Боже правый. Диллон. Ее школьная страсть. Ее шеф. Ее любовник. Гарри задрожала. У ног Диллона стоял ее багаж: пухлая отцовская сумка и черный кейс из банка «Розенсток». Крышка кейса была открыта — виднелся слой фиолетовых банкнот.

Диллон проследил за взглядом Гарри, отступил на шаг и стал на колени возле кейса. Запустив в него обе руки, он извлек оттуда три толстые пачки купюр, провел ими у себя под носом и с силой втянул воздух. Затем он встал с колен, швырнул деньги обратно в кейс и закрыл крышку ударом ноги.

— Надо было просто перевести деньги, как я просил, — раздраженно сказал он. — Видишь, сколько из-за тебя теперь хлопот.

Он с размаху ударил ногой по сумке. Гарри шарахнулась. Диллон с искаженным от бешенства лицом ударил по сумке, так что она лопнула по швам. Из нее выпали кремовое шелковое платье Гарри и отцовский покерный набор.

Белобрысый поднял шелковое платье и поднес его к лицу, после чего тоже, как и Диллон, отвел ногу и ударил Гарри в живот. Она вскрикнула и согнулась пополам. Внутренности свело судорогой. Господи! Они не шутили. Они действительно собирались ее убить. Гарри вжала голову в плечи, ожидая следующего удара. Диллон двинул ногой по покерному футляру. Тот скользнул по земле. Гарри увидела, как на поверхности футляра появилась царапина, и стиснула кулаки. К черту! Она не собирается просто так лежать и дожидаться смерти.

Сглотнув, она сказала:

— Я думала, Пророк — какой-то банкир из «Джей-Экс Уорнер», но ты?.. Где во всей этой схеме ты?

Белобрысый снова собрался ударить ее ногой, но Диллон остановил его, махнув пистолетом.

— На самой вершине, — ответил он. — Я был главой отдела безопасности ИТ «Джей-Экс Уорнер». И у меня был доступ к такому объему секретной информации, какой и не снился ни одному инвестиционному банкиру.

Улыбнувшись, он вытер лоб рукавом. Сквозь туман за его спиной Гарри разглядела красный треугольный флажок у входа в лабиринт. До флажка было каких-то десять ярдов. С таким же успехом до него могло быть десять миль.

— Идею мне подбросил Леон Рич, хотя сам он так и не узнал об этом, — продолжал Диллон. — Его уволили из «Джей-Экс Уорнер» после двух-трех сомнительных сделок. Я помогал собирать улики — электронные письма и документы, весь компромат, который он оставил после себя. Я следил за Леоном после того, как он уволился. Банкир с гибкой совестью — как раз то, что мне было нужно.

— А мой отец? — Гарри смерила взглядом живую изгородь: футов двенадцать в высоту, на вид — тверже железобетона. — Когда ты его нанял?

— Вообще-то, идея расширить масштаб тоже принадлежала Леону. Больше источников — больше денег. Первым был Эшфорд, потом — Спенсер и твой отец.

— А Джуд Тирнан?

Диллон поднял брови.

— Этот моралист? Ни за что. Он сразу бы сдал нас.

Гарри нахмурилась, вспомнив, как Джуд в аэропорту внимательно вглядывался в толпу. Проклятие. Он хотел не убить, а спасти ее.

Диллон подошел к Гарри вплотную, загородив собой выход. Даже если ей удастся удрать, она только глубже увязнет в лабиринте.

Диллон опустился рядом с ней на колени, пристально глядя ей в лицо. Он потянулся к Гарри, как бы желая дотронуться до ее щеки, но в последний момент передумал.

— Можешь себе представить, что я почувствовал, когда узнал, что дочь одного из источников Леона — малышка Pirata!

Гарри переварила услышанное.

— Выходит, ты охотился за мной вовсе не для того, чтобы я работала на «Лубру»? Ты просто использовал меня, чтобы добраться до денег?

— Поначалу — да. — Диллон опустил глаза. — Я думал, что, если я как следует тебя припугну, ты убедишь отца вернуть деньги. Но ты упорно не желала идти к нему на свидание. Я, конечно, должен был это предвидеть.

— Ты меня припугнул, да еще как. Я чуть не погибла на этих чертовых рельсах. — Она украдкой оглянулась через плечо. Узкая дорожка у нее за спиной разделялась натрое. Где-то был другой выход — но где?

— Тогда, на вокзале, Камерон нарушил мои инструкции. — Диллон махнул пистолетом. — Ты ведь знакома с моим братом Камероном, не так ли?

