— Кстати, где ты его взяла? — спросил он. — Позаимствовала в магазине, где работаешь?

У нее опустились руки от стыда.

— Оно… оно было бракованное, — пробормотала она и добавила, хотя это было слабое оправдание: — Там был дефект на подоле.

— Понимаю… — Теперь он обращался к ней с унизительной веселостью. — Хотя тогда ты мне об этом не сказала, правда? Я также припоминаю, что, когда я сделал комплимент твоему платью, ты сказала… — Он задумчиво почесал ухо, стараясь точно вспомнить ее слова. — Да… ты сказала, что не знала, что надеть, и решила только в последнюю минуту. Ведь женщина не станет говорить так, если не хочет, чтобы у мужчины создалось впечатление, что таких шмоток у нее полный гардероб.

Она сглотнула и возразила с негодованием:

— Но это всего лишь платье, черт побери! Не знаю, из-за чего весь сыр-бор. — Она с упреком посмотрела на него. — Может быть, я кое-что и придумала, но это пустяки по сравнению с тем, что сделал со мной ты.

Он пожал плечами.

— Как я уже говорил, ты должна винить в этом только себя. — Она протестующе открыла рот, но он взглядом предупредил ее и сердито прорычал: — Я знаю, что ты неглупая девушка, Катриона. Почему ты не можешь понять, что свое падение ты спровоцировала сама? Если бы ты не старалась изобразить то, чем на самом деле не являлась, между нами все могло быть иначе.

Она изумленно посмотрела на него, потом в отчаянии покачала головой.

— Извини. Я не имею ни малейшего понятия, о чем ты говоришь. Ты должен объяснить.

Райан кивком головы пригласил ее следовать за ним, и они продолжили свою прогулку вдоль берега реки. Солнце опустилось еще ниже, готовое сесть за горами, где небо стало ярко-красным.

— Платье было лишь частью мистификации, — спокойно объяснил он. — Но вместе с другими вещами, о которых ты сказала или не сказала, ты создала такой образ, который был весьма далек от правды. — Он рассмеялся. — Ты была столь убедительна, что когда я приехал в Киндарох, то спросил, как проехать в поместье Макнейлов. Естественно, никто о таком и не слыхал. А единственной Катрионой Макнейл оказалась ты собственной персоной, так что мне указали дорогу к дому твоих родителей. Только тогда я понял, как ты меня одурачила.

Она была уязвлена и покраснела. Все, что он сказал, было правдой. Есть множество способов солгать без слов. Создать впечатление, ввести в заблуждение. Ведь это то же самое, что ложь, не так ли? Она позволила ему поверить, что шикарная квартира на Палмерстон-Корт принадлежит ей, хотя должна была сказать ему, что всего лишь живет там.

Внезапно он повернулся, схватил ее за плечи и хорошенько встряхнул.

— Зачем ты это сделала? — Он встряхнул ее еще раз, так, что у нее застучали зубы. — Объясни мне, почему ты так глупо себя вела?

Она вырвалась и сердито закричала на него:

— Потому что я хотела произвести на тебя впечатление. Да, ты прав, я хотела привлечь твое внимание. Я не могла поверить, что такой мужчина, как ты, сможет заинтересоваться кем-то вроде меня. Я старалась быть элегантной и загадочной, как женщины, которые приходят в наш магазин. — Она закусила губу и отвернулась. — Надеюсь, теперь ты удовлетворен. Я хотела, чтобы ты полюбил меня, но получила только бесконечные унижения. А теперь сделай одолжение всему миру: привяжи камень на шею и прыгни в реку.

Он начал хохотать. Сначала это было просто покашливание, словно все происходящее казалось ему веселым, потом смех стал нарастать, пока не зазвучал в ее ушах жестокой насмешкой, а на сердце стало тяжело от отчаяния. Она раскрыла ему свою душу… а он счел это смешным! Презрительно взглянув на него, девушка отвернулась и устало двинулась к гостинице.

Спустя минуту Райан нагнал ее и пошел рядом.

— Дай мне руку, Катриона, — сказал он, протягивая свою.

Она оттолкнула ее и пробурчала:

— Оставь меня в покое. Я тебя ненавижу.

— Ты ведешь себя, как ребенок, — заметил он.

