Один из служащих Изабеллы, Роберт Уайвил, был назначен хранителем личной печати принца, что позволило королеве контролировать действия сына. Совет также признал право Лестера на наследование после брата, и с этого дня он начал подписываться и называться графом Ланкастером.{1206} Примечательно, что Мортимер держался на этом совете незаметно — такую тактику он избрал на будущее. Он явно предпочитал пользоваться своей огромной властью за кулисами, действуя через Изабеллу. В последующие месяцы и годы Мортимер избегал официальных ролей, и это позволяло ему легко откреститься от непопулярных решений и избежать прямого вызова. Но при всем том власть его была весьма реальной.
* * *
Епископ Стратфорд нашел королеву в Бристоле{1207}, а 26 октября и архиепископ Рейнольде окончательно перешел на ее сторону и направил ей письмо, прося о защите.{1208}
Суд над Деспенсером-старшим состоялся в Бристоле 27 октября. «Королева пожелала, чтобы он предстал перед ее сыном и собравшимися там баронами», среди которых выделялись Мортимер, Ланкастер, Уэйк, Кент и Норфолк, и сказала ему, что «она сама и ее сын проследят за тем, чтобы закон и справедливость определяли вину каждого, в соответствии с поступками».
«Государыня, — сказал Деспенсер, явно ожидая худшего, — молю Господа, чтобы дал мне хороших судей, а им — здравое суждение. И если в этом мире мне этого не дождаться, да обре ту я это в мире ином».{1209}
Процедура суда в точности отражала процесс против Томаса Ланкастера в 1322 году. Статьи обвинения, выдвинутые против Деспенсера, зачитывал лорд Уэйк, который предлагал другим лордам «под присягой сказать, какую кару следует присудить тем, кто виновен в данном преступлении». Судьи посовещались «и объявили свое окончательное мнение: подсудимый заслуживает смерти за многие ужасные преступления, которые ему вменяются и считаются ясно доказанными».{1210} Мьюримут утверждает, что Деспенсера осудили «гласом народа» — точнее, на основании старинного представления об «очевидной дурной славе», которое не требовало предоставления доказательств.
Приговор был произнесен сэром Уильямом Трасселом, который приехал с Изабеллой из Франции. «Сэр Хьюго, — сказал он, — этот суд отказывает вам в праве на ответ, поскольку вы сами ввели закон, согласно коему человека можно осудить, не дав ему оправдаться, и этот закон будет теперь применен к вам и вашим приспешникам». Деспенсеру не дали говорить, вероятно, по настоянию Ланкастера — ведь в 1322 году, согласно этому неписаному закону, его брата осудили, не позволив сказать и слова. Трассел продолжал:
«Вы — отъявленный предатель, ибо были ранее изгнаны как таковой, с согласия короля и всех баронов, и никогда не получали прощения. Силой, идя против законов страны, присвоив себе королевские полномочия, вы убедили короля лишить наследства и погубить многих подданных, и прежде всего Томаса Ланкастера, коего вы безвинно предали казни. Вы также — вор, и жестоко ограбили эту землю, и потому весь народ взывает об отмщении вам. Посему суд постановляет четвертовать вас за измену, повесить за воровство, обезглавить за преступления против Церкви, и голова ваша будет отправлена в Винчестер, графом которого вы стали вопреки закону и разуму. А поскольку ваши деяния нанесли бесчестие званию рыцарскому, суд постановляет, что повешены вы будете в одежде с собственным гербом, после чего герб ваш будет уничтожен навеки».{1211}
Это было унизительное и постыдное наказание, и Изабелла постаралась, как могла, пощадить старика;{1212} но Ланкастер и его фракция нажали на нее, напомнив, что она намеревалась уничтожить фаворитов, и в тот же день Деспенсер был повешен на городской виселице Бристоля. Потом его обезглавленное тело выставили, подобно телу какого-нибудь вора, привязанное за руки к развилке виселицы, перед толпой, вопившей: «Предатель!» Спустя четыре дня тело сняли, разрубили на куски и скормили собакам.{1213}
* * *
В счастливом неведении обо всем этом король и Деспенсер-младший странствовали по Гламоргану, пытаясь найти поддержку у арендаторов Деспенсера{1214} — но большинство из них проявили враждебность и отказались сражаться. В день казни Деспенсера-старшего король и Хьюго-младший нашли приют в принадлежащем последнему укрепленном замке Каэрфилли.{1215} Теперь они вполне осознавали, что «большую часть страны королева и ее старший сын переманили на свою сторону и вовлекли в противостояние с королем», а это, естественно, «беспокоило, тревожило и пугало их».{1216} Но король все еще продолжал издавать бесполезные указы о вербовке солдат и воззвания.{1217} Воззвание от 28 октября было составлено от имени принца Эдуарда и предписывало Парламенту собраться в Вестминстере 14 декабря; в нем указывалось, что, если король будет отсутствовать в стране, то «Изабелла, королева-супруга, Эдуард, сын короля, хранитель королевства, и лорды должны действовать сообща».,{1218}
29 октября король еще пребывал в замке Каэрфилли, но двумя днями позже выписка расходных счетов его хозяйства внезапно прерывается — несомненно, потому, что слуги и писцы оставили его.{1219} Фактически его правлению пришел конец, и он теперь стал просто беглецом.
В конце октября Изабелла, понимая, что крепко держит страну в руках и более не нуждается в услугах Джона д'Эно, отправила его с восемью наемниками из его отряда в Лондон — занять Тауэр от ее имени и послужить телохранителем принцу Джону.{1220} Сэр Джон получал жалованье от английской казны с 9 ноября 1326 года до 10 марта 1327 года.
1 ноября королева направилась в Херефорд, где народ встретил ее «с чрезвычайным почетом и радостью». Здесь она провела праздник Всех Святых «с великой торжественностью и церемониями, из любви к сыну и уважения к иноземным господам, которые сопровождали его».{1221} Поселилась королева как гостья Орлитона в епископском дворце, расположенном к югу от собора; здание было знаменито своим залом в норманнском стиле.[108] У нее пока еще оставалось общее хозяйство с сыном, 1 ноября был составлен отчет, где перечислялись совместные расходы Изабеллы и принца Эдуарда.{1222} В Херефорде 5 ноября{1223} было также составлено несколько грамот от имени их обоих, а 6 ноября принц назначил Стратфорда казначеем вместо Мелтона.{1224} Это назначение впоследствии облегчило переход казначейства и сокровищницы под контроль Изабеллы.
Король 3 ноября перебрался в и Морган, а оттуда — в Гоуэр, где 5 ноября сделал отчаянную попытку собрать войско.{1225} Затем он уехал в Нит, где оставался до 10 ноября; там были составлены последние его грамоты от 6 и 7 ноября.{1226} Наконец, 10-го, поняв, что всякие дальнейшие попытки к сопротивлению безуспешны, Эдуард направил аббата Нитского и Риса ап Гриффида на переговоры с Изабеллой.{1227} В ответ она отправила Ланкастера, лорда Уильяма Зуша и Риса ап Хайвела (клерка-валлийца, одного из служащих Ланкастера, которого незадолго до того жители Лондона выпустили из Тауэра) с вооруженным отрядом захватить короля.{1228}
