Эктор решил промолчать.

Когда все солдаты собрались в погребе, — а их было человек сто, — офицер принялся выводить их по лестнице наверх. Там они вышли в комнату, где их встретил священник. В глубине комнаты также находились солдаты, вооруженные топорами и пистолетами.

— Все идет нормально, — по-итальянски обратился священник к начальнику отряда.

Тот поблагодарил.

В нижнем этаже дома, к которому примыкал водопровод, оказалось несколько комнат, где Эктор насчитал до семи сотен солдат.

Спустя некоторое время все вышли на улицу. Туман начинал рассеиваться. Утренняя заря слабо затеплилась над крышами.

— Иди в ту сторону, я пойду в другую, — тихо сказал Эктор Кок-Эрону.

Заметив справа глухой тупик, Эктор смело бросился туда. Улица вилась между домами, подобно змее. В два прыжка Эктор скрылся от возможного преследования.

Через некоторое время он остановился и прислушался. Ничего. Он побежал дальше, выбежал на улицу пошире, стал искать какую-нибудь казарму или гауптвахту. Наконец, добежав до площади, он увидел строящихся солдат.

— В ружье! В ружье! — закричал он. — Там австрийцы!

Его окружили, с недоверием слушая о каких-то австрийцах в городе. Но тут в конце улицы, выходящей на площадь, показалась пехота.

— Вот они! — прокричал Эктор. — Это австрийцы!

— Вперед, марш! — скомандовал полковник.

И полк бросился за своим командиром навстречу врагу. Загремела перестрелка, город проснулся и вступил в бой.

Между тем Кок-Эрон, метнувшийся в другую сторону, тоже наткнулся на солдат, которых известил об австрийцах. Начальник этих солдат отправился с Кок-Эроном к дому священника.

За одним из поворотов они наткнулись на врага. Завязалась перестрелка. Тем временем австрийцы с удивительным проворством разобрали старые ворота в городской стене, заложенные камнем и никем потому не охраняемые. В образовавшийся проход ворвался принц Евгений с новыми полками.

Тем временем генералы вместе с маршалом де Вийероем, удивленные возникшей перестрелкой, верхом отправились на главную площадь, где был назначен общий сбор на случай тревоги. А барабаны гремели уже на многих улицах, играли трубы, спешно формировались батальоны, которые направлялись в центр города навстречу неприятелю.

Коронному полку, встреченному Эктором, удалось вытеснить противника с площади и с соседних улиц. Хотя австрийцев было больше, французы бились отчаянно, что явно смущало противника. Вскоре к ним присоединились ирландские батальоны и Кирасирский полк. Туда же на площадь прибывали офицеры из разных частей города. Коронным полком теперь командовал де Праслен, заменивший убитого полковника. У одного из прибывших он спросил:

— Где маршал де Вийерой?

— Взят в плен!

— Маршал в плену?

— Вместе с пажом.

— Вперед! — заорал де Праслен, на давая солдатам времени задуматься.

И они, вдохновляемые отвагой командира, бросились вперед и пробили брешь в рядах противника. Тем временем де Праслен произнес:

— Если мсье де Ревель не догадается разрушить мост на По, с австрийцами мы, может быть, и справимся, но Кремоны нам не спасти.

Слышавший это Эктор, подстегиваемый жаждой славы и приключений, поймал лишившуюся всадника лошадь и помчался отыскивать де Ревеля. Наконец ему это удалось. Де Ревель понял всю важность задачи.

— Поезжайте с этим господином и делайте, что он вам скажет, — приказал он своему адъютанту.

Эктор с адъютантом прибыли на место, когда вдали уже показались австрийцы под предводительством принца Томаса де Водемона. В безумной спешке солдаты разобрали середину моста. Последние камни летели в реку, когда первые австрийцы вступили на мост.

— Поздно, господа, поздно! — приветствовал их шпагой Эктор.

Операция австрийцев была сорвана и на этот раз.

Эктор повернул обратно, намереваясь доложить де Праслену об удаче. Но по пути ему пришлось заколебаться: со стороны городской ратуши послышались выстрелы, звон колоколов, крики людей. Тут он увидел Кок-Эрона, ехавшего во главе отряда из пятидесяти солдат, истерзанных, почерневших от пороха и окровавленных.

