Четвертая песня должна сделать юношу еще более красивым. Исполняя ее, он натирается специальным соком из корней кустарника, смешанным с жиром ящерицы.

Затем следуют другие песни. После их исполнения девушка уже не сможет оторвать глаз от юноши. Наутро ей будет казаться, что накануне у нее было любовное свидание. После заключительной песни девушка уже знает, что принадлежит теперь мужчине, который пел ей.

Песни Гидегала поют всю ночь и весь следующий день. Они повторяются снова и снова. Звуки их долетают до вечерней звезды, которая своим мерцанием напоминает девушке о влюбленном. Юноша поет о молнии, и девушке снится влюбленный в образе молнии. Ей становится тепло и радостно.

Песни джаррада, сложенные Гидегалом, всегда достигают цели. В сердце девушки приходит любовь, даже если певец прежде не нравился ей.

Есть много способов с помощью магических песен воздействовать на девушку и завоевать сердце избранницы. Можно запрятать песню в перья птицы, скажем в перья попугая, и тогда порыв ветра перенесет их к девушке; они пристанут к ее волосам или коже. Можно спрятать песню в палку-копалку[25] или сумку девушки. В этом случае песня приведет ее на место свидания в зарослях.

Великий Варренби сложил любовную песню, чтобы завоевать сердце Маргуры, женщины тотема валлаби, и передал ее кузнечику. Тот полетел к Маргуре и прыгнул к ней на колени. Девушка сбросила кузнечика, но на том месте, где он сидел, осталась капелька жидкости. Девушка почесала колено, жидкость проникла в тело, и она полюбила Варренби.

Есть свои любовные песни и у женщин. Они тоже уходят в заросли и совершают там священный обряд, чтобы привлечь к себе возлюбленного. Совсем недавно моя жена Элси рассказывала, как с помощью песен она вместе с другими женщинами пыталась прекратить ссоры между нашими соплеменниками.

Дело в том, что один из мужчин нашего племени, уже женатый, пел как-то песни джаррада в честь замужней женщины, и она стала его возлюбленной. Их отношения вызвали ссоры между людьми. Но влюбленные не желали расставаться. Тогда Элси вместе с другими пожилыми женщинами отправилась в заросли петь магические песни. Они прошагали около мили, пока не нашли место, откуда ветер дул в сторону жилища этого мужчины. Там они сели в кружок, обнажились до пояса, разрисовали плечи и груди красной и белой краской и украсили себя связками белых перьев. Затем женщины встали в круг и запели. Они пели, раскачиваясь вперед и назад; их колени тряслись, женщины били себя в грудь и приговаривали: «У-у-у, ты не должна любить этого мужчину!» Так продолжалось довольно долго. Затем они вернулись домой. Однако песни джаррада, которые пел мужчина, обладали слишком большой силой. Заклинания женщин не помогли. Его возлюбленная родила ребенка.

Женщины утверждают, что могут с помощью песен-заклинаний склонить мужчину к сожительству и заставить его расстаться с женой. Элси говорит, что она не прибегала к этим песням, чтобы добиться меня.

Человека, который поет песни чужой жене и уходит с ней, называют гунджаулом — беглецом. Если удается его поймать или он сам решит вернуться, то ему приходится вступать в схватку с родственниками жены. Они не успокоятся, пока не отомстят. Беглянка же получает хорошую взбучку от мужа. Если она причинила уж очень много огорчений, муж может наказать ее мунгином.

Мунгин — тяжелое наказание. Муж приказывает жене уйти ночью в заросли и по очереди посылает к ней мужчин из числа тех, кто не приходится ему близким родственником. Каждый вручает мужу подарок, и бывает, что их набирается более двадцати. Неверная жена после такого наказания долго ходит подавленной.

Мой родич — старый Чарли — попытался стать гунджаулом. Он пел песни одной вдове, и они во время охоты встречались в зарослях.

Однажды во время школьных каникул все жили в лагере. Палатка вдовы была установлена рядом с палаткой Чарли и его жены, которая заподозрила что-то неладное и не отпускала мужа от себя. Он никак не мог отделаться от нее и изрядно соскучился по своей возлюбленной.