Гарри, быстро повернув голову, ошарашенно уставилась на белобрысого типа с его бледной кожей и сутулыми плечами. Тот пожирал Диллона глазами, будто обиженная дворняга, ожидающая приказаний. Гарри отдала должное мрачному облику Диллона, его непринужденному изяществу. Внезапно в ее правом полушарии словно что-то сместилось и разрозненные фрагменты мгновенно сложились в единое целое. Диллон говорил, что был приемным ребенком в семье. Однако не он, а его младший брат-изгой в конце концов оказался в тюрьме.

Гарри вздрогнула — не только от прикосновения холодной, мокрой одежды.

— А как насчет инструкций на Арбор-Хилле? — поинтересовалась она. — Это он пытался меня убить, да?

Оттолкнувшись руками от земли, Диллон встал и ответил:

— Устрашение не сработало. Сал упорно не желал отдавать деньги. — Он покачал головой. — И что за отец — отказаться помочь собственной дочери!

Гарри захотелось защитить отца, но какой в этом был смысл? Она легла щекой в грязь. От того, что она долго смотрела вверх, на Диллона, шея у нее затекла. Мозг лихорадочно искал малейшую зацепку, которая помогла бы выбраться из лабиринта. В голове роились обрывки фраз: «односвязный», «правило левой руки», «Минотавр-людоед», «получеловек-полубык»… Будь проклят царь Минос и его чертов лабиринт!

— Я должен был послать Салу предупреждение, подтолкнуть его… — Диллон уронил голову на грудь, по-прежнему стоя к Гарри спиной. — Я должен был показать ему, что могу уничтожить то, что он любит.

Ее сердце гулко забилось.

— Но все пошло не по плану, да? Вместо меня в больнице оказался он сам.

Диллон, помолчав, повернулся к Гарри. Когда он заговорил, его голос снова звучал ласково:

— Я был этому рад.

Он сглотнул, посмотрел на пистолет у себя в руке и поднес ствол к ее лицу. Гарри подняла голову. Только не сейчас! Сердце отбивало бешеную дробь. Спроси у него что-нибудь еще. Что угодно!

— А Леон? — Во рту у нее пересохло. — Он и сейчас получает свою долю?

— Леон ничего уже больше ни от кого не получит. Он крупно ошибся, когда приставил ко мне своего урода. Тот подошел слишком близко. — Диллон покосился на брата. — Камерон о нем позаботился.

— Вы его убили?

— Леон — говнюк, и вся его роль сводилась только к тому, чтобы в случае чего стать козлом отпущения. Уж я постарался, чтобы его вонючие отпечатки остались везде, где только можно.

Гарри вспомнила о домашнем адресе Леона, записанном в ее банковских данных; о балансовом извещении, высланном банком на этот адрес; о частном детективе, которого Леон нанял, чтобы шпионить за ней. Диллон был прав — Леон наследил повсюду.

— Так это ты взломал мой счет в банке? — спросила она.

Он усмехнулся.

— Тут уж я повеселился. Особенно когда ты пообещала мне вернуть деньги, а я сделал так, чтобы они исчезли.

В голове у Гарри что-то щелкнуло — будто ремень безопасности в тот момент, когда им пристегиваешься. Тест на взлом в банке «Шеридан». Она попалась в ловушку. Диллон знал, что Гарри держит счет в этом банке, — в конце концов, он платил ей зарплату. Знал он и о «крысе», которую Гарри всегда оставляла в качестве визитной карточки, — резиденте-шпионе у тайного черного хода, предназначенном для обкатки банковских антивирусов. Диллон вычистил «крысу» из доклада Имоджин. Он не хотел, чтобы шпиона обезвредили.

Шагнув к Гарри, он приставил пистолет к ее переносице. Рука его слегка дрогнула. С близкого расстояния лицо Диллона казалось серым; стали видны морщины, которых Гарри прежде не замечала. Ей вспомнился евангелический юноша двадцати одного года, вещавший о поисках истины.

— Что случилось, Диллон? — прошептала она. — Тебе не хватало твоих «дот-ком»-денег?

Диллон, выпятив подбородок, воскликнул:

— «Дот-ком», бля! Куда ни плюнь, все стали миллионерами за одну ночь — кроме меня. А у меня не получилось. — Он рассеянно поглядел вдаль. — В юности я всегда был первым. Царем горы. Самым талантливым из всех. Крутая карьера, компьютерный ас на самой высокой ставке. Как же случилось, что я так облажался? Ведь ты понимаешь, о чем я говорю, а, Гарри?