Марков издал неопределённый звук, похожий на сдавленный кашель.

— Даже так? — насмешливо прищурился он. — Ладно уж, потерплю как-нибудь. Всё равно у меня такое чувство, будто ты из моей головы пятый месяц не вылезаешь!

— Заметь: сам согласился, — предупредил его Иджи, и спасателю на секунду показалось, что голос его стал звучать отчётливее и громче, чем прежде.

Он не испытывал ощущения, что некто совершает насилие над его рассудком, но в то же время всей тяжестью на него навалилась двойственность чувств, мыслей, умений, желаний и страхов. Кто сказал, будто Сопровождающие ничего не боятся? Это ложь. Они тоже страдают, мучаются, сомневаются. Они люди. Только люди, вышедшие за границы обычного мира и поспешившие навстречу неизвестному, но неизбежному. Первопроходцы, первооткрыватели… Те, кто протягивает руку остальным, идущим позади них. Они не ангелы, не Боги, хотя многие, столкнувшись с ними впервые, называют их именно так. Они — хранители коридоров между мирами, помощники, друзья каждому, кто желает пойти их путём, или чьё Странствие уже завершено.

Только теперь Марков полностью осознал, что его умения — лишь малая часть того, чем владеет его невольный друг и знакомый с планеты Странников. Перед внутренним взором мелькали видения, пугающие своей достоверностью, но они отнюдь не были беспорядочны. Иджи хорошо умел контролировать свои переходы между Уровнями. Как и Вайссе. Что-то дрогнуло в душе Маркова, стоило ему вспомнить девушку, и Сопровождающий тут же одёрнул спасателя:

— Осторожнее! Ты ещё не готов отправиться искать её, а сейчас нам это может сильно помешать.

Марков усилием воли заставил себя не думать… Опять перед ним замелькали незнакомые сцены, пейзажи, лица… Вдруг среди одного из них он узнал себя.

— Что это? — поразился он, обращаясь к Иджи.

— Мелочь, не стоит беспокойства. Я пытаюсь воспользоваться твоими воспоминаниями о Си-А, чтобы выйти на её родную планету. Знаешь, мне самому интересно понять, куда же она всё-таки подевалась? Секунду… Бог мой! — воскликнул внезапно Сопровождающий. — Ничего удивительного! Бог ты мой!

— Что происходит? — недоумевал Марков.

— Смотри.

Спасатель ступил на странную планету, осознавая смутно, что он не должен здесь быть, но некий блок в памяти не позволял мысленно вернуться назад и выяснить, как он попал сюда. Он шёл по твёрдой почве, сложенной из минерала, подобного мелким слипшимся на солнце кристалликам голубого кварца. Вдали высилась скала, образованная той же минеральной породой. Изломы и трещины вспыхивали на ярком свету фиалковыми искрами с золотистым отблеском. Вдоль трещин, цепляясь крепкими корнями за серые камни, рос колючий кустарник, низкорослый и мелколистный. Кое-где попадались бледно-жёлтые и белые цветы, но их было совсем немного. Редкая, произраставшая скудными пучками в оврагах и на склонах скалы трава почти сливалась с камнями, была такой же блёклой и неприметной.

Не успел спасатель изумиться тому, что очутился неизвестно почему в незнакомом месте, как перед ним возникли ярко-оранжевые шары. Их было пятнадцать или больше, и все они, как один, двигались ему навстречу. Шары плыли в воздухе не спеша. Некоторые пульсировали, иные просто светились ровным светом. Марков застыл, как вкопанный, не в силах сдвинуться с места и восхищённо следил за их передвижениями. Через минуту все шары, как один, прошли сквозь его тело, но спасатель не почувствовал ни боли, ни даже дискомфорта. Для этой планеты он был «прозрачен». Его присутствие проходило совершенно незамеченным.

Он наблюдал.

Спасатель обернулся, чтобы посмотреть, куда полетели шары, но позади ничего уже не было.

