— Вполне возможно, — согласился он наконец.

— Порой мне этого хотелось.

— Вы так несчастны в замужестве? Он дурно обращается с вами?

— Н-нет, ничего такого. Просто он любит другую женщину. Леди Гвен. Зачем же мне жить?

— Живите для меня, миледи, — хрипло посоветовал он, садясь рядом с ней на кровать и заключая ее в объятия, заметив при этом, как хрупко ее тело под его огромными руками.

— Зачем? Я жена другого.

— Я был бы счастлив узнать, что вам хорошо. Жизнь пирата очень опасна, и я не стал бы просить вас разделить ее со мной.

— Когда-нибудь… когда-нибудь я увижу ваше лицо?

— Непременно.

— Обещаете?

— Торжественно клянусь. Но взамен вы тоже должны мне кое-что обещать.

— Что? — с опаской спросила Алекса.

— Во-первых, обещайте серьезно заняться своим здоровьем. — Алекса кивнула. — Во-вторых, верьте Адаму. — И, махнув рукой, словно отметая возражения, готовые сорваться с ее губ, он продолжал: — Адам — хороший человек, и он любит вас. Я в этом не сомневаюсь.

— Вы ошибаетесь, — упрямо перебила его Алекса. — Он меня не любит!

— Он знает вас и потому не может не любить.

— Чужая душа — потемки, — с болью произнесла молодая женщина.

— Но речь идет о вашем муже, миледи. Я бы спал спокойней, если бы знал, что вы счастливы и любимы.

— Вы хотите, чтобы я была счастлива с другим? Ушам своим не верю.

— Я знаю, что для вас лучше, Алекса. Потому что люблю. Надеюсь, вы выполните свои обещания?

Было время — до того как она потеряла ребенка, — когда она думала, что любит Адама. Алекса размышляла. Может ли она ради Лиса отыскать последние угольки той утраченной любви где-то в глубинах своего сердца?

— Если я пообещаю сделать так, как вы просите, мы еще увидимся?

— Разве я только что не сказал вам, что когда-нибудь вы непременно увидите мое лицо? Не сомневайтесь в этом, моя любезная леди. Мы еще встретимся. Это предопределено.

— Тогда я согласна, — сдалась Алекса с недовольным видом. — Хотя уверена, вы ошибаетесь, полагая, что Адам меня любит. А теперь вам пора, Лис.

— Сначала просьба, миледи. Один поцелуй.

Он коснулся губами ее губ с необычайной нежностью. Словно легкий ветерок.

— Лис, я…

— Ничего не говорите, Алекса, мы заключили соглашение. А теперь простимся до следующей встречи.

Не успела она опомниться, как он исчез.

Вскоре после появления Лиса Алекса быстро пошла на поправку.

— Что бы вы ни сделали или ни сказали, — сообщил Адаму доктор Ламбер, — это подействовало чудесным образом.

Адам загадочно улыбнулся, но промолчал, потому что сам был поражен. Слова Лиса не только послужили толчком к выздоровлению — ее молодое тело тоже явило свою волю. Адам втайне радовался, что прибег к крайним мерам, чтобы возвратить Алексу к жизни.

У Алексы появился аппетит, а щеки ее порозовели, она стала совершать прогулки и ела вместе с Адамом в столовой. Пришло время сказать Алексе, что в скором времени он собирается уехать. Сначала им нужно было многое обсудить. В ту ночь он проводил ее в спальню, но не удалился, как это бывало во время ее болезни.

Алекса, опасаясь, что он хочет близости, стала взволнованно ходить по комнате.

— Сядьте, Алекса, прошу вас, — сказал Адам, указав на кровать.

Молодая женщина неохотно подчинилась, и Адам сел рядом с ней.

— Вам что-нибудь нужно, Адам? — спросила она, вспомнив обещание, данное Лису. Если Адам хочет поговорить с ней, она выслушает его. Она едва не рассмеялась при мысли о том, какова была бы реакция Адама, узнай он, что она согласилась выслушать его только потому, что ее просил об этом другой.

Адам как-то странно посмотрел на нее, но ничего не сказал.

— Алекса, — нерешительно начал он, — теперь вы совершенно здоровы, иначе я не стал бы даже думать о том, чтобы уехать. Но больше я не могу откладывать. Мне надо выполнить очередное поручение.

Алекса хотела заговорить, но передумала.

— У меня нет выбора, дорогая. Пока идет война, я останусь на службе. Поймите, я делаю то, что должен делать.

