Священная преданность великим идеям большевистской партии и смертельная ненависть к врагам революции превращали бригаду Котовского в непобедимую, грозную, авангардную часть.

Со страстью и настойчивостью пламенного коммуниста проводил Котовский в жизнь решения партии.

Григорий Котовский был замечательным, талантливейшим сыном своего народа, выдвинутым революцией. Партия воспитала в нем опытного военного организатора и полководца.

С огромным мастерством водил он свою кавалерию, которая одинаково храбро дралась и в конном и в пешем строю.

Мастер внезапных и сокрушительных ударов, Котовский был одновременно заботливым и расчетливым хозяином своей части. Он держал бригаду в образцовом порядке, вникая во все мелочи ее быта.

Отвагу котовцев прославляют народные песни.

И эту отвагу воплощал, прежде всего, сам Григорий Котовский. Он был отважнейшим и храбрейшим воином своей бригады. Какую редкую силу воли и выдержку проявлял этот человек, переживший царскую каторгу и весь гнет капиталистического строя!

Котовский не терялся в минуты величайших опасностей. Он был словно создан для того, чтобы преодолевать все препятствия и воодушевлять других. Командир, он жил суровой жизнью солдата, был простым в общении, открытым и (скромным человеком. Котовский был грозой врагов советской страны, но никогда не подчеркивал своих заслуг, зато всегда с восхищением говорил о героях своей бригады.

Победы были его наградой. Жертвы и кровь бойцов — его горем.

Всегда готовый к боям, он мечтал о будущей мирной жизни, которую надо завоевать и защитить.

— Нужно так наносить удары, чтобы контрреволюция не могла снова возродиться, — говорил Котовский.

Как-то Котовский, заполняя анкету «вiдповiдальних робiтникiв УССР» на вопрос «Якi губернii УССР добре знаете: а) практично, б) теоретично», ответил: «Всi украiнськi губернii знаю практично i теоретично».

«Чи маете орден Червоного Прапору, з якого часу та за що?» — спрашивала анкета. Для того, чтобы ответить на этот вопрос, Котовскому не хватало графы. Он написал: «За операцию против Деникина — первый орден, за операцию против Петлюры — второй орден, почетное огнестрельное оружие за уничтожение банды Тютюнника (почетное революционное оружие, по желанию Котовского, было заменено третьим орденом Красного Знамени. — В.Ш.) и золотое оружие с орденом Красного Знамени за уничтожение банд Антонова в Тамбовской губернии».

С тремя орденами Красного Знамени на груди и с орденом на золотом клинке закончил Котовский гражданскую войну.

31 октября 1922 года, согласно решения Реввоенсовета Республики, командующий войсками Украины и Крыма М. В. Фрунзе подписал приказ о формировании нового кавалерийского корпуса.

Командиром корпуса был назначен Григорий Иванович Котовский.

В новый 2 кавалерийский корпус вошли 9 Крымская кавалерийская дивизия и 3 Бессарабская дивизия, развернутая из частей бывшей отдельной кавалерийской бригады Котовского.

Перед тем, как принять новое ответственное назначение, Котовский долго беседовал с Михаилом Васильевичем Фрунзе. Он заверил командующего вооруженными силами Украины и Крыма, что все свои силы отдаст делу создания образцового кавалерийского корпуса.

Еще задолго до того, как Котовский стал во главе крупнейшего кавалерийского соединения, он усиленно работал над тем, чтобы как можно лучше наладить военную подготовку и быт вверенных ему частей.

Советская республика, разоренная войной, только еще приступала к восстановлению хозяйства.

«Покончив с войной, Советская страна стала переходить на рельсы мирного хозяйственного строительства. Необходимо было залечить раны, нанесенные войной. Необходимо было восстановить разрушенное народное хозяйство, привести в порядок промышленность, транспорт, сельское хозяйство. Но переход на мирное строительство пришлось проделать в чрезвычайно трудной обстановке. Победа в гражданской войне далась нелегко. Страна была разорена четырехлетней империалистической войной и трехлетней войной с интервенцией»[44].

