— Мне кажется, она такая красивая — хоть на выставку!

Он с гордостью показал серебряное кольцо на лапке птицы.

— Она всегда возвращается домой.

— Отлично.

Рубен смотрел на меня снизу вверх, и его челюсть шевелилась, словно он тайком беззвучно смеялся.

— Куда бы она ни летала, всегда возвращается домой.

— Меня всегда удивляло, как они находят дорогу.

Он погладил крыло птицы своими толстыми пальцами — нежно и осторожно. А я вдруг представила, как эти пальцы сомкнулись на шее убитого им кота.

— Это просто чудо, — продолжал Рубен. — Вы верите в чудеса, миссис Сент-Ларнстон?

— Не знаю.

— О, чудеса случаются. И голуби — одно из чудес. — Его лицо внезапно потемнело. — Наша Хетти пропала, — сказал он. — Но она вернется. Наша Хетти тоже домашняя птичка, она всегда возвращается домой.

— Надеюсь.

Его лицо сморщилось, как будто он собирался заплакать.

— Она уехала. И мне не сказала, — жалобно произнес Рубен, а потом снова заулыбался. — Но она вернется. Я это знаю. Так же, когда я отпускаю голубя. Хетти вернется, ведь она, как и голубь, домашняя птичка. Наша Хетти — домашняя птичка…

Я слегка тронула поводья.

— Ну, всего хорошего, Рубен. Надеюсь, с тобой все будет в порядке.

— О, у меня все хорошо, мадам. Они все говорят, что у Рубена не все в порядке с головой, но у меня хватает ума на то, чтобы позаботиться о себе. Наша Хетти когда-нибудь вернется. Она не могла уехать навсегда.

В июне мистер Поллент упал с лошади и сильно поранился. Практика полностью перешла к Джо. Теперь уже не было причины откладывать его свадьбу с Эсси.

Конечно, меня не оставляло чувство неловкости: как я там появлюсь? Ведь Джо не послушался меня, не пошел по той стезе, которую я для него выбрала, и я ему этого до сих пор не простила. Надо же — родной брат был единственным человеком, который пошел против моей воли. Если бы не упрямство Джо, я достигла бы всего, что задумала. Однако Джо это, как видно, ничуть не угнетало. Довольный и счастливый, он считал себя самым везучим человеком на свете. Мне пришлось смириться. Сердце мое всегда смягчалось, когда я видела, как он слегка приволакивает левую ногу. Я вспоминала ту страшную ночь и Кима, который помог нам. Мысли о Киме неизменно наполняли мою душу благодарностью и печалью. Я гадала, вернется ли он когда-нибудь.

В день свадьбы мы с Меллиорой поехали в церковь в одном из экипажей Эббаса. Бабушка провела ночь в доме Поллентов. Респектабельность внуков влияла и на положение бабушки Би. Я надеялась, что очень скоро она будет жить, как благородная дама, в маленьком домике в поместье Сент-Ларнстонов.

Когда мы ехали в церковь, я заметила, что Меллиора выглядит бледнее, чем обычно, но я ничего ей не сказала. Я представляла себе напряжение, в котором ей приходилось постоянно находиться, и поклялась себе, что скоро заставлю Фанни покинуть дом.

Церковь украсили к свадьбе, поскольку Полленты были уважаемой семьей в округе. Когда мы с Меллиорой заняли свои места, поднялся небольшой переполох, потому что Сент-Ларнстоны были редкими гостями на таких свадьбах. Но, вероятно, жители деревни напоминали себе, что, в конце концов, я — всего лишь внучка Керензы Би. Я заметила, что многие украдкой бросали взгляды и на Меллиору, дочь священника, которая теперь была няней моего сына.

Вскоре преподобный мистер Хэмфилл закончил церемонию венчания, и Эсси с Джо вышли из церкви к экипажу, который должен был отвезти их в дом Поллента, где молодых и гостей ждало свадебное пиршество.

Молодоженов по традиции осыпали рисом, к экипажу привязали пару старых туфель. Эсси краснела и смущенно хихикала, крепко вцепившись в руку Джо. А молодой супруг выглядел застенчивым и гордым одновременно.

Я нетерпеливо передернула плечами, представив, что все могло быть по-другому, если бы Джо женился на дочери врача.

