 2 января 1774 года в Верхнеяицкой крепости и тогда же, не ожидая прихода отряда генерала Станиславского, сделаны были им распоряжения о выступлении к Челябинску 2-х полевых команд: 11-й, под начальством премьер-майора графа де-Кастро-Ласерда, и 10-й, под начальством секунд-майора Зейферта. На пути к Карагайской крепости, 7-го числа января, Деколонг получил донесения Веревкина о бунте казаков и об обложении города толпою приверженцев самозванца.
На другой день прибытия отряда генерала Деколонга в Челябинск воевода Веревкин и его помощник Свербеев испрашивали повеление генерала Деколонга, ввиду того, что труп Невзорова и «по днесь еще земле не предан и как оный злодей был важный, то для страху и зрения всего здешнего народа, который от злого и ложного его Невзорова разглашения смущался, яко сущего злодея, тот скверный его Невзорова труп, с надлежащею народу публикациею, волоча по улицам и у всех ворот здешнего города на дровнях бить кнутом и потом бросить за город в землю»[73].
Эта программа позорной казни трупа Невзорова была разрешена тогда же генералом Деколонгом, а по обстоятельствам бунта поручено было производство следствия товарищу Исетского воеводы Свербееву, Челябинскому бургомистру Боровинскому, капитанам 10-й легкой полевой команды фон Сизингу и 11-й легкой полевой команды Сумарокову.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