Как-то раз Чарли сказал жене, что очень устал на охоте, и ушел рано спать. Он сделал вид, что заснул и даже громко захрапел. Через какое-то время жена легла спать рядом с ним. Вскоре и она захрапела. Убедившись, что жена крепко спит, Чарли тихонько поднялся и, не переставая храпеть, стал осторожно пробираться к выходу. Вдруг жена резко повернулась на другой бок. Испуганный Чарли поскорее вернулся назад. Он внимательно всматривался в ее лицо. Кажется, жена все-таки спит. Тогда Чарли на цыпочках двинулся к выходу. Он уже нагнулся, чтобы выбраться наружу, как вдруг получил сильный удар дубинкой по спине. Оказывается, жена тоже притворялась, что спи г. Бедняга Чарли завопил: — За что же ты бьешь меня? Я просто хотел воды зачерпнуть!

Но не тут-то было. Жена кричала, что он гунджаул и называла его другими бранными словами. В то же самое время она вовсю орудовала нулла-нулла. Старине Чарли пришлось долго отсиживаться в зарослях и ждать, когда гнев жены чуточку поутихнет.

Больше всего легенд у нас рассказывают о Гидегале и змее-Радуге. Змей-Радуга Тувату управляет нашей жизнью, а после смерти мы сначала отправляемся к Гидегалу, человеку-Луне, и затем попадаем в Йили-Джилит-Ньеа.

Я уже рассказывал, что еще во Времена Сновидений Гидегал был главным устроителем церемонии обрезания. Многие из ее участников покинули место церемонии и превратились в птиц, зверей, рыб и земноводных. Гидегал пересек остров Морнингтон и добрался до Лингала на мысе Спринт, где и поселился.

Однажды ночью Гидегал услышал сильный шум. Он пошел узнать, в чем дело, и увидел недалеко от своего жилья людей, ставших большим лагерем в Миррагаде. У них было корробори.

Гидегал подошел к костру и принялся подзадоривать танцоров:

— А ну, давай! Быстрей, так, чтобы пыль столбом пошла!

Те стали танцевать быстрее, и пыль действительно поднялась такая, что танцоры уже ничего не видели вокруг.

Гидегал увидел, что на костре жарится мясо дюгоня. Рядом сидела женщина и следила за его приготовлением.

— Сестра, дай мне кусочек мяса! — попросил Гидегал.

— Нет. Дюгонь предназначен для дяди, брата, племянника, двоюродного брата и отца, которые сейчас танцуют.

— Ну, дай мне совсем маленький кусочек. Я хочу только попробовать, — умолял Гидегал.

Женщина дала ему кусок, который он с жадностью проглотил. Потом Гидегал снова начал подзадоривать танцоров:

— Быстрее, быстрей!

Поднимая клубы пыли, в бешеном ритме двигались ноги танцующих. Женщина так увлеклась этим зрелищем, что забыла обо всем на свете. А Гидегал тем временем принялся за еду. Он съел столько, сколько смог, схватил остатки и кинулся прочь. Тут женщина увидела, что Гидегал и мясо исчезли. Она позвала танцоров. Схватив копья, каменные топоры, бумеранги, они бросились догонять вора. След Гидегала вел в сторону поляны в мангровых зарослях. Преследователи разделились на две группы. Они решили бежать кружным путем, чтобы перехватить Гидегала на поляне. Но тот уже миновал ее. Тогда они снова разделились и направились к следующей поляне. И снова упустили Гидегала. Так они бегали от поляны к поляне, стараясь опередить Гидегала. Но каждый раз находили только следы вора. Наконец мужчины оказались на последней поляне. Следов нигде не было. Гидегал, видимо, заплутал в болотах, заросших мангровыми. Преследователи решили ждать его здесь. Наконец Гидегал появился на поляне.

— Где наше мясо? — накинулись на него люди.

— Все мясо здесь. Я берегу его для вас, — спокойно отвечал Гидегал.

— Лжешь! Ты хотел забрать его себе. Вор!

Они бросились на него с копьями и кололи до тех пор, пока он не умер. Тогда люди разрубили тело Гидегала топорами на четыре части и закинули на небо. Назад эти куски уже не вернулись; так и поплыли они по небу.

И там, на небе, Гидегал снова ожил. Сначала он появился на западе сразу после захода солнца — тонкий и маленький. Он лежал на спине, словно дитя в колыбели. Затем начал расти, его живот округлялся, и вскоре он стал таким, каким был после того, как съел все мясо дюгоня. Потом Гидегал исчез. Когда же он появился вновь, то выглядел уже худым, сгорбленным стариком. С тех пор Гидегал вновь и вновь умирает и каждый раз снова возвращается к жизни. Красная каемка вокруг луны на ущербе — это кровь Гидегала, которую он пролил, когда его убивали.