Советской стране тогда трудно было снабжать армию всем необходимым.

Так же, как при организации в январские дни 1920 года кавалерийской бригады, Котовский и сейчас взялся за карандаш. Он часами вычислял, сколько понадобится седел, конского снаряжения, учебных пособий; сколько надо запасти фуража. Нужно было разрешить множество вопросов, из тысячи мелочей выделить главное и одновременно не пренебрегать мелочами.

Части корпуса размещались в Бердичеве, Гайсине, Тульчине, штаб корпуса — в Умани.

Котовский все время находился в поездках. Он знал Подольскую лесостепь, города и местечки Виннищины не хуже родной Бессарабии. Здесь ему тоже были хорошо известны лесные тропы и далекие селения. Нужно было на месте изыскивать средства, находить помещения, налаживать пути подвоза.

В Бердичеве, на Лысой горе, Котовский решил в кратчайший срок восстановить старые казармы. Собственных кровельщиков и штукатуров не хватало. Командование обратилось за помощью к местному населению. На субботниках по строительству и ремонту казарм работали сотни людей.

Как-то, проезжая по Бердичеву, Котовский увидел, как красноармейцы разбирали высокую трубу разрушенного и заброшенного кирпичного завода. Трубу разбирали на кирпичи, которые срочно понадобились для кладки печей. Комкор приказал прекратить разборку. По его распоряжению были приняты меры для восстановления кирпичного завода, и вскоре корпус имел свой кирпич.

К казармам, на Лысую гору, была проведена узкоколейка протяженностью в несколько километров.

Котовский следил за размещением частей, чертил планы конюшен, проверял систему вентиляции, испытывал качество брусьев, трапеций и других гимнастических снарядов.

Он упорно работал над тем, чтобы создать благоприятные материальные условия для успешного проведения боевой подготовки.

В боевой обстановке Котовский нередко собирал свою «походную академию», — т. е. созывал своих командиров и вместе с ними разбирал только что закончившуюся операцию, с тем, чтобы извлечь уроки и обобщить опыт. И он не раз сетовал на то, что ему, так же, как и большинству его товарищей, не удалось в свое время поработать над военной книгой, над военной теорией.

Встречаясь с командирами, прибывшими на фронт из Москвы, из военных академий, Котовский буквально набрасывался на них, требуя, чтобы они как можно больше рассказывали ему из того, что знали сами.

Теперь же, когда отгремели бои, Котовского уже не могла удовлетворить «походная академия».

В корпусе организуются повторные курсы для командного и начальствующего состава, школа для младших командиров. Котовский стремится к тому, чтобы люди, получившие огромный боевой опыт, вооружились и теоретическими знаниями.

Учились и командиры эскадронов, и командиры взводов, старшины и помкомвзводов, начальники штабов и работники службы тыла.

Для разработки военно-теоретических проблем Котовский организовал военно-научное общество корпуса. Он пригласил из Москвы, из Харькова и Киева лучших преподавателей военных дисциплин.

Котовский считал, что в военном деле не должно быть места дилетантам.

— Военное искусство требует конкретных знаний и постоянного совершенствования, — говорил он.

В Умани проживал давно ушедший в отставку бывший профессор академии генерального штаба, полковник Ухач-Угарович. С того момента, как в Умани начал свою работу штаб кавалерийского корпуса, этот человек преклонных лет забыл о том, что он поселился здесь доживать свою старость.

Ежедневно в штабе корпуса Ухач-Угарович проводил занятия с командирами.

Котовский засыпал Высшие академические курсы запросами и письмами. Для занятий с подчиненными ему командирами он получал специально из Москвы соответствующие карты. Отправляя своих командиров учиться в Петроград и Москву, Котовский с каждого брал обещание подробно писать ему о своих занятиях. Живя в Умани, он решал военно-тактические задачи, которые получали слушатели Высших академических курсов и Высших стрелково-тактических курсов «Выстрел».