Тем временем за хлопоты о ссыльном внуке взялась Е. А. Арсеньева. Она обратилась за помощью к шефу корпуса жандармов Александру Христофоровичу Бенкендорфу и великому князю Михаилу Павловичу. Бенкендорф принял «живейшее участие в просьбе… доброй и почтенной старушки». По его ходатайству перед императором, в октябре 1837 года Лермонтов был переведен в Гродненский гусарский полк, стоявший в Новгородской губернии, а немного позднее – в лейб-гвардии Гусарский полк – в Царском Селе.

В январе 1838 года Лермонтов вернулся в Петербург.

Пришло время его литературной славы. Поэт сразу был принят в пушкинский литературный круг – его приветствовали В. А. Жуковский, П. А. Вяземский, П. А. Плетнёв, В. А. Соллогуб, семейство Карамзиных.

Из ссылки Лермонтов привез целый ряд гениальных произведений, которые он публиковал по мере их доработки. Еще будучи в ссылке, поэт анонимно напечатал в «Современнике» «Песнь про царя Ивана Васильевича, молодого опричника и удалого купца Калашникова», в 1838 году там же появилась «Тамбовская казначейша». В марте 1939 года в «Отечественных записках» была напечатана «Бэла. Из записок офицера о Кавказе».

В 1840 году в Петербурге отдельными изданиями вышли единственные прижизненные книги Лермонтова – сборник «Стихотворения», где в числе других произведений были впервые полностью опубликованы поэма «Мцыри» и «Герой нашего времени». Однако подавляющее большинство произведений великого поэта было опубликовано посмертно.

Михаил Юрьевич ухаживал в то время за красавицей княжной Марией Александровной Щербатовой. Девушка нравилась и барону Эрнесту Баранту, атташе французского посольства в России. 16 февраля 1840 года на балу у графини Александры Григорьевны Лаваль произошла ссора между соперниками, во время которой Барант спровоцировал Лермонтова на дуэль, которая состоялась 18 февраля 1840 года на Парголовской дороге за Черной речкой. Сначала дрались на шпагах, причем Барант слегка оцарапал Лермонтову грудь, а у поэта переломился конец шпаги. Тогда перешли на пистолеты. Барант стрелял первым и промахнулся, Лермонтов выстрелил в сторону. На том противники помирились.

Однако, когда слухи о состоявшейся дуэли дошли до высшего начальства, Лермонтова взяли под арест и предали суду. Баранта выслали из России.

Николай I, узнав о случившемся, сказал, что, если бы Лермонтов подрался с русским, он знал бы, что с ним сделать, но когда с французом, то три четверти вины слагается. В конце концов, император приказал ускорить дело и «поручика Лермонтова перевесть в Тенгинский пехотный полк тем же чином».

В начале мая 1840 года поэт в третий раз отправился на Кавказ и уже в июле участвовал в стычках с горцами и в кровопролитном сражении при реке Валерик. Об этом сохранилась запись очевидца: «Тенгинского пехотного полка поручик Лермонтов во время штурма неприятельских завалов на реке Валерик имел поручение наблюдать за действиями передовой штурмовой колонны и уведомлять начальника отряда об ее успехах, что было сопряжено с величайшею для него опасностью от неприятеля, скрывавшегося в лесу за деревьями и кустами. Но офицер этот, несмотря ни на какие опасности, исполнил возложенное на него поручение с отменным мужеством и хладнокровием и с первыми рядами храбрейших солдат ворвался в неприятельские завалы».

Тем временем на поэта надвигалась новая гроза. Прочитав «Героя нашего времени», Николай I отметил «… это жалкое дарование, оно указывает на извращенный ум автора». Назревала новая опала.

За подвиги во время военных действий император разрешил поэту двухмесячный отпуск. Но ходатайства военного командования о переводе Лермонтова «в гвардию тем же чином с отданием старшинства», о его награждении золотой саблей с надписью «За храбрость» и о награждении орденом Святого Станислава 3-й степени были отклонены.

В начале 1841 года Михаил Юрьевич приехал в Петербург и начал хлопоты об отставке. Но он не получил даже отсрочки и в апреле вынужден был вернуться в Пятигорск. Накануне выезда, 20 апреля, Лермонтов написал знаменитое стихотворение «Прощай, немытая Россия…».

