Со временем она стала сопровождать меня в школу и на рыбалку. Туда с особым удовольствием, ведь я кормил её мелкой рыбёшкой. Почему-то любила кататься на велосипеде. Если Верка была поблизости, а я седлал велосипед, то она садилась на багажник, балансировала на нём, и видимо получала от езды удовольствие. Неудивительно, что соседи считали ворону ручной, и увидев её на велосипеде, говорили:

– Смотри, опять Родька свою добытчицу катает.

Случалось забавное. Сестре Нинке тоже хотелось покататься, и однажды она согнала Верку с багажника. Ворона поднялась в воздух, раздражённо каркнула, и тут же нагадила Нинке на голову. Та в слёзы, и побежала жаловаться матери на Верку. Но это мелочи, бывали случаи поинтересней.

Дело было весной, когда я заканчивал пятый класс. Верка уже прилетела из Франции или Германии, в общем, оттуда, где она зимовала. Вороны на самом деле перелётные птицы, только маршруты у них короче. На большой перемене старшеклассник Петя Ерёмин отвёл меня за школьное здание подальше от суеты с целью расспросить об одном деле. Сидевшая на дереве Верка заметила нас и стала громко каркать. Возможно, приветствовала меня, а возможно ей не понравился мой спутник. Петя в раздражении схватил камень, и запустил им в птицу. Кидал он метко, и чуть не попал. Верка подпрыгнула и перелетела подальше, откуда каркнула уже возмущённо. Я сказал Пете:

– Напрасно ты кидаешься по Верке. Она злопамятная.

– Так это твоя учёная ворона? А что она мне может сделать?

– Откуда я знаю? Может и ничего. А может мстить начнёт. Ты теперь для неё враг.

– Тоже мне, мстительница! Переживём.

Но всё оказалось не так просто. Верка объявила войну Ерёме, и посвятила ей своё свободное время. В тот же день, когда Петро возвращался домой, она спикировала на него, и ловко какнула ему на голову. Это только на первый взгляд вороны летают неуклюже, а на самом деле глазомер у них дай бог всякому. На следующий день всё повторилось, а вскоре друзья заметили, что Петя стал рассеянным, и всё время шарит глазами вверх и по сторонам. Верка, сидя в засаде, выслеживала его каждый день, и если подворачивался удобный момент, то нападала отработанным приёмом, оглашая окрестности радостным карканьем в случае попадания. После того как птичий помёт испортил белую рубашку, Петя осатанел, и, вспомнив детство, изготовил добрый прач, то есть рогатку. Верке было известно это грозное оружие. Она оценила противника, и стала более осторожной, а потом и вовсе сменила тактику. Она стала делать налёты тогда, когда у Пети были заняты обе руки. А заняты они были только в одном случае, когда он нёс портфель Зины, провожая её после школы домой. Петя с ней дружил с восьмого класса. Парень он был серьёзный, и в отношении Зины имел серьёзные и далеко идущие планы. А хитрая Верка, улучив момент, стала атаковать не Петю, а его спутницу. Первое пятно на кофте Зина восприняла как неприятную случайность, но после того как Петя, разгадавший подлый Веркин приём, предложил в ясный день своей подруге зонтик, она призадумалась. Эти события не остались незамеченными, и над Петей стали подшучивать приятели. А когда одна подружка в сердцах обозвала Зину ходячим вороньим туалетом, то она разорвала с Петей отношения. Как всегда виноватым оказался я. Рассвирепевший Петя нашел меня, схватил за шиворот и отволок за угол школы. Крепко выругавшись, он сказал:

– Родька, твоя ворона довела меня до крайности! Сделай с ней что-нибудь, иначе возьму у дядьки мелкашку, выслежу, и всё равно убью её!

– Так она тебе и подставилась! Да и зачем её убивать? Ты лучше с ней помирись.

– Как?

– Да очень просто. После уроков на видном месте вон хотя бы под тем деревом положи два-три кусочка сала, чтобы она это видела, крикни имя Верка и уходи. Я из фойе в окно буду смотреть. Если она склюёт твоё сало, значит всё в порядке, мир подписан.

