— Энни, ты, случайно, не знаешь, в последнее время Труди никто не угрожал? Телефонные звонки, письма и прочее…

Энни бросила на меня быстрый взгляд и замотала головой:

— Нет-нет, ничего такого… — Тут ее голос оборвался, словно резко перекрыли кран. Взгляд Энни сфокусировался на чем-то за моей спиной, в противоположном конце зала. — Ничего такого не было, — повторила она рассеянно.

Я оглянулась. Дерек и Барби, видимо, исхитрились сплавить трех алчущих утешения дам и переместились в укромный уголок, — наверное, чтобы не мешать мельтешению скорбящих. Теперь они стояли бочок к бочку, темная голова Дерека склонилась к платиновой голове Барби. Умилительное зрелище, как бы не прослезиться.

Я посмотрела на Энни. Странный у нее какой-то взгляд, слишком напряженный. Должно быть, Энни почувствовала, что я за ней наблюдаю. Наши глаза встретились, и мне показалось, что она вздрогнула. Впрочем, это было так мимолетно, что утверждать не могу.

В следующий миг Энни прильнула к Натану и нежно улыбнулась. Натан, разумеется, расплылся в широченной и глупейшей ухмылке, но тут же вспомнил, где находится. И снова моим глазам предстала убедительная имитация Брюса Уиллиса.

Что и говорить, у мальчика несомненный талант.

Цепляясь за Натана, Энни дернула головой в сторону Барби:

— Вы только полюбуйтесь! Моя бедная сестра еще даже не в могиле, а эта… эта ужасная женщина уже пристает к ее мужу!

Натан, по обыкновению, ляпнул первое, что пришло ему в голову:

— Не похоже, чтоб Дерек был против.

Энни отпустила руку Натана и достала из кармана пиджака мятую салфетку.

— М-м… — промычала она, промокая глаза, которые казались совершенно сухими, как давеча у Барби. — По-моему, это бестактно. По меньшей мере. — Она снова приложила салфетку к глазам и покосилась на парочку в углу.

Барби между тем смотрела на Дерека и хлопала ресницами. Да так сильно, что мне почудилось, будто по комнате пронесся сквозняк. Дерек, видимо, тоже что-то почувствовал, поскольку придвинулся к Барби еще ближе, склонился к ее уху и что-то прошептал.

Энни задохнулась от негодования:

— Да это не просто бестактно! Это возмутительно! Моя бедная нежная сестра… еще…

Салфетка все-таки пригодилась — слезы ручьем хлынули по щекам Энни.

— Из-звините, — выдавила она. — Я… мне… надо в уборную.

Сделав столь недвусмысленное заявление, Энни повернулась и, комкая в руке бумажный клочок, вылетела из помещения. Натан ринулся было следом, но потом притормозил и неуверенно промямлил:

— Она вроде бы расстроена…

— Да, пожалуй, — согласилась я.

Вопрос в том, расстроилась она из-за Труди или из-за чего-то еще?

— Сейчас вернусь, — наконец решился Натан и был таков.

Оставшись в одиночестве, я переключилась на Дерека с Барби. К ним подошла супружеская пара средних лет, — очевидно, чтобы выразить Дереку соболезнования. Барби явно не терпелось избавиться от назойливых плакальщиков, она даже начала притопывать ножкой, но супруги не поняли намека. Когда женщина обняла Дерека, Барби раздраженно отвернулась и нечаянно встретилась со мной глазами.

Вскинув руку в приветственном жесте, она бросила Дерека на растерзание скорбящим, и направилась ко мне. Ожесточенно покачивая бедрами. В этом тесном платье, скажу я вам, зрелище было еще то. Я заметила, что головы всех мужчин, мимо которых проходила Барби, исправно поворачивались ей вслед.

Добравшись до меня, Барби хихикнула:

— Черт возьми, ты только погляди на этих милых жирненьких папиков. Какая жалость, что все они при своих кошелках, а?

Что прикажете на это отвечать?

— Да, жаль.

Барби постучала по передним зубам ноготком, выкрашенным точно в тон малиновым губкам.

— Ну надо же! — Она задумчиво оглядела зал. — Кое-кому из этих ковбоев уже за семьдесят. Похоже, не долго им осталось коптить небо. И при том…

— Что "при том"? — поинтересовалась я, изо всех сил стараясь не улыбнуться. Мне всегда казалось, что секрет неповторимого обаяния Барби — в том, что она умудряется вслух говорить самые немыслимые вещи.