Военное начальство разрешило поэту задержаться в Пятигорске для лечения на минеральных водах. Здесь в последние месяцы жизни Лермонтов создал такие шедевры, как «Сон», «Утес», «Тамара», «Выхожу один я на дорогу…», «Морская царевна», «Пророк» и другие.

В Пятигорске Лермонтов нашел общество прежних знакомых. В их числе был давнишний приятель поэта Николай Соломонович Мартынов. Дружили они еще со Школы юнкеров и почти никогда не прерывали отношений.

13 июля 1841 года на вечеринке у сестер Аграфены Петровны и Надежды Петровны Верзилиных Лермонтов и Мартынов поссорились. Точно причина ссоры неизвестна. По версии самого Мартынова, Лермонтов, будучи в компании с младшим братом Пушкина Львом Сергеевичем Пушкиным, долго насмехались над ним. Мартынов несколько раз прямо просил оставить его в покое, тем более что он был неравнодушен к Надежде Верзилиной. Но друзья не унимались. Мартынов был доведен издевками до состояния отчаяния и вызвал Лермонтова как заводилу на дуэль.

Утром 15 июля Лермонтов, Пушкин, их приятельница Екатерина Григорьевна Быховец ездили на пикник. Поэт был уверен, что все обойдется. Между 6 и 7 часами вечера того же дня Михаил Юрьевич Лермонтов был убит на дуэли. Пуля попала прямо в сердце.

Вначале поэта похоронили в Пятигорске. Но по прошению Е. А. Арсеньевой прах его перевезли в Тарханы, где и похоронили в семейном склепе 23 апреля 1842 года.

Елизавета Алексеевна ненадолго пережила внука. Она умерла 23 апреля 1845 года и похоронена в том же склепе.

Николай Соломонович Мартынов был отдан под суд. В дальнейшем по приказу Николая I он был посажен на три месяца на гауптвахту в Киевской крепости и предан церковному покаянию на 15 лет. В 1843 году Святейший Синод сократил срок покаяния до 5 лет. Умер Мартынов в 1875 году.

25 февраля 1814 года в селе Моринцы на Киевщине, в семье крепостного крестьянина Григория Ивановича Шевченко и его жены Екатерины родился сын Тарас. Шевченко были собственностью действительного тайного советника В. В. Энгельгардта.

В советской литературе представление о жизни крепостного крестьянина было сильно искажено, а трагичность их положения утрирована. В середине ХIХ столетия крепостные, начиная с 14-15-летнего возраста, должны были дважды в неделю ходить на барщину и делать безотказно то, что им приказывал барский управитель. Помимо этого они обязаны были платить деньгами или натурой десятину выращенного на той земле, что им предоставил помещик. Все прочее, что оставалось от выращенного или что крепостной зарабатывал на стороне, оставалось ему. На заработанное он имел право выкупить себя, семью и землю, на которой работал. Самые известные сахарозаводчики Новоросии и Малороссии – Терещенко, Ханенко, Семиренко – вышли из крепостных. Сами себя выкупили…

Не из бедных была и семья Тараса. Отец его, Григорий Иванович Шевченко-Грушевский, женился по любви на красавице Екатерине Бойко, дочери зажиточного закрепощенного казака Якима Бойко из Моринцев.

В родительском подворье молодым было тесно, ведь у старого Ивана Шевченко было еще четверо детей. Поэтому Бойко добился от управителя Ольшанским кустом сел пана Василия Энгельгардта, отставного ротмистра Дмитренко, чтобы молодым отдали дом и землю их соседа Колесника.

Колесник на то время уехал чумаковать – подрабатывать. Воспользовавшись его отсутствием, помощник управителя по Моринцам заставил его жену, которая была на последнем месяце беременности, идти на жатву. Там женщина и умерла во время родов. Умер и ребенок.

Когда добытчик вернулся и узнал о случившемся, он напился с горя и сильно избил изувера. За это Колесника отдали в рекруты, а дом со всем хозяйством достался семье Григория Шевченко. Жили они здесь неплохо. Держали буренку, свиней и овец, имели волов с телегой. Каждое лето Григорий чумаковал, а зимой зарабатывал деньги плотничаньем и стельмахством, поскольку очень хорошо чувствовал дерево и любил работать с ним.