И наконец, о названии. Из письменных источников известно, что на Карельском перешейке жили пять родоплеменных групп, или «пять родов корельских детей»: Рокульцы, Вальдольцы, Виймольцы, Куурольцы и Тиврульцы. Похоже, что по имени последних назван и сам городок. Что же касается значения слова «тиури», то большинство лингвистов полагают, что оно саамского происхождения (в переводе — «снежная блоха», «насекомое»).

На острове, посреди р. Вуоксы, в 2 км от ее впадения в Ладожское озеро располагается самое крупное поселение — крепость Корела. Возможно, где-нибудь ниже по реке у нее был предшественник. Где именно, сейчас уже не восстановить из-за застроенности берегов. Из летописей известно, что шведы основали городок в 1295 г.; по шведским же источникам, шведы лишь обновили построенные новгородцами укрепления. Объединенная древнекарельская территория, называемая Корельской землей и упомянутая в русских летописях под 1278 и 1293 гг., должна была иметь административный центр. Перенос поселения на остров, по археологическим материалам, произошел либо в 1300, либо в 1310 г. Эта дата подтверждается дендро-хронологическим анализом (анализ по годовым кольцам спиленных деревьев).

С XIV в. в Кореле высилась каменная боевая башня — «костер», поставленная новгородским посадником Яковом. В плане она представляла собой трапецию со скругленной фронтальной стороной. Площадь нижнего яруса 28 м2. Фундамент сложен из валунов без связующего раствора, стены — из тесаных камней, скрепленных известковым раствором, с валунной забутовкой.^ Поскольку Корела была административным центром округи, городом карельских и русских поселенцев, основную часть которых составляли новгородцы, то ее планировка, жилые постройки срубного типа, обилие вещей русского городского ремесла свидетельствуют о доминирующей роли русского населения. Тем не менее корела тоже там жила… Ее следы выявлены по писцовым книгам конца XV в.: «Да на посаде ж дворы своеземцев корельских», «на Спаском острову двор Григория Иванова сына Рокульского» 4 и т. д.

В глубине древнекарельской территории военные поселения сооружались и в XV–XVI вв., ибо шведы не отказались от планов захвата земель Русского государства. Так, было построено городище в Куркийоки на невысокой возвышенности Лопотти. Название возвышенности является заимствованием от славянского «слобода». С севера она омывалась р. Рахоланйоки, впадающей в залив Ладожского озера. Площадь поселения небольшая — около 500 м2. Помимо внешней линии оборонительных укреплений в виде сложенных насухо из камней стен, защищавших возвышенность с трех сторон, существовала внутренняя — из жилых построек. Деревянные дома на каменных фундаментах (раскопаны четыре) площадью от 13 до 25 м2, с печами-каменками в северо-восточном углу ориентированы в направлении северо-запад — юго-восток. Наступление противника можно было ожидать с севера, со стороны реки, поэтому строители постарались максимально укрепить северный мыс. Поперек возвышенности они поставили заслон из жилищ, которые своей четвертой стороной примыкали к общей каменной стене. Все эти усилия были оправданы, следов насильственной гибели на городище не обнаружено, не в пример Тиверску и Паасо, которых постигла трагическая участь.

Все три вышеназванных городища объединены общими признаками, что естественно, так как возведены они корелой. Более того, постройки в них обнаруживают сходство с другими, значительно более поздними сооружениями. Например, жилища, раскопанные археологами, по ряду признаков близки топящимся по-черному баням, которые встречены у финско-карельского населения восточных районов Финляндии и у карел Карельской АССР. Такие бани были четырехстенными, без предбанников, с почти плоской односкатной крышей, с печами-каменками, направленными устьем к входу. Благодаря устойчивости этнографических традиций мы можем наблюдать эволюцию жилища.5

Таким образом, при крайней опасности население Северо-Западного Приладожья пряталось на естественных труднодоступных возвышенностях с обрывистыми склонами, дополнив и завершив созданное природой некоторыми вспомогательными укреплениями из камней. Конечно, существовала и такая форма поселения, как открытые селища, но пока они слабо изучены.

Рис. 9. Вещи из кладов Корельской земли (гривна, подвески, подковообразные фибулы, сюкерё).

Напряженная обстановка в Северо-Западном Приладожье в XII–XIV вв. привела к сокрытию ценностей: их безопаснее было доверить земле, чем держать при себе. А открытие кладов происходило случайно в процессе хозяйственных работ. Кладов с серебряными вещами и их обломками на этой территории найдено четыре. Монет в них нет.

У древних карел по краям полей встречались культовые камни. Появление таких «жертвенных камней» связывают с культом плодородия, с обрядом поклонения усопшему.6 Обряды и верования корелы, ее религиозные представления, обычаи и некоторые другие стороны духовной жизни раскрываются на материалах могильников.

Никогда, сыны земные,

Никогда в теченье жизни

Не обидьте невиновных,

Зла не делайте невинным,

Чтоб не видеть вам возмездья,

В сумрачных жилищах Туони!

Там одним виновным место,

Там одним порочным ложе:

Под горячими камнями,

Под пылающим утесом

И под сотканным покровом

Из червей и змей подземных.

(16: 401–412)

Погребальные памятники корелы располагаются на южных склонах песчаных пригорков, на участках, пригодных для земледелия, обычно у воды. Закономерности в расположении могил не обнаружено. Может быть, в древности они как-то отмечались, но сейчас уже нельзя восстановить их первоначальный внешний вид.

Хоронили умерших по обряду трупоположения, в основном укладывали на спину, головой на север с отклонением к западу или востоку, хотя встречается и другая ориентировка. Могилы были глубокими (около 1 м). Умершего одевали в праздничную одежду и, как правило, помещали в деревянный сруб с дощатым настилом, покрытым шкурами животных. Сверху его накрывали либо берестой, либо дощатой крышкой. Для путешествия в потусторонний мир покойника снабжали теми вещами, которыми он пользовался при жизни. Если это была женщина, то помимо разнообразных украшений в могилу клали бытовой и сельскохозяйственный инвентарь (горшки, серпы, пряслица и т. д.), если мужчина, то при нем непременно находились предметы вооружения: в могилах побогаче — меч, наконечники копий и стрел, топор; победнее — топор. У древних карел существовал культ предков. Поминальные обряды совершались у могилы. В жертву приносились

лошадь или собака, овца или корова (в зависимости от благосостояния умершего). Остатки таких пиршеств, кости от съеденных животных и птиц, складывались в посуду и ставились у могилы.

Рис. 10. Вещи из женского погребения Кекомяки-6 (в центре — медальон с изображением Марии Оранты).

По представлениям корелы, умерший, отправляясь в последний путь, менял только свое жилище. Ближайшие параллели древнекарельским могильникам обнаруживаются на северокарельских кладбищах. Еще в недавнее время это были срубы, внешним видом напоминающие постройки карел, с двускатной крышей и окошечком в головах, чтобы покойный мог наблюдать за делами живых. Часто под одним срубом находились могилы нескольких близких родственников. Как видим, между карельскими кладбищами, разделенными несколькими веками, сохранились некоторые общие черты.

В массе своей карелы оставались язычниками, хотя влияние христианства в XIV в., особенно в районах, близких к культурным и административным центрам того времени, было значительным. Известную роль в консервации дохристианских верований сыграло то обстоятельство, что для корелы восприятие богослужения и чтение церковных книг затруднялись незнанием языка, к тому же, как хорошо было подмечено,1 язычество являлось известной гарантией независимости. Недовольство церковью в последующие века вызывалось феодальным гнетом монастырей, которым принадлежала большая часть земель.