По дороге назад Меллиора вопросительно поглядывала на меня, а потом спросила, о чем я думаю.

— О той ночи, когда Джо попал в капкан, — ответила я. — Он ведь мог там умереть. И этой свадьбы не было бы, если бы не Ким.

— Старина Ким, — пробормотала Меллиора. — Кажется, он был с нами так давно!

— Меллиора, а ты никогда не получала от него новостей? — спросила я, не в силах скрыть тоску.

— Я же говорила тебе, он никогда не пишет.

— Но если напишет… ты мне скажешь?

— Конечно. Но он не напишет.

Свадьба ничем не отличалась от всех деревенских празднеств. Все комнаты были забиты народом, столы ломились от юртов, пирогов, ветчины, говядины и свинины. Дочери Поллентов, должно быть, готовили угощение целую неделю. Были тут и домашние вина — из черной смородины, бузины, левкоев, пастернака, терновой ягоды.

Я знала, что постепенно гости захмелеют и начнут отпускать обычные соленые шуточки в адрес молодоженов; потом устроят тарарам, без которого ни одна свадьба в Корнуолле не обходится: это что-то вроде оркестра, в котором играют на чем попало — на кастрюлях, сковородках, подносах и любых предметах, способных производить шум. А все для того, чтобы объявить на всю округу, что эти двое отныне муж и жена.

Молодожены с удовольствием воспринимали эту суматоху и грубоватые остроты насчет первой брачной ночи. Эсси смущенно хихикала и в притворном ужасе таращила глаза.

По крайней мере, я не буду присутствовать, когда ее и Джо стащат с постели и станут бить носками, наполненными песком. Я не из тех, кто считает, что подложить ветки дрока в кровать — это отличная шутка.

Когда мы с бабушкой и Меллиорой сидели за столом и угощались теми блюдами, которые разносили дочки ветеринара, я впервые услышала, что жители округи весьма озабочены грядущими переменами.

Джил Пенгерт, чьи муж и три сына работали в шахте, села рядом с бабушкой и со всей серьезностью стала спрашивать о том, насколько правдивы слухи, которые гуляют по деревне.

— Правда ли, что Феддеры собираются закрывать шахту, миссис Би?

Бабушка сказала, что она не заглядывает так далеко в будущее, хотя всем известно, что жила рано или поздно может иссякнуть.

— Куда ж нам идти, если Феддеры закроют шахту? — продолжала Джил. — Только подумайте, что будет, если наши мужчины останутся без работы!

Бабушка качала головой. Рядом стоял Сол Канди и разговаривал с Томом Пенгастером.

— Вы знаете об этих слухах, капитан Сол? — обратилась к нему Джил.

— Значит, вы тоже слышали, что жила иссякает, да? Ну, вы не первая об этом спрашиваете.

— Но это правда?

Сол уставился в свой стакан. У него был такой вид, словно он знал намного больше, чем считал нужным говорить.

— Это происходит по всему Корнуоллу. Шахты работают уже очень давно. Болтают, что там, под землей, уже ничего не осталось. В Сент-Ивзе недавно закрыли пару шахт.

— Боже мой! — воскликнула Джил. — И что же с нами будет?

— Ну, думаю, шахта должна работать до тех пор, пока там есть олово. Мы позволим им закрыть шахты только в том случае, если они полностью истощатся. Мы не позволим закрыть ни одной шахты, пока не убедимся, что выбрали оттуда всю руду, до последнего кусочка.

— Браво! — воскликнул кто-то, и все подхватили этот возглас.

Сол был из тех, кто боролся не только за свои права, но и за права других людей. Мне было интересно, отошел ли он от шока после побега Хетти Пенгастер в Лондон. Он ведь собирался жениться на ней. Признаться, мне показалось, что Сола больше интересует борьба за права шахтеров, чем женитьба и семейные хлопоты.

Задумавшись о Хетти, я прослушала его следующее замечание, пока меня не привлекло упоминание о шахте Сент-Ларнстонов.

— Да, мы не допустим, чтобы шахта простаивала. Если в Корнуолле есть олово, то голодные шахтеры будут его добывать.

Я вдруг почувствовала, что все уставились на меня, и заметила, что Солу посылают какие-то знаки.

Он поставил свой стакан и вышел.

— Я ничего не слышала о закрытии шахты Феддера, — шепнула я бабушке.