— Когда вы уезжаете?

— Завтра.

— Зачем вы мне об этом говорите? Раньше вы никогда не обременяли себя этим, — уколола его Алекса.

— Я заслужил этот упрек. И попытаюсь ответить честно, насколько это возможно. Я хочу, чтобы вы ждали меня.

— Мне больше некуда деваться, — напомнила она.

— Я говорю не только о вашем пребывании в моем доме. Я понял, что вы очень много для меня значите. Я восхищаюсь вашей храбростью, вашей силой духа, черт побери, даже вашим характером. — Алекса не нашлась, что сказать, так была удивлена. — В общем, дорогая, я хочу сказать, что люблю вас.

— Вот как? И вы думаете, я вам поверю?

— Надеюсь, что поверите.

— А как же Гвен?

— Я уже пытался объяснить вам. Она для меня ничего не значит. И никогда не значила.

— И все же вы собирались жениться на ней, когда я появилась в вашей жизни.

— Гвен была частью некоего плана. Я думал, что она мне нужна, — пояснил Адам.

— И вдруг оказалось, что не нужна? Забавно!

— У меня есть вы, дорогая. Когда я вернулся в Америку, я думал, что никогда больше вас не увижу. Вы должны были стать женой Чарлза, и я знал, что вы меня ненавидите за то, что я с вами сделал. Гвен была мне нужна для… по причинам, разглашать которые я не волен. Но уж конечно, не для любви.

— В ту ночь, когда я потеряла нашего ребенка, — с упреком сказала Алекса (рана была еще слишком свежа, и она не смогла справиться с дрожью в голосе), — вы собирались переспать с ней.

— Это так, не буду скрывать, хотя, видит Бог, я уже достаточно наказан за это. Но хотел я не Гвен, а вас. Я вовсе не собирался причинить вред вам или ребенку, принуждая вас к близости. Я намеревался посетить бордель. Я выпил лишнего, и когда Гвен предложила мне себя, согласился. Но я не хотел причинять вам боль, потому что люблю вас. Гвен была лишь жалкой заменой той, кого я действительно хотел. Неужели вы не понимаете, что я проклинал свою похоть снова и снова после той ночи?

Признание Адама в любви поразило Алексу, лишило дара речи. Неужели Лис не ошибся, уверяя Алексу, что Адам ее любит? Откуда он это знает? Должна ли она верить Адаму? В ее душе боролись самые противоречивые мысли.

— О чем вы думаете? — Он обнял ее и, поскольку она не сопротивлялась, нежно поцеловал в макушку. — Вы все еще ненавидите меня? Ваши чувства совсем не изменились?

— Слишком мало времени прошло. Ребенок…

— У нас будут другие дети. Много детей.

— Этот был особенным.

— Почему? — резко спросил Адам.

— К чему этот допрос? Достаточно сказать, что, несмотря на обстоятельства, при которых он был зачат, я его хотела. — Даже если это был ребенок Лиса, хотелось ей сказать, но она промолчала.

— И я хотел, любовь моя. И я хотел вас. И по-прежнему хочу, хочу отчаянно.

— Не давите на меня. Пусть все идет своим чередом. До вашего возвращения.

— Вы обещаете ждать меня?

— Да, я буду здесь, — ответила она.

— Я не могу уехать просто так, Алекса, вы мне нужны. Я буду вспоминать о ваших ласках во время долгих ночей, которые мне предстоят.

— Разве у меня есть выбор? — шаловливо спросила Алекса, внезапно осмелев. Столько времени прошло с тех пор, как она отвечала на ласки Адама. Со времени ее брачной ночи, если быть точной. Эта мысль вдруг взволновала и возбудила ее.

— Никакого, — лукаво усмехнулся Адам, затрепетав от ее явного согласия.

Во рту у него пересохло, дыхание перехватило, пока он медленно раздевал ее, целуя каждое место, которое он открывал с мучительной неторопливостью. Когда она была совершенно обнажена, он тоже разделся и осторожно уложил ее в постель. Буря его страсти подхватила ее как вихрь. Алекса была потрясена силой своего желания.

Его руки осторожно касались ее грудей, потом опустились к гладким округлым ягодицам. Ласково он приблизил к ней губы. Его язык изучал впадинку на ее стройной шее и щелку между твердыми грудями. Потом его губы скользнули ниже, по ее бедрам, плоскому животу, ниже, ниже… Она задохнулась.