— Ну что ты.
— По крайней мере наши подруги из союза готовы помочь. Представляешь, на прошлой неделе я видела Анну!
Уинифред приподняла бровь.
— У нас был неприятный разговор, — призналась Урсула. — Но она велела передать тебе, что сделает все возможное. Я просила ее узнать что-нибудь о других любовниках Лауры…
Лицо Уинифред потемнело, и Урсула немедленно пожалела о своих словах.
— Ты и в самом деле больше ничего не смогла вспомнить? — спросила она.
Арестантка покачала головой:
— Прости.
— Не было ли в тот вечер у мадам Лонуа людей, которые могут быть с этим связаны?
Уинифред устало пожала плечами:
— У Лауры было скверное настроение. Чуть ли не всех вокруг она называла своими бывшими любовниками, но инспектор Гаррисон сказал, что подозреваемых среди них нет. У мадам Лонуа обычно засиживаются до утра. Видимо, большинство гостей пробыли там до пяти-шести часов.
— И все-таки вдруг Анна что-нибудь узнает.
— Возможно. — Уинифред по-прежнему сомневалась.
Урсула взяла подругу за руку. Надзиратель постучал по стеклу, заставив ее отодвинуться.
— Фредди, мне нужно, чтобы ты хорошенько подумала. Лаура когда-нибудь рассказывала о путешествиях своего отца? Упоминала об экспедиции Рэдклифа?
— Экспедиции Рэдклифа? В первый раз слышу. Лаура вообще редко говорила об отце. Если верить ей, они были не слишком-то близки.
Урсула задумчиво прикусила губу.
— Не знаю… что-то в смерти полковника Рэдклифа меня смущает. Отчего он покончил с собой? Почувствовал вину? Счел себя каким-то образом ответственным за гибель Лауры? Здесь что-то не так. И в его отношениях с моим отцом — тоже. Я понимаю, это странно. Но меня не покидает ощущение, что за всем этим кроется нечто большее.
Уинифред потерла затылок.
— Прости, Фредди, — сказала Урсула. — Я разболталась. Тебе это не поможет. Похоже, мое время истекло. Пора домой. И все-таки я не отступлюсь. Держись, милая.
Уинифред сморгнула слезы. Урсула встала, и надзиратель вывел ее в коридор.
— В час у меня назначена встреча с лордом Роземом, — сообщила Урсула, положив перчатки на стол.
Клерк поправил очки и торопливо проглядел календарь.
— Я… я здесь ничего не вижу. Вы договаривались с мистером Харгривзом? Уверены, что вам назначено?
— Конечно, уверена, — ответила она и, стараясь казаться беззаботной, принялась снимать шляпу. Клерк что-то пробормотал и перелистнул пару страниц.
Урсула с удовлетворением наблюдала за его замешательством. Меньше часа назад она подслушала телефонный разговор отца, который (еще раз ругнувшись по поводу несвоевременного отпуска мистера Харгривза) интересовался, где можно найти лорда Розема. Благодаря возникшей неразберихе отсутствие Харгривза предоставляло Урсуле великолепную возможность сделать еще одну попытку расспросить Розема. Мистер Марлоу наконец договорился о встрече с адвокатом за ленчем в клубе, в половине первого. Урсула лихорадочно взглянула на стенные часы. Она не знала, сколько времени у нее есть до возвращения Розема, но решила не упускать свой шанс и узнать хоть что-нибудь, что могло помочь Уинифред. Все, что требовалось, так это чтобы клерк позволил ей дождаться хозяина в кабинете. Одной.
— Нашли? — требовательно спросила Урсула.
Клерк нахмурился.
— Не понимаю… Лорд Розем не предупредил меня о какой бы то ни было встрече… Я все утро сидел здесь и занимался текущими делами… Уверен, он оставил бы мне записку… — Бедняга хмыкал и мялся, а потом спросил, тщетно пытаясь скрыть подозрительность, прозвучавшую в его голосе: — Вы его клиентка?
— Лорд Розем — юрисконсульт нашей семьи, — резко произнесла Урсула. — И я уже давно дожидаюсь этой встречи. Послушайте, от меня вы так просто не отделаетесь — почему бы вам не позволить мне дождаться лорда Розема в его кабинете? Несомненно, он лишь ненадолго задержался и вскоре приедет сюда, как мы и договаривались.
Клерк тупо уставился на Урсулу.
— Итак? — заявила она.
Стук в дверь вызвал у клерка вздох облегчения. Он жестом попросил посетительницу подождать и вышел из-за стола. Дверь распахнулась, впустив приземистого полного мужчину в полосатом пиджаке.