На следующий день Петро так и сделал. Верка съела угощение, и прекратила войну. Убедившись, что его больше не преследуют, Петя подошёл к Зине, и сообщил, что помирился с вороной, и больше неприятностей не будет. Но Зина оказалась гордой девушкой, и ответила, что если он с ней помирился, то пусть теперь на ней и женится. Роман закончился. Через много лет мы однажды разговорились на эту тему, и он сказал:

– Вот кто бы мог подумать, что какая-то ворона может испортить жизнь! Ведь если бы не она, то я женился бы на Зине обязательно.

– Да не любила тебя Зинка. Настоящей любви вороны не мешают. Между прочим, ты должен Верку ещё и благодарить.

– За что?

– У тебя хороший слух?

– Хороший. А причём здесь слух?

– При всём. Если бы не Верка, то у тебя был бы немалый шанс стать глухим. Должно быть, ты ещё не знаешь про этот случай. Полгода назад Зинка так двинула своего мужика в ухо, что он оглох, и по этой причине вместо водителя автобуса стал работать слесарем. Задумайся.

Ерёма задумался. Но я отвлёкся.

Однажды у бабы Фроси развязался гайтан, и она где-то в траве потеряла крестик. Горевала сильно, крестик наследственный, ему много лет было. Я бабушку утешаю и говорю, что Верка найдёт крестик, а она рукой машет, мол, ерунду горожу, ей и без того тошно. Тогда я взял похожий крестик, и давай его Верке показывать вместе с кусочками мяса, а клевать его не давал. На другой день сидит бабушка на скамеечке, и вдруг подлетает Верка, и кидает ей на подол её крестик со шнурочком развязанным. После этого бабушка зачислила ворону в разряд святых птиц, и стала усиленно её прикармливать, да так, что Верка к ней переметнулась. А когда я уехал, то совсем с бабушкой осталась. Дружили они ещё несколько лет, пока однажды Верка просто не вернулась из перелёта. Видимо где-то погибла, и вряд ли от старости. Вороны живут в среднем лет двадцать, что для семисотграммовой птицы совсем неплохо.

Ну, а собаки, это особая тема. У меня их было несколько, и о каждой можно поведать много интересного, ведь у них, как и у людей, разные характеры, таланты и судьбы. Но я ограничусь рассказом о Патроне, потому что такие собаки бывают раз в жизни. Да, это он ходил в магазин, но этим его таланты не ограничивались.

Происходил он от чистопородной немецкой овчарки и прочерка в графе, то есть от неведомого беспородного кобеля. Почему и отдали мне его за пять копеек. По правилам собак нельзя брать даром, а только покупать. Пять копеек плата символическая, но от этого она не перестаёт быть платой. Щенков в помёте было несколько, и хозяйка Патриции, так звали овчарку, предложила мне самому выбрать щеночка. Дело это ответственное, и в нём лучше всего довериться природному инстинкту самки животного. Я попросил хозяйку привязать Патрицию до крыльца и отнести всех щенят за угол дома. Когда взволнованную собаку отвязали, она тут же кинулась носить щенят обратно в логово. Я взял себе первого принесённого щенка, а удивлённой хозяйке объяснил, что сука разбирается в своих щенках лучше человека, и если начинает переносить их с места на место, то первым хватает самого лучшего. Инстинкт. Точно так же поступают и кошки. Человек при пожаре вначале тоже спасает самое ценное, а уж потом остальное, если успевает.

Кличка Патрон есть производное от Патриции. Кстати о кличках. В собачьем мире дворняги считаются своего рода плебеями, и клички у них простецкие от Бобика до Найды. Породистым собакам, как аристократам, и клички дают соответствующие, с претензией на некую изысканность. Мужчины в этом деле изощряются не сильно, называя своих питомцев Рексами и Маркизами, но некоторые интеллигенты выходят за рамки этих стандартов. Вспоминаются псы с кличками Сарданапал и Пилигрим. А один начитанный товарищ, с претензией на остроумие, назвал своего боксёра Гуинпленом. Но бывает и по-другому. Мой приятель Славка Звонарёв однажды где-то купил щенка бультерьера. Когда я зашёл к нему во двор, он сидел на скамеечке в позе мыслителя, глядя на своё повизгивающее приобретение. На мой вопрос он ответил, что придумывает кличку, и пояснил:

– Надо ведь от клички его матери какое-то слово. Её зовут Альма, а мне ничего не приходит в голову кроме Альмагеля.