Она даже не потрудилась ответить и ускорила шаг, а в ее глазах стояли слезы.

Когда они вошли в холл гостиницы, он направился было в сторону бара, но она остановилась.

— Нет, спасибо, я устала и хочу подняться в комнату.

Он крепче сжал ее руку и прорычал:

— Мне еще нужно кое-что обсудить.

— Не со мной, это точно, — ответила она, решительно покачав головой. — Единственный человек, с которым мне нужно кое-что обсудить, это я сама, а для этого мне нужна тишина и покой. — Она освободила руку и пошла к лифту.

В комнате было темно. Катриона неподвижно стояла у окна, с грустью наблюдая, как на багряном небе одна за другой загораются звезды. Она не обратила внимания на тихий скрип открывшейся двери и полоску света, пробившегося из коридора. Дверь снова закрылась. Послышался стук поставленного на столик подноса и щелчок выключателя, и в комнате зажегся приглушенный свет.

— Я принес вино и сандвичи с цыпленком, вдруг мы проголодаемся и захотим перекусить попозже вечером, — сказал Райан. — Я подумал, что не стоит беспокоить прислугу.

Она продолжала смотреть в окно, не желая снова затевать перебранку, хотя понимала, что рано или поздно это неизбежно произойдет.

— Не стоило беспокоиться, — устало произнесла она. — Я не голодна.

— Звучит не слишком дружелюбно, — заметил он, вынимая пробку из бутылки. — Ничего. Пара бокалов вина — и все будет в порядке.

Он снова за свое! Самонадеянно полагает, что стоит ему щелкнуть пальцами, и она выполнит команду «К ноге!», с горечью подумала Катриона. Нет уж, хватит. Она с самого начала не должна была позволять ему стать хозяином положения. Но еще не поздно. Она устала плясать под его дудку, и чаша терпения переполнилась.

Она медленно повернулась, ее лицо выражало одновременно покорность и решимость.

— Если хочешь, можешь лечь на кровати. Я буду спать на диване. Я бы предпочла переехать в другой номер, но мне тоже не хочется причинять лишнее беспокойство персоналу гостиницы.

Он равнодушно посмотрел на нее и пожал плечами.

— Это их работа. Все можно легко устроить. Я позвоню в регистрацию прямо сейчас, если ты действительно этого хочешь. Они только обрадуются возможности сдать еще один номер. — Он налил вино в два бокала и протянул один ей. — Так ты считаешь, что мои угрозы — это просто блеф, да?

Она взяла предложенный бокал и вызывающе посмотрела на него.

— Может, да, а может — нет, но меня это больше не волнует. Завтра я вернусь в Киндарох и сделаю то, что должна была сделать сразу, когда ты появился, — расскажу правду. Я расскажу родителям, что была настолько глупа, что на первом же свидании легла с тобой в постель. — Она закусила губу. — Это причинит им боль, но тут ничего не поделаешь. После этого я расскажу им, как пыталась отомстить, когда ты бросил меня, и как ты приехал сюда, чтобы меня шантажировать.

Он задумчиво поджал губы и кивнул.

— Это выход! Я хочу сказать, что они, конечно, скорее поверят своему, чем постороннему человеку.

Она снова увидела в его глазах этот веселый блеск, как будто он про себя смеется над ней, и холодно возразила:

— Ты хочешь сказать, что они скорее поверят правде.

— Ты удивишься, Катриона, как слепы бывают люди к правде, — с иронией заметил он. — Даже ты сама. Ты считаешь, что проще судить о человеке по его репутации, чем по личному опыту.

Она с горечью хмыкнула.

— Ну, у меня был личный опыт, а ты вполне соответствуешь своей репутации. Больше всего я жалею о том, что опыт появился раньше. — Она твердой походкой прошла мимо него и поставила свой бокал на столик.

Он сделал шаг вперед и осторожно положил руки ей на плечи.

— Я уверен, что мы сможем уладить наши разногласия.

У нее перехватило дыхание, и она задрожала, несмотря на легкость прикосновения.

— Ты… ты не заставишь меня передумать, Райан.

Его губы нежно прикоснулись к ее губам, и на секунду у нее закружилась голова, но она нашла в себе силы отклониться в сторону.