— Что там случилось? — спросил Эктор.

— Принц Евгений принимает присягу отцов города.

— Как? Они действительно дают присягу?

— Я же вам говорю, что он её принимает.

И они уже вместе отправились к де Праслену.

Тем временем французы, за исключением отрядов де Праслена, были вытеснены из центра города. Но им удалось укрепиться возле городских стен, по ошибке оставленных австрийцами без внимания. Упорные бои прервала только ночь.

Одинаково утомленные, обе стороны подумывали об отступлении. Правда, у городских ворот борьба ещё продолжалась: французы пытались вытеснить оттуда засевших австрийцев. Наконец, французы захватили заставу, после чего наступила тишина.

Поспав пару часов, Эктор обошел передовые посты стражи и, ничего не заметив, вернулся в лагерь.

— Сударь, — обратился он к старшему офицеру, — я хотел бы пройти по городу, чтобы разузнать, что делает неприятель. Дайте мне несколько добровольцев и я принесу вам новости.

— Берегитесь, сударь, это дело опасное. Вас могут убить.

— Что же, по-вашему, важнее?

— Хорошо, идите, — согласился офицер.

Разбудив Кок-Эрона, Эктор вместе с четырьмя добровольцами отправился в разведку.

Они пробрались вдоль стен к воротам, незадолго перед тем бывшим ареной бурных схваток. Никакой охраны там не было, царила полная тишина.

— Уж не западня ли это? — спросил Кок-Эрон, удерживая своего господина за руку.

— Я сейчас узнаю.

— Простите, не раньше меня.

И Кок-Эрон бросился к крепостному валу. Эктор последовал за ним. Но австрийцев нигде не было видно: они исчезли, как привидения.

Кок-Эрон перескочил через вал. Ночь по-прежнему оставалась тиха.

— Негодяи, — произнес Кок-Эрон. — Они выскользнули у нас из рук.

Эктор, вернувшись в лагерь, сообщил эту новость. Молва разнесла её по всему городу.

Один Кок-Эрон, кажется, все же был недоволен. Он обратился к Эктору, тронув того за рукав:

— Все это прекрасно, сударь, но зелень лавров, которые мы пожали, сама по себе ничего не дает. По-моему, следовало бы подумать о чем-нибудь более существенном.

И поскольку упоенный успехом Эктор смотрел на него с недоумением, он продолжил:

— Сразу видно, что вы новичок в военном деле. Соберитесь с мыслями, прошу вас. Сколько у нас вчера было лошадей? Две, верно?

— Верно.

— И были деньги, правда?

— Правда.

— Так вот, сейчас у нас нет ни того, ни другого.

— Мы же оставили их в хижине. Поспешим туда.

— Не трудитесь понапрасну. Их уже оттуда забрали.

— Откуда ты знаешь?

— Так всегда случается. Теперь следует подумать о замене пропавшего имущества.

— И как это сделать?

— Очень просто. Вы достаете лошадей, я достаю деньги. Так уже было.

— Но где же, черт возьми, я добуду лошадей.

— У вас рука мужчины, а голова, извините, ребенка. Хватайте первую лошадь, которую встретите. Это же война, сударь.

— Легко сказать, — пробурчал Эктор.

— Еще легче сделать, — пожал плечами Кок-Эрон.

На первой попавшейся улице он отыскал трупы двух — трех австрийских офицеров и попросту облегчил их кожаные пояса. На третьем перекрестке он решил, что с него достаточно.

Эктор наблюдал за ним, держа под уздцы пару лошадей.

Когда Кок-Эрон спрятал деньги («— Два-три дуката, сударь, мы потеряли, не больше. Честные люди берут только то, что потеряли») в кожаный пояс, снятый с венгерского офицера, он обратился к Эктору:

— Ну-с, что же мы теперь будем делать?

— Здесь в нас больше не нуждаются. Поехали дальше.

— Там что, будет лучше? — спросил Кок-Эрон. Он уже успокоился и почувствовал необходимость противоречить, как всегда.

— Может, нам, в самом деле, остаться здесь? — хитро ответил Эктор.

Невнятно буркнув, Кок-Эрон последовал за Эктором, и они покинули Кремону.