— Где, черт подери, Харгривз? — крикнул тот. — У меня три судебных отчета для Розема, Мастерса и Барнса, и никто понятия не имеет, где их носит!
Урсула кашлянула. Пришедший уставился на нее. Девушка ответила ему высокомерным взглядом.
Клерк снова поправил очки.
— Мисс Марлоу, — устало произнес он, — подождите его милость в кабинете, а я пока займусь этим делом.
Урсула с трудом скрыла улыбку и скользнула в кабинет лорда Розема, взмахнув полами подбитого мехом пальто.
Она быстро прикрыла дверь и торопливо оглядела комнату. Книжные полки были набиты аккуратно расставленными судебными отчетами и книгами в кожаных переплетах. Утренний выпуск «Таймс», аккуратно сложенный, лежал рядом с черным зонтиком на одной из нижних полок. Но несмотря на порядок и опрятность, обычно сопутствующие лорду Розему, в кабинете ощущался несомненный оттенок декаданса, который заинтриговал ее.
Урсула поспешно пересекла комнату, положила шляпу и перчатки на кожаное кресло и нагнулась над столом. Не считая подноса для писем, чернильницы, серебряного портсигара и пепельницы, столешница была абсолютно пуста. Только темно-зеленый карандаш, забытый в центре, нарушал порядок и симметрию. Ни бумаг, ни документов, никаких заметных признаков работы над делом Уинифред (или над чьим-либо еще делом). Розем дьявольски методичен, с горечью подумала Урсула. И все-таки стоило попытаться.
Девушка опустилась на колени перед столом, отодвинула высокий, с круглой спинкой стул и медленно приоткрыла верхний ящик. Внутри оказалась коробка с конвертами и гербовой бумагой для писем, золотистая ручка, полупустая бутылка черных чернил. В следующем ящике обнаружилась целая коллекция воротничков и запонок. Урсула уловила слабый, но отчетливый аромат, навсегда связанный для нее с лордом Роземом — одуряющую смесь бергамота и табака, — и быстро задвинула ящик. В третьем ящике на бархатной подушечке лежало увеличительное стекло в латунной оправе. Урсула вздохнула: жизнь лорда Розема оказалась куда более заурядной, чем она думала.
Она исследовала внутреннюю поверхность столешницы, проведя рукой по гладкому дереву в надежде обнаружить скрытое углубление или потайной ящичек. Ничего. При беглом осмотре выяснилось, что в остальных отделениях хранятся лишь канцелярские принадлежности да пыльный адвокатский парик. Урсула, не вставая с колен, перебралась на другую сторону, открыла первый ящик по правую руку и заглянула внутрь. То, что она увидела, заставило ее отпрянуть; девушка ударилась локтем о стул и с трудом удержала вскрик. Во имя всего святого, зачем лорду Розему в кабинете пистолет?
Урсула осторожно вытащила пистолет, держа его за рукоятку. Он оказался гораздо тяжелее, чем она себе представляла. Урсула, подавив в себе ужас, аккуратно положила оружие на прежнее место, рядом с коробкой патронов. Потерев локоть, закрыла ящик. Жизнь лорда Розема уже не казалась ей столь тусклой.
Она окинула комнату взглядом. Не было времени, чтобы возиться с пистолетом. Нужно было сосредоточиться на цели своего визита. Урсула задумалась: куда лорд Розем мог положить бумаги по делу Уинифред? Разумеется, он должен располагать какой-то полезной информацией — и едва ли такой, какую можно было бы отдать в ведение мистера Харгривза. Нет-нет, что бы у него там ни было, он держит это под рукой. Урсула была в этом уверена. Вопрос состоял лишь в том — где?
Бродя по кабинету, она рассеянно коснулась старинного глобуса, который стоял на подставке рядом с дверью. Еще несколько шагов — и Урсула подошла к книжному шкафу. Она осторожно дотронулась до чучела птицы, сидевшей на фальшивой ветке. Латунная табличка гласила: «Ara araruana. Золотисто-голубой макао». Урсула провела пальцами по мягкой грудке и что-то пробормотала себе под нос, прежде чем подойти к стеклянной витрине в углу. Хотя было темно, она разглядела, что шкаф содержится в безукоризненной чистоте. Ни пылинки, ни следов от пальцев на стекле. Она осторожно нагнулась, стараясь не притрагиваться к стеклу. В шкафу лежала старая рукописная книга, открытая на миниатюрном изображении Благовещения. На противоположной странице, окаймленной широким орнаментом в виде плюща, старинным готическим шрифтом была написана молитва. И вновь Урсула удивилась. Манускрипт, как и гобелен позади стола, казался неуместным в кабинете королевского адвоката. В этих предметах таился намек на эстетическую утонченность лорда Розема, которой она в нем не подозревала.