Тогда Марков медленно двинулся дальше, огибая подножие скалы. Теперь почему-то наступил вечер, и та-лоо мог вдосталь налюбоваться необычными созвездиями, появившимися на бархатно-чёрном небе. На северо-востоке (хотя он сам не мог понять, каким образом определил для себя это направление) горела особенно красивая и крупная ярко-голубая звезда. «Анна-Лира», — подумал он ни с того ни с сего и интуитивно вздрогнул. Вторая половина его сущности не знала этого названия. «У Анны-Лиры всего одна планета, там такие божественные озёра!» Какая часть его «я» владела подобными воспоминаниями? Марков не хотел анализировать. Всё здесь было слишком странным.

Он шёл вперёд, пока ноги ещё держали его. Но час проходил за часом, а рассвет не наступал, и это немного начинало пугать спасателя. Тщетно Марков взглядывал на небо, ожидая, когда же оно начнёт светлеть. Звёзды ровно мерцали, где-то вдали слышался шум прибоя, хотя моря не было видно, а вокруг ночь заключила в свои объятия неизвестную планету и не желала её отпускать, словно ревнивая любовница.

Внезапно спасатель ощутил мягкое тепло на своей щеке и осторожно скосил глаза вбок. Над его плечом висел небольшой шар, похожий на… на… Марков напрягся, но сравнение ускользало. Однако он точно знал, что этот маленький плазменный шарик кого-то ему напомнил на мгновение. Шарик игриво подмигнул ему и взмыл ввысь, к звёздам. Спасатель следил за его полётом, пока шарик не исчез из поля его зрения, затем вздохнул и сел на землю, вяло размышляя над странностью своего положения. Ладони его медленно опустились на почву и… Спасателя пробрала ледяная дрожь. Не веря себе, он зачерпнул это пригоршней и поднёс к своему лицу, разжал трясущийся кулак… Сухой песок кровавыми струйками потёк меж его пальцев.

Марков вскочил на ноги. Ландшафт стал иным. Скала превратилась в горный массив, кристаллики голубоватого кварца уже были песком… Песком Красных Хребтов! Он взглянул на небо, но яркой звезды там больше не было. Среди остальных созвездий сиял фиолетовый спутник.

— Анна-Лира, — в отчаянии прошептал спасатель. — Наша планета, — он закрыл лицо ладонями.

Неизвестно сколько он так простоял бы, не решаясь ещё раз оглядеться вокруг, пока не услышал голос Иджи.

— Ну, прекрати. Ты уже не маленький. Пора бы и привыкнуть к неприятным открытиям, а?

— Почему, Иджи? — Марков наконец-то опустил ладони и увидел, что по-прежнему стоит на земле планеты Странников. — Я не верю в случайности!

— И правильно делаешь.

— Но — за что?!

— Хорошо, я объясню. Видно, ты был слишком шокирован, чтобы разглядеть до конца. В этом мире всё закономерно. Особенно когда… В общем, в вашей реальности Шепси — это…

— Красные Хребты, я уже понял, — с отвращением прошептал Марков. — До какой же степени родная планета Си-А должна была измениться, чтобы моя милая Дарисса её даже не признала за свою! Когда это случилось, Иджи? И как?

Сопровождающий горько вздохнул.

— Начнём с того, что много тысяч лет назад тараканы Земли тоже не были паразитами. Жили они себе, как все приличные насекомые, пока не поняли, что можно перебазироваться поближе к жилью первобытных людей и питаться остатками «пиршества» с их «стола». С этого времени и начался процесс их превращения в то, чем они являются ныне. А ведь вначале были нормальными живыми существами. В чём-то симпатичными даже…

— Ну уж, — засомневался Марков, всегда считавший этих исконных жителей Валлы одними из наиболее отвратительных биологических видов. — Значит, Шепси повторила путь тараканов?

— Именно. Паразитами ведь могут быть не только насекомые. Как назвать, к примеру, бюрократа двадцатого века? Неужели ты бы сказал, что это был полезный для общества элемент?

— Да их там, собственно, до сих пор осталось немало, — проворчал Марков, отворачиваясь. — Только раньше у них были шариковые ручки и компьютеры, а теперь мнемоблокноты и мониторы. А суть осталась прежней.

Иджи тихо рассмеялся.

— Увы, вынужден согласиться с тобой, Странник. Подобное же отклонение произошло в эволюции Шепси. Ты помнишь, что я говорил тебе в прошлый раз об этой планете и её жителях?

— Помню. Сначала это были обыкновенные существа с биооболочкой, но потом они от неё избавились, так как она начала стеснять свободу их передвижения.