Барби рассеянно потянула себя за платиновую кудряшку:

— И при том все их богатство достанется иссохшим женушкам. И на кой оно им, скажи на милость? Что они будут с ним делать?

— Может, купят увлажняющий крем? — предположила я.

Понятное дело, я забыла, с кем говорю. Барби оставила в покое платиновый локон и захлопала густо накрашенными ресницами:

— Что?

Объяснять мне, если честно, не хотелось. Особенно учитывая, что парочка иссохших женушек, о которых Барби столь любезно отозвалась, посматривала в нашу сторону. Вдруг они умеют читать по губам или же обзавелись мощнейшими слуховыми аппаратами, позволявшими улавливать звуки из соседнего штата? Меньше всего мне бы хотелось подвергнуться нападению престарелых дам, да еще в похоронном доме.

— Нет-нет, ничего, — небрежно отмахнулась я.

Барби, очевидно, привыкла, что в беседе с ней люди круто меняют тему, поэтому лишь пожала плечами и продолжала:

— Ну вот, я и говорю, какая жалость. Уж если бы один из этих старых козлов оставил свои денежки мне, я бы нашла им достойное применение.

Я кивнула, ни на минуту не усомнившись в словах Барби. Уж я-то видала ее в действии! Да в одном "Секрете Виктории" она спустила бы месячную зарплату самое большее за час! Эта женщина служила всем нам вдохновляющим примером.

Барби оглянулась на Дерека и слегка нахмурилась. Он все еще разговаривал с престарелыми супругами.

— Скайлер, а что ты думаешь о Дереке?

— Симпатичный.

— И только? Да он просто класс! — Подавшись ко мне поближе, она пропела, не потрудившись понизить голос: — В одном старушка Дерьмуди была права. Ее муженек и впрямь душка.

Я молча смотрела на коллегу. Почему-то в присутствии покойной Труди мне показалось особенно неприличным продолжать называть ее "Дерьмуди".

— Знаешь, Барби, — начала я, — по-моему…

Закончить я не успела, поскольку в тот самый момент за моей спиной раздался другой голос:

— Что? Что?!

Мы с Барби, как по команде, обернулись и увидели Энни. Видимо, она только что вернулась из уборной.

— Ну-ка, повтори, что ты сказала? — Энни в упор смотрела на Барби.

— Я сказала, что Труди была душкой, — не моргнув глазом, ответила Барби. — И всем нам ее будет не хватать. — Она покосилась на меня: — Скайлер, правда, я именно это сказала?

Несколько мгновений я молчала, собираясь с мыслями. Ну спасибо, дорогая Барби, что втянула меня в эту историю. Не для того ли и нужны друзья?

— Да, так и сказала, — наконец процедила я сквозь зубы.

Энни, очевидно, не купилась на эту байку. Глаза ее по-прежнему полыхали огнем, и Барби, должно быть, решила, что самое время откланяться.

— Увидимся, — бросила она мне и, развернувшись на сто восемьдесят градусов, устремилась обратно к Дереку. Кокетливо постучала по его плечу, что-то шепнула и, не оглядываясь, покинула зал.

После ухода Барби я осталась один на один с Энни, которая явно пребывала не в лучшем настроении. А где Натан? Вечно этот мальчишка исчезает именно тогда, когда в нем нуждаешься!

В тот момент, когда я углядела родное чадо, с улицы донесся истошный женский крик.

В первую секунду, услышав визг, я почувствовала себя статисткой (точнее, овцой) в старом телесериале "Ранчо" — в эпизоде, когда выстрелом распугали стадо.

Не помню, чтобы я принимала решение бежать со всех ног на стоянку, но вдруг обнаружила, что бегу. Наверное, потому, что все прочие скорбящие ринулись в том же направлении. Так что составить им компанию меня побудило не столько любопытство, сколько нежелание быть растоптанной.

Натан кратко резюмировал ситуацию, возопив: "Хо!"

Этот странный звук он повторил еще не раз, пока несся вместе с остальными к выходу. Стартовал сынок позже меня, однако на финише, то есть у парадной двери, вырвался вперед.