В конце XI века, то есть как раз в то время, когда началось формирование куртуазного универсума, политическое пространство христианского Запада делилось между четырьмя полюсами притяжения: императорские владения в Германии, владения французской королевской династии Капетингов в центре Парижского Бассейна, владения английских королей, включающие в себя, помимо владений в Британии, герцогство Нормандию, и разрозненные, не связанные между собой владения, по которым пролегали маршруты трубадуров. Пространство, занимаемое этими владениями, в свою очередь, делилось на четыре политические объединения: Аквитанию, Лангедок, Прованс и Каталонию.

Герцог, резиденция которого находилась в Пуатье, владел наиболее обширной территорией. В середине XII века в результате брака наследницы герцога Аквитанского провинция перешла под непосредственное управление короля Англии, стала его доменом. Первые знаменитые трубадуры были родом из Аквитании.

Второе территориальное образование незадолго до 1300 года получило название «Лангедок»; именно так канцелярия короля Франции станет называть политическое единство, сформировавшееся из владений графов и виконтов, находившихся в вассальной зависимости от династии графов Тулузских; после смерти последнего графа Тулузского подвластные ему земли были присоединены к королевскому домену. Значительная часть трубадуров являлась уроженцами Лангедока; там же долее всего сохранялись поэтические традиции трубадуров.

Прованс, третье большое политическое единство (в нем объединились епархии Арля, Экса и Амбрёна) в период становления искусства трубадуров никак нельзя назвать краем поэтов; однако в XII веке роль Прованса как питомника, где процветает поэтическое искусство трубадуров, неизмеримо возросла. На владение Провансом претендовали два влиятельных семейства — графы Тулузские и графы Барселонские, им даже приходилось делить между собой управление этим краем. Поэтому накануне XII столетия Прованс оказался разделенным на две части, граница между которыми пролегла по реке Дюранc, являющейся притоком Роны. В то время, когда в Аквитании и Лангедоке устанавливалось господство французских королей, Прованс, с X века входивший в состав королевства Бургундского, присоединился к Священной Римской империи германской нации.

Во времена Гильема IX, герцога Аквитанского (1071–1126), первого из известных нам трубадуров, из дюжины небольших графств, расположенных по ту сторону Пиренеев, образовалось сильное княжество, территория которого впоследствии получила наименование «Каталония»; политическим центром княжества стала Барселона. В середине XII века Каталония входила в состав домена короля Арагонского. Являясь частью ареала распространения окситанского языка, Каталония также внесла свою лепту в расцвет искусства трубадуров.

В период, когда окситанская поэзия достигла своего наивысшего расцвета, судьба края оказалась в руках трех королей и одного императора. Конкурируя за право владеть окситанскими землями, они являлись на них то с миром, то с мечом: для короля Англии в его аквитанских владениях, для короля Арагонского и графа Тулузского в Лангедоке верховным сюзереном считался король Франции; верховным сюзереном графов Тулузских и Барселонских в их владениях в Провансе являлся германский император; местные владетельные сеньоры, издавна возглавлявшие мелкие территориальные образования в Аквитании, Лангедоке и Провансе, пребывали в сложных вассальных отношениях с властью королей и императора.

Трубадуры служили суверену, князю или владетельному сеньору, славили его, слагали песни о его деяниях, распространяли его воззрения, передавали его послания. Отсутствие жестких властных структур и взаимосвязей между отдельными областями и, в частности, между областями обширного графства Тулузского сыграло свою негативную роль в большой политической игре, результатом которой стало неизбежное присоединение Окситании к Французскому государству.

Для трубадура двор сеньора является единственным источником благосостояния и почестей.

Власть сеньора над своими людьми безгранична. Подобно королю в своем королевстве, он решает участь «своих людей» и их имущества, судьбу рыцарей, крестьян и ремесленников, живущих на его земле. Он кормит и одевает своих домочадцев, ближайших родственников, родных и слуг, которые, словно астероиды, вращаются вокруг сеньора и его жены, «дамы», на которую устремлены взоры всех мужчин, а особенно трубадуров.

Если господин обладает могуществом, если у него в подчинении имеются другие знатные сеньоры, он обычно ведет кочевую жизнь, разъезжая по замкам своих подданных, где по случаю его приезда устраивают различного рода увеселения. Рожер, виконт Каркассоннский, например, долго гостил в замке Галар, что возле Фанжо; там он тяжело заболел и, не будучи в силах вернуться к себе во дворец, так и скончался в гостях. Но обычно Рожер собирал свой двор в своем «дворце» в Каркассонне, в «круглом зале», стены которого были расписаны фресками в романском стиле; на них и по сей день еще можно различить изображения рыцарей-христиан, вступивших в смертельную схватку с арабами; правда, сегодня стенная роспись стерлась более чем наполовину.

Сеньор наделен властью над словами. Прежде чем принять решение, он созывает совет, состоящий из родичей (кровных родственников и родственников со стороны жены) и «верных рыцарей» (связанных с ним клятвой верности). Он выслушивает их мнение в самых различных ситуациях: когда надо рассудить ссорящихся, решить вопрос о браке или о пострижении в монахи кого-либо из членов рода, когда надо набрать военную дружину или отправиться в паломничество или крестовый поход, когда приходит нужда оставить владения под надежным присмотром.

Судебные разбирательства или семейные советы, в которых принимают участие лица исключительно благородного происхождения, плавно переходят в торжества; тогда слово предоставляется трубадурам и всем тем приглашенным, кто дерзнет бросить им вызов или составить конкуренцию. Известность таких праздничных ассамблей и громкие имена выступавших на них сочинителей способствуют укреплению престижа дома. Нет такого сеньора, который не хотел бы прослыть меценатом. Но если на дороге, ведущей к владениям знатного феодала, в один прекрасный день непременно заметят группу жонглеров, направляющихся к замку, то, разумеется, есть немало мест, куда никогда не ступает нога трубадура. Это жилища мелких сеньоров, слишком бедных, чтобы прокормить сочинителя и вознаградить его за труд, уединенные замки, стоящие в стороне от проторенных путей, а также дома сеньоров, имеющих, на свое несчастье, завистливых соседей: заполучив в гости трубадура, завистники задерживают его у себя, не давая ему возможности побывать у своего соседа.

Современник трубадуров классического периода, англичанин Уолтер, или, на французский манер, Готье Мап в 1173 году сопровождает Генриха II в Лимож, где в то время располагается королевская резиденция. Точными и верными словами, которые пришлись бы по вкусу даже современному социологу, Мап сравнивает королевские дворы Англии и Аквитании:

Двор Генриха II в Англии является стабильным центром сосредоточения власти, где вокруг личности монарха и тесного круга домочадцев — родственников, рыцарей, трубадуров и клириков, принадлежащих к его дому, — формируется совет, в который входят самые знатные вассалы, прелаты и военачальники, состоящие на королевской службе. И все эти лица составляют двор. В Лиможе же, где Готье со свойственной ему проницательностью наблюдает за тем маленьким обществом, что приняло его в свои ряды, королевский двор, очевидно, малочисленней; по сути, он сводится к родственникам — аквитанцам или англичанам (тем, кто вслед за Генрихом решил пересечь Ла-Манш) и нескольким вассалам — лимузенцам и аквитанцам, преимущественно крупным феодалам и военачальникам. Кроме того, состав придворных меняется день ото дня, в зависимости от количества прибывающих гостей, друзей, попрошаек и артистов.